Доминант - Стейси Вегас

надписью «Досье ОЦ». И просто замерла от удивления. Здесь тоже были отчеты, но уже намного более понятные. Каждый – с фото. Мужчины, женщины, дети… К фото прилагались данные медицинских исследований, проведенных в различных онкологических центрах. А также чеки на крупные суммы. Анонимные пожертвования. Сотни тысяч, перечисленные на лечение онкобольных.

Еще одна папка – приют для животных. Еще одна – реабилитационный центр для детей из неблагополучных семей. Еще одна – сиротский приют в стране третьего мира. Судя по всему, он не жертвовал деньги фондам. Нет, он лично отслеживал каждый цент, чтобы тот дошел куда надо.

Как же это на него похоже! И как непохоже…

Я открывала папки одну за другой и все больше недоумевала: как вообще у Каррингтона хватает денег на этот дом, на такой уровень жизни, если он столько тратит на благотворительность?

Я тяжело рухнула в кресло. Вот тебе и компромат… Я пришла в этот кабинет, чтобы найти что-то, чем смогу отомстить Каррингтону.

Вместо этого получила повод задуматься: неужели я так ошибалась в нем? До сих пор я считала его холодным дельцом, расчетливым и безжалостным. Но то, что я увидела, заставило меня посмотреть на него иначе.

Нет, среди моих знакомых было много известных меценатов. Но ключевое слово тут – известных. А какую пользу ему может принести Каррингтону такая благотворительность? Ни налоговых льгот, ни славы – переводы отправлены анонимно.

Значит, на деле он не так уж жесток и беспощаден…

Я осторожно выбралась из окна и все тем же путем пробралась в свою комнату. Что ж, Адаму Каррингтону удалось меня удивить.

Глава 11. Эйвери Эванс

Мой «владелец» и раньше занимал мои мысли. Но после отъезда и моего неожиданного открытия я думала о нем не переставая. Этот мужчина был для меня неразрешимой загадкой.

Если он такой славный парень, что о нем хоть пиши в рождественской колонке, почему, черт возьми, он так жесток со мной?!

Почему он был таким гадом каждый раз, как мы встречались? Почему стыдился того, что может проявить сочувствие и участие? И главное: зачем ему потребовалось использовать мою безвыходную ситуацию для того, чтобы заманить меня в ловушку дурацкого соглашения?!

Телефон, к молчанию которого я уже привыкла, резко зазвонил.

Я узнала номер. Каррингтон!

Сердце разом ухнуло куда-то вниз. Чем грозит мне этот звонок? Может, охранники видели, как я изображала акробатку и заползала в окно его кабинета? И вот теперь настал час расплаты?

– Эйвери! – голос Адама Каррингтона в трубке заставил прокатиться по моей спине волну мурашек.

У меня красивое имя. Но Каррингтон еще и произносит его по-особенному – с какой-то невероятно сексуальной хрипотцой.

– Слушаю вас, мистер Каррингтон, – проговорила я, с ужасом понимая, каким виноватым сейчас звучит мой голос.

– Тебе там, должно быть, скучно…

И снова сердце замедлило ход. Знает ли он, какое развлечение я себе нашла? Хоть бы нет!

– Думаю, чтобы ты не так скучала, стоит сделать некоторые поблажки…

Я с облегчением выдохнула. Не знает!

Я наконец получила право гулять по парку. А вместе с ним – новую одежду и обувь. Удобную, не модные шпильки, на которых во время прогулки можно легко сломать ногу. И, разумеется, поспешила воспользоваться новым правом – несмотря на хмурое небо и довольно прохладный резкий ветер.

Охрана у входа беспрепятственно выпустила меня в парк. Только один из них, постарше, с заметной сединой на висках, обеспокоенно посмотрел на небо:

– Мисс, вы бы взяли зонт. Погода портится.

Зонтик мгновенно материализовался в руке его напарника, но я только покачала головой:

– Я ненадолго… Не думаю, что он успеет понадобиться.

Видимо, кто-то из них последовал за мной и дальше – я постоянно чувствовала на себе чье-то внимание. Но на глаза никто не попадался – и я плюнула на слежку. В конце концов, это их работа. А с таким суровым боссом любое поручение нужно выполнять беспрекословно и безукоризненно точно. Это я уже успела прочувствовать на себе…

Наткнувшись на небольшой прудик с переброшенным через него ажурным мостиком, я решила сесть и немного отдохнуть. После нескольких дней, проведенных практически взаперти, я совсем отвыкла от свежего воздуха. Даже голова с непривычки слегка кружилась. Слава богу, неподалеку нашлась удобная скамейка, на которой можно было посидеть, прежде чем идти дальше.

Воздух пропитывал аромат цветов. Они были повсюду: на газонах, небольших лужайках между деревьями… Странно, в парке мне не встретилось ни одной клумбы. Видно было, что за ним тщательно ухаживают, но так, чтобы выглядел он как можно более естественным. Не цивилизованным ухоженным, а диким… Как его хозяин.

Черт, да почему мои мысли постоянно возвращаются к нему? Я все делаю для того, чтобы отвлечься от него … И в то же время не могу перестать о нем думать. Просто наваждение какое-то!

Я думала, что с его исчезновением вздохну свободно, а вместо этого, кажется, начинала скучать по нему. Мне не хватало его резковатых, отрывистых фраз. Того безумного блеска, что появляется в его глазах, когда он на меня смотрит. Не хватало его властности, его сильного, мускулистого тела, его острого запаха хищника… Эйвери, черт возьми, да что творится в твоей голове?!

Мне на руку упала крупная капля. Вторая прочертила дорожку по щеке – словно нечаянно набежавшая слеза… За спиной тут же раздалось деликатное покашливание.

Я обернулась и увидела охранника, протягивающего мне зонт:

– Возьмите, мисс!

Пока я возилась, открывая зонтик, охранник уже успел куда-то испариться. Ненавязчивый, немногословный… Практически идеальный, как и все, что окружает Адама Каррингтона.

Зонт, надо сказать, пришелся как раз кстати. Небо словно разверзлось, и на землю хлынул настоящий ливень. Проклиная переменчивую погоду, я встала со скамейки и поплелась обратно. Не мокнуть же под холодным дождем.

Я вбежала в дом – растрепанная, со следами дождя на щеках и волосах.

И застыла как вкопанная: в гостиной был он, Адам Каррингтон.

Белоснежная рубашка без галстука, с распахнутым воротом. В глазах – привычный холод, который отступает только в самые страстные моменты…