Чужое сердце или проклятуха поневоле (СИ) - Дмитриева Виктория

— Сиди здесь, — только и сказал Витя, покидая водительское сидение.

— Я с тобой.

— Сиди здесь, — твёрдо повторил он, хлопнув дверью.

Хан беспокойно заёрзал на своём брезентовом покрывале у меня за спиной.

— Сиди здесь, — сказала я ему, усмехнувшись, и тихонько открыла дверцу машины.

Витя был на той стороне дороги, куда ушли немцы и те, кого они преследовали. Я же тихонечко прокралась за спиной спутника к распластавшемуся на траве рядом с другой стороной дорожного полотна парню в серой форме вермахта. Он показался мне совсем молодым ещё и даже симпатичным. Я присела на корточки рядом, чтобы проверить пульс, но неожиданно фриц открыл один глаз и сразу его закрыл. Не успев испугаться или удивиться, я потеряла сознание, снова.

Глава 15: идите лесом

Я пришла в себя в холодной луже. Нет, я снова не обделалась, что очень радует, мне просто выплеснули в лицо воды. Похоже, меня экстренно приводили в чувство. Такой вывод я сделала, ощутив капли, заползающие за шиворот, ну и по наличию фляги в руках Вити. Дышать было тяжело, потому что поверх меня лежал Хан, часто дыша и облизываясь.

— Слезь с меня, — ударила я ладонью по туловищу пса.

Хан невозмутимо сполз на траву, отчего мне стало гораздо лучше. Сколько там весит это чудище? Пару десятков килограмм уж точно! Воспользовавшись протянутой рукой Вити, я поднялась. За спиной моего спутника мялся тот самый паренёк, что лежал у дороги в позе звезды после того, как в него якобы попала вражеская пуля. Сейчас было совершенно ясно, что он жив, здоров и не в меру жизнерадостен.

— Не думал, что имею такой сногсшибательный успех у женщин, — пошутил он, пытаясь наладить контакт.

Я и не подумала улыбаться. Но долго строить из себя снежную королеву не вышло. Его большие голубые глаза так заразительно смеялись, что пришлось убрать щиты.

— Я просто беременна, в моём положении обмороки — это частое дело, — вступила я в клуб любителей дурацких шуток.

— Ты, ЧТО? — Витя ощутимо напрягся, у него даже на лбу вена вздулась, которую я раньше никогда не замечала.

— О, поздравляю, отец не в курсе, но это даже забавно, что он узнал так. Будете потом малышу рассказывать, как фрицы заставили маму сознаться папе, что она беременна, — подранок загоготал искренне и по-детски.

— Я не…- пытался вставить Витя, но гогот парня перекрыл его слова.

— Да-да, детям будем рассказывать, — я злорадно улыбнулась своему спутнику.

В этот момент из леса вышли уже знакомые мне мужички в зипунах и их преследователи. Они шли дружною толпою с оружием наперевес, и задушевно о чём-то болтали. О дыре во времени можно было больше не беспокоиться. Парни тут или играют во что-то, или репетируют, или реконструкцией балуются.

Одна из моих догадок попала в цель, что было ожидаемо при наличии трёх разных версий. В действительности «выстрелила» последняя. Клуб военно-исторической реконструкции «ППШ» устроил в лесу обряд посвящения новых участников. Нам с Витей посчастливилось стать свидетелями одного из этапов военной игры. Реконструкторы потому и не обратили на нас внимания, что думали будто это проверка на умение «работать» перед зрителем.

Откуда на дороге взялось поваленное дерево никто не знал. Реконструкторы наткнулись на него случайно и решили использовать как декорации для боя прямо на ходу. Пока я валялась в обмороке, любители военной истории сходили в лагерь и вызвали бригаду МЧС, так как у нас с Витей мобильников не было. Что интересно, судя по услышанному разговору, сознание перед реконструкторами я теряла дважды, а значит, обещание дать Вите возможность пообщаться с братом «без свидетелей» я уже честно выполнила. Знать бы ещё, что у них там с Бородиным за тайные делишки.

Ждать МЧС мы с Витей и Ханом не стали. Новые знакомые дали наводку на съезд в пяти километрах от места встречи, через который можно было выехать на другую дорогу. Витя поспешил убраться побыстрее от поваленного дерева по одному ему известным соображениям. Меня он просто отволок да автомобиля под локоток и втолкнул на пассажирское сидение так неаккуратно, что я даже ударилась головой.

Хан уже распластался на своём брезенте, теперь щедро усыпанном собачьей шерстью. Пёс смирно полулежал, уложив голову на передние лапы. Несмотря на зловещую чёрную подводку, которая придавала взгляду надменность, по глазам было видно, что Хан загрустил.

Минут пять ехали молча. Я сидела, сжав губы в трубочку, и потирала ушибленный висок. Что я вообще тут делаю?

Складывается впечатление, что все вокруг знают гораздо больше меня о происходящем. Знают и молчат. А между тем, это меня чуть не сожрало какое-то змеегигантское нечто, это на меня наставил пистолет человек в костюме киллера, это в мою голову подселился разум покойника и это меня вербуют в разносчики чумы милейшие зверушки с зубами-иглами в три ряда.

По всему понятно, что что-то происходит, и оно может кончиться плохо, уж для моей-то персоны точно. Надо быть совсем дурой, чтобы не замечать очевидного. Разве же я не заслужила того, чтобы хотя бы быть в курсе? Раз уж неприятности слетаются на меня, как мухи на… пусть будет мёд. Куда мы на самом деле едем? В эти сказочки про командировку я перестала верить ещё в поезде.

— Ты точно уверен, что нам стоит ехать через лес? — первой нарушила я молчание.

— Да, я уверен.

— Но у нас ведь нет ни карты, ни GPS, и по твоей вине у нас нет даже телефонов, — чуть более истерически, чем планировала, предъявила я сразу все аргументы.

— Телефонов у нас нет по твоей вине, — не отвлекаясь от дороги, ответил Витя.

— В смысле??? — я искренне удивилась такому повороту.

Не отвечая мне, Витя съехал по наезженной пыльной колее в сторону леса. Обещанный съезд оказался аккурат в нужном месте. К моему удивлению, то что издалека напоминало узкую тропку, оказалось дорогой, ширины которой хватало для полноценной езды нашего немаленького авто. Деревья не были понатыканы поперёк проезда, как мне представлялось раньше. Да, иногда их ветки задевали кузов, а под колёсами трещали шишки, плюс на каждой кочке я подпрыгивала и билась головой, но мы двигались вперёд.

В лесу было достаточно светло, но Витя включил фары, дорога становилась всё менее наезженно и всё более ухабистой. Кое-где прямо посередине колеи торчали молодые ёлочки высотой в несколько десятков сантиметров, которые с неприятным шумом подминались под кузов машины или колесо. Можно было подумать, что лес специально заманил нас видимостью проторенного пути, а теперь готовится съесть машину, которая забралась слишком далеко в глубину дремучего ельника.

К моему необлегчению, мы в конечном счёте выехали на полянку, где и стало кристально ясно, что дальше с проездом будут трудности. С одной стороны, лес по-прежнему был достаточно просторным, чтобы передвигаться по нему на нашем монструозном автомобиле. С другой стороны, водитель уже не скрывал досады.

Ох, неужели Витя сбился с дороги? Не верю, такого просто не может быть. А что тогда? Задать вопрос я не успела. Водитель принял решение и, высунувшись из окна, стал сдавать назад. Так продолжалось какое-то время, потом мы снова двинулись вперёд, но я даже не смогла понять, едем ли мы в другом направлении, или в том же, что в первый раз.

Нет, всё-таки мы поехали как-то иначе, ведь дорога стала заметно менее комфортной. От качки я билась о машину уже не только головой, но и плечами, Хан нервно порыкивал на заднем сидении, скатываясь со своим брезентом то в одну, то в другую сторону. Ветки с остервенением лупили по окнам и лобовому стеклу. В какой-то момент даже казалось, что они угрожающе шипят. Мне хватало благоразумия ехать молча, потому что страха внутри было в разы больше чем недовольства.

Наша тряска неожиданно кончилась. Я даже не сразу поняла, что всё закончилось. Машина снова поехала более или менее ровно, хотя лесная дорога впереди до сих пор и не выглядела такой уж чётко очерченной. Враждебные деревья стали редеть, а света становилось всё больше и больше. Минут через двадцать спокойной езды мы наконец-то выехали из леса.