Поглощение 2 - Антон Панарин

телекинеза от внешнего воздействия, а заодно выставил стену, ограждающую меня от Сумэра. Хрен его знает, насколько он обогреватель прокачал.

С каждым шагом становилось всё холоднее. Китайский тепловентилятор активировал свою способность на малую мощность. От него повалил пар во все стороны, а шапка задымилась вскоре вспыхнув. Сумэр за пару минут спалил все свои шмотки, только куртка осталась невредимой.

Прикрывать нас от снега уже не было никакой надобности. Снег тут же таял и испарялся на подлёте. Я отогрелся, за мощной спиной бурята оставался только высохший камень, по которому можно было с комфортом идти на встречу победе.

Когда до архонта оставалось пятьдесят метров волна холода усилилась. Лысина бурята начала покрываться инеем. Сумэр прибавил жара. Кожа покрылась пламенем, мне пришлось отстать от него на десять метров, ближе идти было уже нереально. Даже куртку пришлось расстегнуть.

Впереди заскрежетал архонт, отращивая конечности. Ко мне повернулась обожженная морда бурята.

— Пошли быстрее, нельзя дать ему встать — когда он говорил, из рта вырывались всполохи пламени, при этом крик постепенно затихал и превратился в хрип, издаваемый обугленным горлом.

Мы побежали как раз когда архонт поднялся на ледяных ногах. Ледяной гигант замахнулся рукой, в которой уже начал формироваться ледяной конус. Мгновение спустя это копьё полетело в нас. Увернуться от объекта шириной, покрывающей площадь в десяток метров и летящий со скоростью пули не было и шанса. Сумэр резко остановился, выставив руки вперед.

Волной жара меня отбросило назад. Ледяной снаряд, наткнувшись на волну пламени растаял за мгновение окатив нас с ног до головы тёплой водой. Бурят упал на колено и пламя начало ослабевать.

Архонт даже не подумал давать нам передышку. Новое копье уже было на подходе. Сумэр полез во внутренний карман за стальной коробочкой. А всё что оставалось мне, так это выиграть время!

Архонт замахивается для нового броска, дёргаю его за ногу телекинезом. Потеряв равновесие с грохотом ледяной голем, падает на землю, а копьё улетает куда-то в пронзительно голубое небо. В руке Сумэра появился инъекционный шприц с красным веществом внутри. Поднявшись на ноги бурят вколол себе в предплечье содержимое.

Судорога прошлась по обгоревшему телу, рот застыл в немом крике. Бурят рванул с места так быстро, что я едва поспевал за ним. Пламя снова вырвалось наружу чтобы столкнуться с новой волной холода.

Шаг, другой, и вот мы уже у ног гиганта. Ноги тают на глазах, и жемчужина снова падает на землю. Волна холода вырывается с новой силой. Огонь на теле бурята начинает угасать. Поддерживая свою способность Сумэр вкатывает себе еще одну дозу стимулятора. Пламя разгорается с новой силой оплавляя внешний контур защиты архонта.

Уже видно, как внутри за слоем льда носится сгусток света, не больше арбуза. Когда до него оставалось всего несколько десятков сантиметров, архонт крутанулся по земле и подставил нам новый бок, скрыв оплавленный под собой. Сука! Мы снова в начале пути!

Пламя растрачивается впустую, а сколько Сумэр еще сможет выдержать таких инъекций? После второй он уже еле стоит на ногах. Точечные удары телекинезом образовывали на теле архонта лишь небольшие сколы, ни о каких трещинах и речи не шло. Выпустил лозу, попробовал перевернуть архонта к Сумэру уже прожжённым боком, но лозы тут же замёрзли, прикоснувшись к телу гиганта.

Нам пиздец, надо валить! Если бы температура не растрачивалась в пустую, то всё бы получилось. Это только вопрос времени, когда Сумэр выбьется из сил и нас превратят в эскимо. А что если?

Сел на землю и сосредоточился на камнях, окружающих архонта. Представил как сквозь них из глубины пробиваются толстые корни создавая вокруг ледышки непроницаемый купол. Открыл глаза и увидел, как моя заготовка доменной печи возводится над противником. Внутренний слой корней тут же замерзал и покрывался инеем, но сверху я накидывал всё новые и новые корни.

— Сумэр! Прибавь жару! Это наш единственный шанс!

Глава 7

Бурят открыл табакерку, потянул третий шприц, а я телекинезом выдернул для себя последний оставшийся. Ширнулись синхронно. Жар разлился по телу, появилось ощущение что кровь течет быстрее, а жилы напряглись готовые лопнуть в любой момент!

Сумэр сделал шаг вперед оказавшись внутри доменной печи. Пламя рвануло внутрь, сжигая корни, оплавляя архонта по кругу. Покачнувшись, я влил остаток сил в генерацию нового покрова доменной печи. Коричневые канаты раскалывали камень вырываясь наружу, плотно хороня под собой архонта.

Вой ветра начал стихать, буран унимался. И чем тише становилось, тем громче был слышен рёв пламени и трест сгорающих корней. Пару минут спустя раздался взрыв. Сумэра отбросило назад и пролетев десяток метров он упал на камни.

Бурят не двигался, я рванул к доменной печи в надежде добить архонта. Но ледышки внутри уже не было. Свод печи покрыт раскаленными, трещащими углями, а в центре лежала расколотая сфера. Жар не позволил подойти к ней, поэтому просто вытащил её наружу с помощью телекинеза.

Осмотрел расколотые половины. В углублении лежало сердце архонта, искрящееся голубым светом, а еще такая желанная золотая монета.

На монете были изображены сандалии с крыльями. Подцепил её телекинезом, закинул в сумку. Сердце архонта оставил лежать на месте. Если нагрянут монстры, то я конечно с ними справлюсь по одиночке, а вот против всех разом не факт, наступил откат. Тело трясет, суставы ломит... О, кровь из носа пошла. Забористая штука в шприцах была.

Покачиваясь, я пошел к Сумэру. Обгоревший кусок плоти лежал на уцелевшей куртке, сверху припорошённой снегом. Следов регенерации незаметно.

— Эу! Джеки, подъем! Мы справились. Пошли делить нажитое непосильным трудом. Ну, хорош прикалываться. Вставай твою мать, — радость сменилась беспокойством, бурят не шевелился.

Поднял руку Сумэра в воздух, она тут же упала как плеть. Похлестал по щекам, без изменений. Но пар идет изо рта, значит дышит. Живой. Схватил телекинезом искалеченного бурята, вместе с сердцем архонта и полетел в сторону пещеры. Нужно отлежаться.

Забавно, ледяные пустоши. Пока я их исследовал, встретить какую-либо тварь было целой проблемой. Зато теперь эта пустошь кишела различной живностью! Всё это многообразие следовало за нами чувствуя сердце архонта. Вот осыпалась шапка снега на скале, которая оказалась не скалой вовсе, а здоровой шипастой тварью. Вон с дерева упали две ветки превратились в летучие клочки плоти и погнались следом за нами.

Обернувшись назад, я насчитал больше сотни тварей. Они не бились друг с другом, просто сломя голову неслись чтобы занять место почившего хозяина пустошей.

На подлёте к пещере я