Том 1. Стихотворения - Михаил Лермонтов

Романс к И…

Когда я унесу в чужбинуПод небо южной стороныМою жестокую кручину,Мои обманчивые сныИ люди с злобой ядовитойОсудят жизнь мою порой,Ты будешь ли моей защитойПеред бесчувственной толпой?

* О, будь!.. О, вспомни нашу младость,Злословья жертву пощади,Клянися в том! Чтоб вовсе радостьНе умерла в моей груди,Чтоб я сказал в земле изгнанья:Есть сердце, лучших дней залог,Где почтены мои страданья,Где мир их очернить не мог.

Завещание («Есть место: близ тропы глухой…»)

1 Есть место: близ тропы глухой,В лесу пустынном, средь поляны,Где вьются вечером туманы,Осеребренные луной…Мой друг! Ты знаешь ту поляну;Там труп мой хладный ты зарой,Когда дышать я перестану!

2 Могиле той не откажиНи в чем, последуя закону;Поставь над нею крест из кленуИ дикий камень положи;Когда гроза тот лес встревожит,Мой крест пришельца привлечет;И добрый человек, быть может,На диком камне отдохнет.

«Сижу я в комнате старинной…»

Сижу я в комнате стариннойОдин с товарищем моим,Фонарь горит, и тенью длиннойПол омрачен. Как легкий дым,Туман окрестность одевает,И хладный ветер по листамВысоких лип перебегает.Я у окна. Опасно намЗаснуть. – А как узнать? Быть может,Приход нежданный нас встревожит!Готов мой верный пистолет,В стволе свинец, на полке порох.У двери слушаю… Чу! – ШорохВ развалинах… И крик! – Но нет!То мышь летучая промчалась!То птица ночи испугалась!На темной синеве небесЛуна меж тучками ныряет.Спокоен я. Душа пылаетОтвагой: ни мертвец, ни бес,Ничто меня не испугает.Ничто… Волшебный талисманЯ на груди ношу с тоскою;Хоть не твоей любовью дан,Он освящен твоей рукою!

К *** («Всевышний произнес свой приговор…»)

Всевышний произнес свой приговор,Его ничто не переменит;Меж нами руку мести он простерИ беспристрастно всё оценит.Он знает, и ему лишь можно знать,Как нежно, пламенно любил я,Как безответно всё, что мог отдать,Тебе на жертву приносил я.Во зло употребила ты права,Приобретенные над мною,И мне, польстив любовию сперва,Ты изменила – бог с тобою!О нет! Я б не решился проклянуть!Всё для меня в тебе святое:Волшебные глаза и эта грудь,Где бьется сердце молодое.Я помню, сорвал я обманом разЦветок, хранивший яд страданья, –С невинных уст твоих в прощальный часНепринужденное лобзанье;Я знал: то не любовь – и перенес;Но отгадать не мог я тоже,Что всех моих надежд и мук и слезВеселый миг тебе дороже!Будь счастлива несчастием моим,И, услыхав, что я страдаю,Ты не томись раскаяньем пустым.Прости! – вот всё, что я желаю…Чем заслужил я, чтоб твоих очейЗатмился свежий блеск слезами?Ко смеху приучать себя нужней:Ведь жизнь смеется же над нами!

Желание

Зачем я не птица, не ворон степной,Пролетевший сейчас надо мной?Зачем не могу в небесах я паритьИ одну лишь свободу любить?

На запад, на запад помчался бы я,Где цветут моих предков поля,Где в замке пустом, на туманных горах,Их забвенный покоится прах.

На древней стене их наследственный щитИ заржавленный меч их висит.Я стал бы летать над мечом и щитомИ смахнул бы я пыль с них крылом;

И арфы шотландской струну бы задел,И по сводам бы звук полетел;Внимаем одним, и одним пробужден,Как раздался, так смолкнул бы он.

Но тщетны мечты, бесполезны мольбыПротив строгих законов судьбы.Меж мной и холмами отчизны моейРасстилаются волны морей.

Последний потомок отважных бойцовУвядает средь чуждых снегов;Я здесь был рожден, но нездешний душой…О! Зачем я не ворон степной?..

К деве небесной

Когда бы встретил я в раюНа третьем небе образ твой,Он душу бы пленил моюСвоей небесной красотой;И я б в тот миг (не утаю)Забыл о радости земной.

Спокоен твой лазурный взор,Как вспоминание об нем;Как дальный отзыв дальных гор,Твой голос нравится во всем;И твой привет, и твой укор,Всё полно, дышит божеством.

Не для земли ты создана,И я могу ль тебя любить?Другая женщина должнаНадежды юноши манить;Ты превосходней, чем она,Но так мила не можешь быть!

Св. Елена[28]

Почтим приветом остров одинокой,Где часто, в думу погружен,На берегу о Франции далекойВоспоминал Наполеон!Сын моря, средь морей твоя могила!Вот мщение за муки стольких дней!Порочная страна не заслужила,Чтобы великий жизнь окончил в ней.[29]

* Изгнанник мрачный, жертва вероломстваИ рока прихоти слепой,Погиб как жил – без предков и потомства –Хоть побежденный, но герой!Родился он игрой судьбы случайнойИ пролетел, как буря, мимо нас;Он миру чужд был. Всё в нем было тайной,День возвышенья – и паденья час!

К другу В. Ш

«До лучших дней!» – перед прощаньем,Пожав мне руку, ты сказал;И долго эти дни я ждал,Но был обманут ожиданьем!..

Мой милый! Не придут они,В грядущем счастия так мало!..Я помню радостные дни,Но всё, что помню, то пропало.

Былое бесполезно нам.Таков маяк, порой ночноюНад бурной бездною морскоюМанящий к верным берегам,

Когда на лодке, одинокий,Несется трепетный пловецИ видит – берег недалекийИ ближе видит свой конец.

Нет! Обольстить мечтой напраснойБольное сердце мудрено;Едва нисходит сон прекрасный,Уж просыпается оно!

«Блистая пробегают облака…»

Блистая пробегают облакаПо голубому небу. Холм крутойОсенним солнцем озарен. РекаБежит внизу по камням с быстротой.И на холме пришелец молодой,Завернут в плащ, недвижимо сидитПод старою березой. Он молчит,Но грудь его подъемлется порой;Но бледный лик меняет часто цвет;Чего он ищет здесь? – спокойствия? – о нет!

Он смотрит вдаль: тут лес пестреет, тамПоля и степи, там встречает взглядОпять дубраву или по кустамРассеянные сосны. Мир, как сад,Цветет, надев могильный свой наряд:Поблекнувшие листья; жалок мир!В нем каждый средь толпы забыт и сир;И люди все к ничтожеству спешат, –Но, хоть природа презирает их,Любимцы есть у ней, как у царей других.

И тот, на ком лежит ее печать,Пускай не ропщет на судьбу свою,Чтобы никто, никто не смел сказать,Что у груди своей она змеюСогрела. – «О! Когда б одно люблюИз уст прекрасной мог подслушать я,Тогда бы люди, даже жизнь мояВ однообразном северном краю,Всё б в новый блеск оделось!» – так мечталБеспечный… Но просить он неба не желал!

Атаман

1 Горе тебе, город Казань,Едет толпа удальцовСбирать невольную даньС твоих беззаботных купцов.Вдоль по Волге широкойНа лодке плывут;И веслами дружными плещут,И песни поют.

2 Горе тебе, русская земля,Атаман между ними сидит;Хоть его лихая семья,Как волны, шумна, – он молчит;И краса молодая,Как саван, бледнаПеред ним стоит на коленах.И молвит она:

3 «Горе мне, бедной девице!Чем виновна я пред тобой?Ты поверил злой клеветнице;Любим мною не был другой.Мне жребий неволиСудьбинушкой дан;Не губи, не губи мою душу,Лихой атаман».

4 – Горе девице лукавой, –Атаман ей нахмурясь в ответ, –У меня оправдается правый,Но пощады виновному нет;От глаз моих трудноПроступок укрыть,Всё знаю!.. И вновь не могу я,Девица, любить!..

5 Но лекарство чудесное естьУ меня для сердечных ран…Прости же! – лекарство то: месть!На что же я здесь атаман?И заплачу ль, как плачетЛюбовник другой?..И смягчишь ли меня ты, девица,Своею слезой?

6 Горе тебе, гроза-атаман,Ты свой произнес приговор.Средь пожаров ограбленных странТы забудешь ли пламенный взор!..Остался ль ты хладенИ тверд, как в бою,Когда бросили в пенные волныКрасотку твою?

7 Горе тебе, удалой!Как совесть совсем удалить?Отныне он чистой водойБоится руки умыть.Умывать он их любитС дружиной своейСлезами вдовиц беззащитныхИ кровью детей!

Исповедь («Я верю, обещаю верить…»)