Смерть в экстазе - Ларри Нивен

Замок щелкнул, открываясь.

Ордас тут же схватил бумажную папку. Я же неторопливо подобрал два стеклянных сосуда. Один был прочно запаян, чтобы в него не проник воздух Земли, и был наполовину заполнен невероятно мелкой пылью. Настолько мелкой, что она сползала по стенкам как масло. В другом сосуде находилась почерневшая крупица железо-никеля, едва различимая.

В этом кейсе имелись и другие вещи, но главной наградой была та самая папка. Там была вся история… по крайней мере до определенного момента. Оуэн явно собирался дописать ее.

Когда он вернулся из очередного полета, на Церере в груде почты его ждало письмо. Оуэн, должно быть, немало посмеялся над его отдельными частями. Лорен постарался собрать весьма полное досье на контрабандную деятельность Оуэна за последние восемь лет. Неужели он думал обеспечить молчание Оуэна угрозой выдать досье таможенникам?

Возможно, именно досье внушило Оуэну его ошибочный план. Так или иначе, он решил войти в контакт с Лореном и посмотреть, как дела пойдут потом. При обычных обстоятельствах он переслал бы все послание мне, чтобы дальше я разбирался сам. В конце концов, я был специалистом. Но последний полет Оуэна окончился полной неудачей.

Где-то за орбитой Юпитера его термоядерный двигатель взорвался. Почему, неясно. Система защиты едва успела отстрелить его капсулу. На Цереру его доставил спасательный корабль. Выплаты почти разорили Оуэна. Он нуждался в деньгах. Лорен мог об этом знать и на это рассчитывать.

А вознаграждение за информацию, которая помогла бы захватить Лорена, было столь велико, что Оуэн мог бы купить новый корабль.

Следуя инструкциям Лорена, он приземлился на Аутбек-Филд. Оттуда люди Лорена немало повозили его – в Лондон, Бомбей, Амберг в Германии. История, записанная лично Оуэном, кончалась на Амберге. Как он попал в Калифорнию? Возможности рассказать об этом ему не представилось.

Но до того он узнал немало. В папке имелись наброски об устройстве организации Лорена. Подробно описывались планы Лорена: как отправлять нелегальный трансплантационный материал в Пояс, как отыскивать покупателей и входить с ними в контакт. Оуэн внес в этот план ряд предложений. Большая их часть выглядела правдоподобно, но на практике была нереализуема. Очень типично для Оуэна. Я не мог найти и следа того, что он где-то переиграл.

Но, разумеется, он не узнал, где перегнул палку.

И там были голограммы членов банды Лорена, числом двадцать три. Некоторые из изображений имели пометки на обороте, другие – нет. Оуэн не смог выяснить, какое положение занимали эти люди в организации.

Я дважды перелистал снимки, раздумывая, не может ли кто-либо из них быть самим Лореном. Оуэн этого так никогда и не узнал.

– Видимо, вы были правы, – сказал Ордас. – Он не мог собрать столько сведений случайно. Он с самого начала планировал выдать шайку Лорена.

– Как я вам и говорил. И его за это убили.

– Судя по всему, так. Какой мотив для самоубийства у него мог быть? – круглое спокойное лицо Ордаса вряд ли могло передать его гнев. – Но в нашего непоследовательного убийцу я тоже не могу поверить. Вы мне испортили аппетит, мистер Хэмилтон.

Я изложил ему свою идею про других постояльцев на этаже. Он кивнул.

– Возможно, возможно. Это уже ваша задача. Органлеггерством занимается АРМ.

– Именно, – я закрыл кейс и взвесил его на руке. – Посмотрим, что с этим может сделать компьютер. Я вам пришлю копии всего здесь находящегося.

– Сообщите мне насчет остальных постояльцев.

– Обязательно.

Я вошел в здание АРМ, помахивая этим бесценным кейсом и чувствуя себя повелителем мира. Оуэн был убит. Он умер с честью, если даже – увы, конечно, это было так – не с достоинством. Даже Ордас знал теперь об этом.

Тут мимо промчался Джексон Бера, рыча и кипя.

– В чем дело? – крикнул я ему вслед.

Наверное, я хотел похвастаться. У меня в кейсе было двадцать три физиономии, двадцать три органлеггера.

Бера притормозил, увидев меня.

– Где вы были?

– Работал. Честное слово. Из-за чего переполох?

– Помните того торговца наслаждением, за которым мы следили?

– Грэм? Кеннет Грэм?

– Вот-вот. Он мертв. Мы все провалили.

И Бера помчался дальше.

Я догнал его, когда он уже вбегал в лабораторию.

Тело Кеннета Грэма лежало лицом вверх на операционном столе. Его длинное лицо с выступающей челюстью было бледным и вялым, без всякого выражения, просто пустым. Над и под его головой располагались какие-то приборы.

– Ну, что у вас получается? – поинтересовался Бера.

– Ничего хорошего, – ответил доктор. – Вина не ваша. Вы его заморозили достаточно быстро. Просто ток… – он пожал плечами.

Я тронул Беру за руку.

– Что произошло?

Бера все еще не мог отдышаться.

– Какая-то утечка информации. Грэм попытался дать деру. Мы настигли его в аэропорту.

– Ну подождали бы. Подсадили кого-нибудь в самолет вместе с ним. Накачали бы в самолет TY-4.

– А помните, какая вонь пошла, когда мы последний раз использовали TY-4 на гражданских лицах? Проклятые репортеры.

Беру затрясло. Я его не винил.

АРМ и органлеггеры играют в странную игру. Органлеггеры должны получать своих доноров живьем, поэтому они всегда вооружены инъекторными пистолетами, стреляющими осколками кристаллического анестетика, мгновенно растворяющегося в крови. Мы используем то же оружие и примерно по той же причине: преступник должен быть цел до суда, а затем до государственных больниц. Поэтому никто из АРМ не намеревается убить кого-либо сам.

Однажды я познал истину. Органлеггер мелкого пошиба по имени Рафаэль Хейн пытался нажать кнопку тревоги в своем собственном доме. Если б он до нее дотянулся, поднялся бы переполох, охранники Хейна усыпили бы меня, и я стал бы приходить в сознание по кускам, в его чанах для хранения органов. Поэтому я придушил его.

Отчет об этом был в компьютере, но из человеческих существ об этом знали только трое. Еще одним был мой непосредственный начальник Лукас Гарнер. Другим – Жюли. И пока это было мое единственное убийство.

А Грэм был первым убитым для Беры.

– Мы догнали его в аэропорту, – рассказывал Бера. – На нем была шляпа. Если б я понял, в чем дело, мы действовали бы быстрее. Вооружившись инъекторами, мы начали окружать его. Он обернулся, заметил нас, прикоснулся к своей шляпе и упал.

– Покончил с собой?

– Угу.

– Как?

– Поглядите на его голову.

Я пододвинулся к столу, стараясь не попадаться на дороге доктору. Тот пытался провести стандартную операцию по извлечению информации из мертвого мозга с помощью индуктора. Дело шло плохо.