Колодец тьмы - Маргарет Уэйс

— Насколько я знаю, твой отец — Властитель Валрэйта, — сказал Эваристо. — Возможно, быть владельцем поместья — это все, к чему ты стремишься.

— Поместье принадлежит моей матери, и по закону, я не имею на него прав, — ответил Гарет, не поднимая головы. — После ее смерти оно отойдет одному из ее родственников.

Мальчик не совсем понимал, чту означают эти слова. Он лишь помнил бесконечные сетования родителей на несправедливость закона и знал, что отец и мать потратили немалую долю своего состояния на стряпчих и законников в попытках стать полновластными хозяевами поместья.

— Понимаю. Потому-то тебя и определили ко двору. Что ж, в таком случае тебе надо подыскать себе какое-то занятие. Разумеется, такое, чтобы оно отвечало твоим склонностям. Быть может, тебе захочется стать одним из нас, Гарет, — продолжал Эваристо. — Стать магом. Конечно, если у тебя есть необходимые способности к магии.

При этих словах Дагнарус подскочил к мальчику. Зеленые глаза принца остановились на Гарете.

Гарет взглянул на принца, ожидая его одобрения и сомневаясь, что принц одобрит такой выбор. К его неописуемому удивлению, Дагнарус энергично закивал головой.

— Соглашайся! — произнес он, словом подтверждая свое одобрение.

— Я был бы рад избрать это занятие, Почтенный Маг, — сказал Гарет и поспешно добавил: — Но я не могу покинуть его высочество.

Эваристо бросил короткий взгляд на Дагнаруса и, кажется, остался довольным привязанностью, возникшей между мальчиками.

— Не беспокойся, Гарет. Обучение мага, как правило, начинается с двенадцати лет. В этом возрасте ты должен будешь войти в Храм в качестве послушника. Но тот день еще очень далек.

Больше про магию не было сказано ни слова.

— Быть тебе магом, — сказал Дагнарус, вернувшийся после ухода Эваристо в песочницу.

— Если ваше высочество желают этого, — кротко произнес Гарет.

— Желаю. Но ты должен мне обещать, что если решишь учиться на мага, то станешь умнее Эваристо — этого назойливого старого дурня!

Дагнарус презрительно плюнул в песок.

Какой-то мастер, обладавший острым зрением, искусно, до мельчайших подробностей разрисовал солдатиков, их оружие и амуницию. Осмелившись, наконец, до них дотронуться, Гарет поднял миниатюрную колесницу и изумился: у нее по-настоящему крутились колесики.

— Они были заколдованными, — небрежно пояснил Дагнарус.

— Неужели? — удивился Гарет и едва не уронил колесницу.

— Да. Стоило мне сказать: «Шагом марш», солдатики начинали маршировать по кругу, а кони возили колесницу взад-вперед. Все это сделал мой дядя — брат матери. Он — колдун в Дункарге. Но Эваристо снял чары.

— Зачем? — разочарованно спросил Гарет.

Он попытался вообразить, как солдатики сами собой маршируют по песочнице, а вслед за ними носится колесница.

— Эваристо говорит, что магия — дело серьезное. Она существует не для детских забав, и с нею нельзя шутить. Этот Эваристо — как все церковники: сам радоваться не умеет и другим не дает.

— Если вы такого мнения о магах, почему вы хотите, чтобы я стал одним из них? — удивленно спросил Гарет.

— Потому что ты непременно будешь моим магом, — ответил Дагнарус. — Я тебе велю следить за другими магами и сообщать мне о каждом, кто становится слишком сильным. Сам знаешь, маги очень могущественны. Я серьезно думал обо всей этой магии и даже собирался сам стать магом, но нельзя одновременно быть магом и королем. Магом станешь ты, и толку от тебя будет куда больше.

Гарет прежде никогда не бывал при дворе, но он был, что называется, «дитя двора». Королевская семья и связанные с нею сплетни и интриги были для его родителей хлебом насущным. В свои девять лет Гарет уже достаточно хорошо знал, что Дагнарус являлся вторым претендентом на королевский трон после своего старшего брата Хельмоса. Кронпринц Хельмос был прямым наследником своего отца — короля Тамароса. Поскольку Тамарос происходил из семьи долгожителей (его мать дожила до девяноста лет), трудно было ожидать, что он умрет в ближайшие годы. Родители Гарета говорили, что только какая-нибудь трагическая случайность может позволить Дагнарусу занять трон.

У Гарета хватило ума не повторять эти слова принцу.

— И когда, по-вашему, вы станете королем? — вместо этого спросил Гарет.

— Когда буду готов, — ответил Дагнарус.

Принц поставил колесницу с наездником впереди своей армии, потом слегка толкнул ее, и колесница, набирая скорость, покатилась с песчаного холма, готовая на полном ходу врезаться в наступающего врага.

Игра в песочнице продолжалась до тех пор, пока слуги не принесли обед.

Принц и мальчик для битья обедали прямо в комнате для игр. Пища у них была простая и легкая, поскольку всем известно, что изысканная и насыщенная пряностями не для детских желудков. Жаркое из кролика было совсем не таким вкусным, как у няни Гарета, — она добавляла в него чеснок. Гарет сообщил об этом принцу, и тот сказал, что поговорит с камергером, чтобы тот отдал соответствующие распоряжения повару. Съев мясо, мальчики кусочками хлеба подобрали всю подливу. После обеда явился камергер и объявил, что ее величество желает видеть сына и познакомиться с мальчиком для битья.

Дагнарус скорчил гримасу, но ничего не сказал. Он позволил вытереть себе рот и расчесать волосы, но наотрез отказался сменить облегающие панталоны, перепачканные на коленках песком. Не став препираться, камергер повел принца и Гарета (при одной мысли о встрече с королевой Гарет изрядно струсил) по коридорам замка в покои ее величества.

— А вдруг я ей не понравлюсь? — шепнул Дагнарусу Гарет, когда они проходили мимо шеренги рыцарей, замерших в коридоре.

Даже охвативший Гарета ужас не помешал ему подумать о том, как тяжело приходится этим рыцарям, облаченным в металлические нагрудные пластины и кольчуги. Ведь они часами стоят, не шелохнувшись. Похоже, рыцари даже не дышали, и мальчик опасался, как бы они не задохнулись под тяжелыми шлемами. Он высказал свои опасения принцу.

— А ты совсем еще ребенок! — сказал Дагнарус, шлепнув его по руке. — Доспехи пустые. Они поставлены здесь для красоты. Нет там внутри никаких рыцарей. — Засмеявшись наивности Гарета, принц добавил: — С чего ты взял, что не понравишься королеве?

— Камергер назвал меня уродом, — ответил Гарет.

— Он так и сказал? — недовольно спросил Дагнарус.

— Вдруг ваша матушка подумает, что я не гожусь вам в товарищи?

— Не волнуйся, Меченый. Ты нравишься мне, и это главное.

Камергеру не позволялось входить в женские покои замка, поэтому он вручил мальчиков заботам хранительницы гардероба ее величества — это была сурового вида женщина, которая сделала принцу реверанс и неодобрительно оглядела Гарета с ног до головы. Затем она повела мальчиков к королеве.