Злая империя - Трейси Лоррейн

как есть, ладно? Итак, комната, полная кровожадных байкеров и мафии. Что может пойти не так сегодня вечером? — легкомысленно спрашивает она, когда мы направляемся к двери, которую охраняет пара страшных парней в кожаных костюмах.

Себ идет вперед, явно узнавая их, и Эмми встает рядом со мной.

— Возможно, это была действительно плохая идея, — шепчет она, натягивая капюшон, как будто чувствует необходимость спрятаться.

— Скольких членов клуба ты знаешь?

— Не многих, но многие знают меня.

— Черт, — шиплю я, понимая, что, возможно, я не до конца продумала это. — Но ты же хочешь быть здесь, верно?

— Черт возьми, да! Я целую вечность умоляла своего дядю приехать, но, видимо, я слишком молода и невинна или какая-то чушь в этом роде.

Я не могу удержаться от смеха. — Твой дядя вообще тебя знает?

— Честно говоря, я думаю, что это больше из-за того, что он боится реакции моего отца. Папа не знает, что я тусовалась с Крузом, и он убьет меня, если узнает.

— Если? — Я спрашиваю.

— Хорошо, когда. Я просто… тьфу… Я хочу знать, кто я такая. Моя история.

— Поверь мне, я это понимаю. Так что мы проводим ночь в тени.

— Или я просто набираюсь мужества и рассказываю парням, кто я на самом деле. Ты действительно думаешь, что они не знают?

— Себ явно не знает, — шепчу я.

— Нет, но знает ли Тео?

— Возможно. У меня такое впечатление, что этот придурок знает все.

— Да, он немного похож на него, да. К черту это, — говорит она, откидывая капюшон. — Кому какое дело, если они знают. Я уверена, что никто даже не узнает меня.

— Тогда давай, принцесса Эмми, — съязвила я, заработав смертный взгляд, который, я уверена, заставил бы многих других съежиться.

Став немного выше, она берет меня под руку, и мы, наконец, присоединяемся к Себу, который представляет меня, но, к счастью, игнорирует Эмми.

— Так кто сегодня сражается? — спрашивает Эмми, когда мы спускаемся по лестнице в подвал.

С каждым нашим шагом температура повышается, а волнение становится все громче. Запах старого, забытого здания смешивается с мужским потом и заставляет мой нос сморщиться.

— Ксандер и Джокер.

— О, милая, тогда это должна быть хорошая ночь, — кричит она сквозь все более громкую музыку, которая гремит под нами. Уверенность в ее голосе показывает, что она действительно знает, о чем говорит, и Себ бросает на меня растерянный взгляд.

Я просто отмахиваюсь от этого, но я ни на секунду не думаю, что Эмми удастся уйти с сегодняшнего вечера незамеченной.

Я просто не уверена, будет ли это хорошо или нет. Надеюсь, первое. Может быть, если Тео еще не знает, то, узнав об этом, он сможет взглянуть на нее немного по-другому.

Я качаю головой своим собственным мыслям. Это чушь собачья. Конечно, он знает.

Мы погружены в темноту у подножия лестницы и окружены густым облаком дыма, как сигаретного, так и травки.

— Господи, — я кашляю, когда мои глаза слезятся.

— Ты скоро привыкнешь к этому. Давай, пойдем найдем парней и доставим подарок Тео.

Я смеюсь, беря Эмми под руку и позволяя Себу потащить нас к импровизированному бару, построенному из старых ящиков.

С тремя бутылками теплого пива в руках Себ продолжает пробиваться сквозь толпу, большинство из которой уже пьяны и более чем готовы к небольшому кровопролитию.

Нас толкают, когда мы пробираемся сквозь тела, которые стоят перед рингом. Как только мы почти заканчиваем, я замечаю Тео, Алекса, Деймона и Нико, стоящих в чем-то похожем на VIP-зону.

Конечно. Я едва могу сдержать желание закатить глаза, когда смотрю на них четверых, стоящих там, как будто они, блядь, хозяева этого места.

— Это мероприятие Чирилло? — спрашиваю я на ухо Себу, когда мы наконец вырываемся из толпы.

— Нет. Кольцо — нейтральная территория. Микки использует бойцов из всех лондонских организаций. Любой, кто принесет ему деньги. Но эта битва происходит на нашей территории, так что мы получаем долю прибыли и берем под контроль безопасность, что-то в этом роде.

— Значит, вы все знали, что это происходит, до того, как пришло сообщение? — спрашиваю я, нахмурив брови.

— Нет. Эван и Джонас работают с Микки. Они уже во всем разобрались. Мы не узнаем автоматически, если не спросим, Алекс, Деймон или Нико сражаются, или мы нужны для безопасности.

Я киваю, когда мы подходим к остальным, и я не могу сдержать улыбку, когда лицо Тео превращается в выражение чистой ярости при виде девушки позади меня.

В чем, черт возьми, его настоящая проблема?

— Стелла, — рычит он.

— Что? Я привела друга. Смирись с этим, Чирилло.

Его глаза перебегают с моих на Себа, как будто он ждет, что Себ что… отчитает меня за то, что я попросила его забрать Эмми?

Фу. Самодовольный засранец.

— Неважно, — бормочет он, отмахиваясь от нас и исчезая в толпе.

— О-о-о… похоже, ты ткнула и без того разъяренного медведя, принцесса, — легкомысленно бормочет Алекс.

— Ему нужно преодолеть себя, — бормочу я, наблюдая, как его поглощает толпа.

Алекс пожимает плечами. — Твой друг сводит его с ума по всем фронтам.

— Он мудак, и нам лучше без него, — объявляет Эмми, поднося бутылку к губам. — Во сколько главное событие? — спрашивает она, совершенно забыв о реакции Тео на нее.

— Тридцать минут. Сначала всего несколько разминочных боев. — Нико хрустит костяшками пальцев, как будто представляет, как сам выходит на ринг.

— Парни! — гремит глубокий голос, когда к нам подходит пожилой, татуированный, грубоватого вида парень. У него шрамы на лице и нос, который выглядит так, словно его ломали слишком много раз. Микки, я, полагаю.

— Микки, как дела, чувак? — спрашивает Алекс. — Давно не виделись.

— Пришлось не высовываться после провала в последнем бою.

Мои брови приподнимаются, когда я слушаю, заинтригованная.

— Это была чертовски сумасшедшая ночь.

— Что ж, скрестив пальцы, сегодняшний вечер пройдет немного более гладко.

— Охрененно лучше, мне нужны деньги после этого дерьмового шоу. Так на кого вы ставите, ребята?

Я отключаюсь, когда они начинают говорить о статистике бойцов, и поворачиваюсь к Эмми, на лице которой необычная улыбка.

— Что тебя так обрадовало? — спрашиваю я со своей собственной улыбкой. Ее болезнь заразительна.

— Это. Я хотела этого с тех пор, как узнала о его существовании. Но папа держит все, что касается этой стороны нашей жизни, в строжайшем секрете. Круз помогает мне открыть для себя все это, но он не совсем доволен этим. Что-то подсказывает мне, что он на самом деле боится моего отца. Не то чтобы он когда-нибудь признался бы в этом.

— Но твой отец в Жнецах,