ТОМИТЕЛЬНЫЙ СМЕХ - Джоанна БРЕНДОН

– Это, как я полагаю, беспристрастное мнение Грега? – поддразнила Лорен, и Мэгги покраснела от смущения. – Я рада, что Грегу не надо будет бросать школу и идти на работу.

– Я тоже рада! – Мэгги засмеялась и полезла в стол за сумочкой и книгами. – Увидимся в понедельник в полдень, хорошо?

– Отлично. Ox! – Понедельник был первым днем, когда она обещала присматривать за детьми Хантеров. – В понедельник я буду не одна.

– О, на самом деле? С кем же?

– С Джилл и Донни.

– Везет тебе!

Засмеявшись, Мэгги поспешила уйти из дома.

– Противная девчонка! – выкрикнула ей Лорен и пошла на кухню.

Она наполнила стакан вином и поставила перед собой на письменный стол. В течение нескольких секунд она сидела, уставившись на Фредди, размышляя, позвонить отцу или нет. Лорен знала, почему ей звонил отец, и не знала, что ответить на его вопрос о «незнакомом мужчине», с которым она встречалась прошлым вечером.

Но так как простым игнорированием его звонка ничего не добьешься, Лорен сняла телефонную трубку и набрала номер.

«Хорошо, папа-сан, у тебя есть шанс отнестись ко мне вновь как к шестилетней девочке», – прошептала Лорен.

Когда на третий звонок ответила ее мать, у Лорен возникло сильное искушение поболтать с ней несколько минут о пустяках, например о меню завтрашнего обеда, а затем повесить трубку. Но это было бы малодушно с ее стороны…

– Привет, ма, это я.

– Здравствуй, а это я. – Счастливый голос мамы ответил ей. – Отец ждет весь день, когда ты ему позвонишь. Поэтому не буду тебя задерживать.

– Но… – Это было все, что Лорен успела произнести прежде, чем услышала, как сиплый голос отца проговорил:

– Лори, рад, что ты наконец-то позвонила, дорогая. Я так беспокоился о тебе.

– Почему? – спросила Лорен, нахмурясь.

– Одна из твоих соседок позвонила вчера вечером маме и сказала, что видела незнакомого мужчину, усаживающего тебя в машину. – Он откашлялся и затем продолжил:

– Я думал, что ты собиралась быть дома вечером.

Лорен позвонила им вчера слишком поздно и сообщила, что не сможет пообедать у них вечером под тем предлогом, что ей нужно заниматься документацией. Она сморщила лоб.

– Извини, папа. Я думала заняться делом, но потом зашел Коулби и… – Она выдавила из себя смех. – Ну, что я могу тебе сказать? «Что не было бы ложью», – продолжила она мысленно.

Отец залился счастливым смехом.

– Понимаю. Меня заменили более молодым человеком.

– Только на один вечер, папа, – заверила его Лорен.

– Именно об этом мне и сказала твоя мать, – согласился он, и Лорен обрадовалась. Насколько она знала свою мать – а она знала! – папа был слегка высмеян и в лучшем случае со словами: «А я тебе что говорила!»

– Итак, когда же мы удостоимся чести познакомиться с твоим молодым человеком?

Удар прямо в точку. Лорен опустилась на стул, поставила оба локтя на стол и спрятала мрачное лицо в ладонях. Она чувствовала себя так, будто ее раздавили паровым катком. Но она встряхнулась, пригубила маленький глоток вина и пообещала:

– Я познакомлю вас при первом же удобном случае. Ты придешь ко мне на обед завтра?

– Зависит от того, чем ты собираешься меня кормить.

– Всем, что принесут мама и Джин. Я отвечаю только за напитки и десерт. Итак, что бы ты хотел на десерт?

– Малиновый щербет, – произнесли родители хором, и оба засмеялись.

– Если это не слишком обременит тебя, милая, – сказал отец.

И Лорен снисходительно улыбнулась. Она готовила этот любимый десерт отца с тех пор, как выросла настолько, чтобы понять, что это был единственный способ привести его в благодушное настроение.

– Да что ты, конечно не обременит! – заверила она отца, пообещав ему двойную порцию прежде, чем они попрощались.

Вот это да! Лорен опустила Фредди на подставку и направилась к кушетке, устраиваясь на ней с недовольным видом. Такая полуложь грозила привести к неожиданным и неприятным последствиям. Она знала отца: он никогда не забудет о Коулби и станет изводить ее напоминаниями всякий раз, когда представится такая возможность. Поглощенная своими мыслями, она мелкими глотками потягивала вино и едва все его не выпила.

Успокаивающее тепло разлилось по всему телу, и медленно Лорен начала расслабляться, Она закрыла глаза, голова покоилась на подлокотнике, одна рука плотно сжимала стакан с вином так, чтобы не расплескать ни одной его драгоценной капельки.

До этого Лорен даже не подозревала, насколько она устала, и сейчас погрузилась в чудесное, успокоительное ощущение невесомости. Она резко вскочила и села.

Нельзя спать и позволить Коулби застигнуть ее врасплох. Поэтому Лорен поднялась и пошла на кухню к раковине, чтобы вымыть бокал. Схватив бумажное полотенце из подставки, она стала вытирать воду, которую разлила около раковины. В этот момент зазвенел дверной колокольчик.

Широко улыбаясь, Лорен ринулась к двери, повернула шарообразную ручку и замерла. На ее лице появилась гримаса отвращения к самой себе. Это нелепо, подумала она. Нельзя жить, постоянно боясь открыть дверь.

Голос Лорен слегка дрожал от страха, когда она спросила:

– Кто там?

– Вы собираетесь опять учинить мне допрос с пристрастием? – спросил Коулби с напускной строгостью.

Лорен открыла дверь. На крыльце стоял Коулби со сложенными на груди руками. Он выглядел нарядно в плотно прилегающих черных джинсах и гармонирующим с ними велюровом свитере с высоким воротом. Одет он был безупречно и просто.

– Можно войти? – спросил он с усмешкой. – Или вы собираетесь опять заставить меня ждать на крыльце?

– Полагаю, что это именно то место, где вы провели ваше лучшее расследование, – сделала Лорен колкое замечание, но отступила в сторону, чтобы впустить Коулби в дом.

– На самом же деле я предпочитаю работать под крышей, – сказал он каким-то странным, хриплым тоном.

Губы Коулби подергивались, когда он проходил мимо Лорен.

Лорен осторожно закрыла дверь и прислонилась к ней.

– Не хотите ли выпить перед уходом?

– Если я скажу «да», то мы, возможно, никогда не пообедаем, – предостерег он намеренно мягким голосом.

Прежде чем Лорен успела что-нибудь сообразить, Коулби прижал ее к крепкой, мускулистой груди. Она смогла только пробормотать полное противоречивых чувств «О!» прежде, чем твердые губы Коулби прильнули к ее губам. Необычная дрожь пробежала по всему ее телу, и снова она почувствовала, как всю ее обдало жаром.

– Нам лучше пойти, пока я не послал к черту этот обед, – прошептал Коулби у ее губ и отстранил ее от себя, хотя Лорен предпочла бы остаться в его объятиях.

На какой-то момент Лорен ощутила сильное чувство сожаления. Но оно пропало, когда Коулби осторожно снял тонкий волосок с ее щеки и решительно заправил его за ухо.