Радио Пустота - Алексей Егоров

– Нам нужно в нижний ад, – объяснял ангел и аккуратно подсвечивал свой путь зажигалкой. Дело в том, что мы с тобой…

– В люстре, я помню.

– Вот, – нравоучительно договорил Сидоркин, – а нам нужно как минимум появиться в материальном мире. И это возможно только через жопу. То есть через нижний ад.

Мы опускались все ниже и ниже, пока не оказались в длинном и заплесневелом тоннеле. На стенах повсеместно висел белый мох, текла вода и пахло сыростью.

– Действительно жопа, – сказал я оглядываясь по сторонам.

– Нет, – разочаровал меня он, – это же еще не нижний ад, это только коридор.

Мы молча шли, хлюпая по лужам. Я не знал, к чему мне готовится и поэтому, просто молча, следовал за удаляющимся ангелом. Крылья на его спине немного отрасли и это, почему то меня радовало. Я решил не думать об этом. Я начал думать о ней, о Герде. Мне было ужасно обидно что девушка, которую я полюбил, являлась каким то приспешником ада. Птицей смерти или чем – то ужасающим. Я готов был стать самим дьяволом, лишь бы еще раз поговорить с ней. Просто поговорить. Как же мало нужно для счастья, просто поговорить с любимым человеком. Даже, если он совсем не человек. Плевать.

Все происходящее, после исполнения песни, все крутилось и крутилось у меня в голове. Она, так же грациозно спустилась со сцены и подплыла к нам как пиратская каравелла.

– А я умер, – нежно произнес я и улыбнулся. Она отозвалась нежностью и обратилась к паромщику:

– Он уже все знает?

– Не совсем, – вмешался в разговор Рабинович, – ведь для этого здесь я.

– Да ладно, – она небрежно махнула рукой в его сторону, – я сама объясню.

Мы попрощались с господами во фраках, и она повела меня прочь из оперного зала. Мы вышли в длинный и мрачный коридор, отделанный все тем же кровавым бархатом и золотом. Она вела меня за собой как ягненка на убой. Мне было плевать куда мы идем и что она еще хочет мне объяснить. Я все время хотел окунуться в ее глаза. Так, как это случилось в самолете. Но ее взгляд ускользал от меня. И я шел, шел, шел.

– Сидоркин не сказал тебе, зачем ты нам нужен?

– Нет, – совершенно спокойно ответил я.

– Просто, – она остановилась и взяла мою руку в свои маленькие ладони, – просто мир созданный тобой, действительно заслуживает сострадания. Ты такой выдумщик. Это надо же было придумать такое!

– Какое? – Глупо спросил я и обнял ее за талию. Она не сопротивлялась.

– Я, начало всего, ибо в сознание моем рождаются миры, сказал Казимир Малевич.

– И что?

– Ты создатель такого оригинального мира, что и не вышепчешь, – усмехнулась она, – все, что есть в твоем мире нам очень близко. Под словами, нам, я подразумеваю, АД.

– И что я там такого придумал, разве что этот дурацкий прибор, АЖБ – 1. Да и кого он может заинтересовать? Неужели, вас?

– Да кому нужен твой прибор? Ты придумал землю и всю жизнь на ней. Все эти пробки на дорогах, людей, времена года, катастрофы и болезни. Собак и мышей, бабушек и проституток. Это же ты все придумал. Все что есть в твоей голове, это и есть мир. Это и есть сознание. Правда, только твое. Но, для этого ты и здесь. Мы хотим сделать это сознание, как бы это сказать, осознанным. Нам оно вполне подходит.

– Ты хочешь сказать, – сказал я, – что весь мир, как его знаю я, со всеми программами новостей, людьми, машинами, муссонами и пассатами, это все только в одной моей голове?

– Конечно, – серьезно ответила она, – тебе же уже сказали, что ничего другого нет. И других нет. Во всяком случае рядом с тобой. Они все только в твоем сознании. А у так называемых других, конечно, все по – другому. Другие люди, миры, животные. И устроено там все по – иному.

– И вы…

– И мы сделаем твой мир явью, – улыбнувшись сказала она и впилась в мои губы. Она целовала меня жадно и неистово. Голова моя закружилась и я отчетливо увидел свой город. Моя улица была пустынна. Немыми великанами торчали серые пятиэтажки – хрущевки. Посреди шоссе зияла дыра провала. Немного поодаль мужики в оранжевых жилетах латали асфальт черными гудронавыми заплатками. Ветер трепал затрапезные простыни на балконе третьего этажа. Мимо прошла худая собака. Пролетел целлофановый пакет. Затем, несколько школьников пронеслись мимо, чуть не сбив меня с ног. К ларьку с шашлыками подкатил серый автомобиль, скорее грязного цвета, чем серого. Тормоза взвизгнули, из машины выскочил молодой человек и прямиком направился к окошечку.

– Здрасьте, – обратился он к продавцу шашлыков, – мне нужна картошка фри.

– Фры нэт, – спокойно ответил шашлычник и начал закрывать свое окошечко.

– Дурдом, – свирепо констатировал молодой человек и медленно проследовал к своему серому зверьку.

– Почему дурдом то? – Крикнул я, точнее это был вопрос обращенный в его немую спину.

– Че? – Коротко бросил он и резко развернулся в мою сторону.

– Я говорю, – повторил я, – почему вы так решили? Почему, если в месте, где продают шашлыки, и нет вдруг фри, вы сразу решили что это неприемлемо?

В ответ прилетел удар в нос. Он просто врезал мне по лицу и коротко добавил, – Пошел ты к такой – то маме, козел.

– Это же не мир, – крикнул я, – это просто какой то треш, угар и садомия. Почему, сука, здесь должны торговать картошкой фри? Какого хрена ты родил это в своей гребанной башке. И почему кто – то виноват в том, что ты придурок? Или, ты считаешь себя центром вселенной? А может ты бог? Сука, отвечай мне!

Он медленно развернулся и подошел ко мне, склонившемуся и утирающему кровавые сопли:

– А ты кто? – злобно спросил он и еще пнул меня в живот, бог? Бога нет.

– Ага, – от досады закричал я, и если бы он был, ты бы с легкостью купил в ларьке с шашлыками свое драный картофель, так?

– Я бы точно купил его, дружище, – засверкал глазами он, – и я бы не ездил на таком убогом автомобиле. И, не жил бы в хрущевки в этом районе. И не отмотал бы срок за маленький косяк с травкой. И…

– Ты был бы кем – то, если бы, не бы. А ты не задумывался над тем, что, возможно я придумал тебя человеком, а ты, почему – то, стал свиньей? Посмотри на детей. Они такие непринужденные. И все что им нужно это простое внимание своих любящих родителей. Немного неба, немного солнца, и вот, они уже смеются сидя в сырой песочнице. Почему же из них вырастают такие вот мудаки как мы с тобой?

– Я вырос в детском доме, – рыкнул он и еще раз засадил мне в нос.

Я заплакал от досады.

Откуда – то появился пузатый полицейский и постучав по моему плечу, нагло спросил:

– Что это мы разлеглись тут. Документики ваши можно лицезреть?

– Что, – переспросил Сидоркин, – ты что – то сказал?

– Мысли вслух, – крикнул я, – сколько нам еще лазить по этим катакомбам?

– Пришли, – торжественно прошептал ангел, и я увидел, что мы уткнулись в заржавелую, железную дверь. Сидоркин с трудом навалившись, отворил ее и знаком пригласил пройти вперед. Я нагнулся и прошел в узкий проход. Здесь было светло и шумно. Коридор напоминал малосемейку на окраине города. Повсюду сновали какие то люди. Меня они не замечали или же просто не видели. Одни стирали белье в белоснежных кафельных комнатах. Другие, спали, третьи, что – то жевали или просто смотрели телевизор. Мне стало почему – то подозрительно, что все здесь я вижу в виде коридоров. По сути, я перебирался из одного коридора в другой. И во всех случаях они были длинными и бесконечными. Менялась только суть. В данном случае коридор был максимально приближен к человеческим нормам. Всюду бегали чьи – то дети. Шлялись пьяные люди и полуголые девицы стреляли сигареты у всех подряд. В одной из ниш была устроена кухня, на подобии коммунальной. Здесь громоздились девять газовых плит и у каждой стояла замызганная женщина. Все они что – то бормотали и усердно перемешивали в своих кастрюлях.

– Найдешь здесь своих то? – Спросил ангел.

– Попробую, – ответил я и пошел по коридору вперед. В голове опять возник образ нашего с ней разговора…

– Неужели мой мир такой? – Спросил я у Герды, когда она перестала меня целовать. Неужели я мог придумать такую хрень? Всех этих людей? Все …ЭТО?

– Да, – утвердительно сказала она, – и скоро это станет реальностью, для всех. Все будут жить так, как придумал ты.

– Мне страшно, – сказал я тихонечко Герде и обнял ее. Я умер, я полюбил птицу смерти и…я создал ад на земле. Как мне жить то после всего этого?

– Жить нужно здесь и сейчас. Все дело, возможно, в свободе выбора? Ты придумываешь людей свободными от твоей воли. А они, чудят, творят что попало и в итоге обвиняют тебя. Ведь это ты дал им эту удочку. Вот, только не объяснил как ей пользоваться. Забыл самую малость. И вот, они уже бьют своего создателя в нос. И, поверь мне. Это только цветочки. Бывало и круче. Как ты там сказал, шуруповертом к кресту?!