86 - Константин Читатель

В затухающем сознании возникла мысль, что иметь напарника не так и плохо. Путешествие вдвоем снижает все риски ровно на 50 %.

Последней тенью мысли была неприязнь, неприязнь от того что опять думаю как машина, измеряя все цифрами.

Очнувшись, попытался открыть глаза, но что-то мешало.

«— Я еще не умирал в теле клона, — я пытался не паниковать и размышлять логически: — наверно я на Земле и надо выбраться из капсулы».

Попытавшись стукнуть по стенке капсулы рукой, я не встретил никакого сопротивления. Подключив к процессу вторую руку, убедился что по краям от тела ничего нет. Вспомнив о теле, стал себя ощупывать. Первые же прикосновения породили новый слой догадок.

Прежде всего я был одет, на поясе нашелся пояс а чуть ниже пустая кобура. Ощупав лицо, понял что на коже что-то лежит и оно присохло. Еще несколько минут возни с освобождением фляги и умыванием принесли первые плоды. Я прозрел.

«— Дурак, — подумал я: — Если я все еще на Эхплисе, то достаточно было сосредоточиться и понять все что со мной и вокруг меня!»

Мысль показалась здравой и я не стал тянуть с исполнением. Знание пришло и я облегченно выдохнул. Несмотря на полученные повреждения я выжил. Удивительным оказалось то, что присохшие к коже подорожники оказали посильную помощь в лечении.

Пришло понимание того, что в увядшем состоянии, псевдо-разумное растение продолжает жить. Ощутив вблизи себя кровь, флора оживает и способна буквально путешествовать, стараясь впитать в себя как можно больше драгоценной жидкости. Побочным эффектом является то, что жадное растение настолько плотно прилипает к коже, что становится своеобразной повязкой, затворяющей рану.

— Чудны твои дела Эхплис, — сказал я.

Окинув себя взглядом удивился в очередной раз. Одежда была целой. Подумав о самом себе в очередной раз не очень лестно, сделал то, что мог сделать давным-давно. Сосредоточившись на одежде, я узнал что это нечто большее, чем просто штаны, рубашка, куртка и ботинки.

Наноматериал из которого сделаны вещи содержал подобие нанонитов, таких же как те, что были подселены в мое тело. При получении повреждений, материал само восстанавливался. Но это было меньшей из вложенных в изделие функций. Помимо изменения размера, менялся так же фасон, цвет и текстура. При достижении солдатом определенного ранга, одежда сама меняла свой вид. Одного взгляда на солдата было достаточно, чтобы понять кто перед тобой, генерал боевого звена или курьер захудалой заставы.

Проведя инвентаризацию, убедился что ничего не потерял за время боя. Собравшись покинуть давший мне убежище блиндаж, мой взгляд упал на тела птеродактилей застилавших проход. Наклонившись, взял птицу за голову одной рукой а второй оттянул перепончатое крыло в сторону. Выпрямившись, я рассматривал на вытянутых руках хищника, чуть не отправившего меня на тот свет.

Желание узнать о нем все, вызвало неожиданную реакцию. С моих рук, что-то перетекло в тело птицы. Пробежавшись по ее внутренностям, оно вернулось ко мне. Я стоял выпучив глаза, труп птеродактиля чуть покачивался от пробежавшей по нему волны. Знания пришли в мою голову, вызвав еще большее замешательство.

Как оказалось, я только что наблюдал как мои родные нанониты, без каких либо проблем, покинули мое тело. Изучив предоставленный объект, они спокойно вернулись ко мне, доложив результаты осмотра.

Выпустив труп из рук, я переваривал произошедшее.

«— Так они и сбежать могут!»- первое, что пришло в голову, это опасение того, что мои супер способности могут закончиться в любую минуту.

Чуть успокоившись, я решил при первой же возможности обзавестись гарантией от потери так полюбившихся мне крошечных существ.

Взглянув на трупы, я обреченно вздохнул. Полученные знания не оставили мне выбора. Мозг птеродактилей очень ценился, выковыривать его в походных условиях было нечем, оставался только один вариант.

— Вот ты и пригодился, — сняв с пояса нож, я склонился над трупом.

Нож, как и фляжка и рюкзак с поясной сумкой были выданы мне в каптерке перед первым выходом. С тех пор я ими так и пользовался, никто не требовал чтобы я их сдал назад. Рюкзак обладал замечательным свойством оставаться всегда чистым изнутри, чтобы в нем не переносили до этого. Фляжка через какое то время наполнялась водой, хоть ты и выпил все до последней капли на привале. Поясная сумка имела множество карманчиков для мелочей, один из которых содержал в себе таблетки, утолявшие голод на шесть часов. Только нож оставался до сих пор без дела, но сегодня я нашел ему применение.

Шейные позвонки, были самым слабым местом у этого вида птиц, перебивая лезвием хрящи, я складывал в походный рюкзак отрубленные головы с длинным клювом. Отрубить клюв не получилось, нож соскочил по крепкой кости, чуть не поранив меня.

— Тобой еще уметь пользоваться надо, да? — обратился я к холодному оружию.

Пришедшая следом мысль чуть приостановила работу. Помешкав, я продолжил начатое, отвлекшись от неприятного занятия размышлениями о новой догадке.

На станции новички все как один ходили с пистолетом в кобуре. В отличие от них, старожилов можно было увидеть с ножами, мирно лежащими в ножнах. Меня осенила мысль о том, что на станции, где действовала блокировка на огнестрел, запретить пользоваться ножами в принципе невозможно. При схватке двух людей, в руках одного из которых был неработающий пистолет а у второго острейший нож, ответ на вопрос о победе почти не стоял.

«— Надо научиться им пользоваться», — решение было твердым.

Тем более что я больше не собирался выходить в поход пока не отгуляю выходные на Земле. Завтра наступал четырнадцатый день моего пребывания на планете Эхплис, пора было проведать родителей.

— Мам, Пап! — я открыл дверь своим ключом и вошел в квартиру.

Неожиданно наступившая тишина заставила меня внутренне собраться и быть готовым к любому развитию событий. Через пару ударов сердца из комнаты родителей послышался странный звук. Он был похож на скрип диванных пружин и отодвинутого в сторону кресла. Распахнувшаяся дверь позволила мне облегченно выдохнуть. Я увидел родителей, с ними все было нормально.

Маме было ближе идти до двери чем отцу, поэтому она оказалась впереди. Заключив меня в объятья она разрыдалась на моем плече. Отец следовавший за ней по пятам немного замешкался. В результате метаний он сместился влево и ухватил мою правую ладонь, крепко пожав. Этого ему оказалось мало и чуть посомневавшись, заключил в объятья и меня и маму.

Так мы и стояли в коридоре нашей маленькой двухкомнатной квартиры, проживая момент встречи и не скрывая своих чувств. Я тоже почувствовал что зрение поплыло от подступивших к глазам слез и не в силах освободить руки лишь сказал: — Ма, ну что ты Ма, все нормально, я здесь.

Слова направленные на снижение накала страстей, вызвали обратную реакцию. Мама еще сильнее заплакала, а отец крепче обнял.

— На вот, поешь еще котлетку, — семейный обед затянулся, так как я никак не мог съесть тройную порцию.

— Ну Ма, я уже наелся, — отнекивался я.

— Ешь кому говорят, — перекинутое через мамино плечо цветастое полотенце, меня жутко веселило.

Она не присела ни на минутку, пока я сидел за столом и ел, норовя то и дело подложить что-нибудь или долить.

— Все, не могу больше, — еще через пять минут взмолился я.

— Спасибо, — отец первый встал из-за стола и поцеловал маму, собиравшуюся что-то возразить.

— Спасиб Ма, — я поспешил увязаться за отцом, слюняво мазнув маму в щеку.

— Вот ведь, — притворно сердясь, мама провела рукой как бы стирая мой поцелуй, но в последний момент прижала ладонь к щеке.

Я этого уже не видел, заходя в комнату родителей.

— Ну, садись, рассказывай, — наступило время отца, и он собирался выпытать из меня все, все до чего сможет докопаться.

— Вот, посмотри, еще один ролик выложили в сеть, — сказала мама.

Прообщавшись с родителями целый день, я стал лучше понимать их эмоциональное состояние с утра, когда я только-только вернулся домой. Все дело было в тысячах неудачников, сунувшихся на планету Эхплис. Вместо увлекательного приключения, они попали под пресс бывших военных, установивших свою диктатуру на базах планеты. Умерев, хлюпики возвращались на Землю. Не желая возвращаться на кажущиеся им адом станции, они заполонили сеть истерическими воплями и страшными рассказами о творящемся там беззаконии.

— Это очередной неудачник Ма, — заглянув в экран ее планшета, сказал я: — Посмотри на его лицо, какой из него солдат. Я не удивлен, что он не прижился.

— А из тебя какой солдат? — мама начала очередной виток своих переживаний.

— Я не солдат, я техник, — в сотый раз я принялся ее успокаивать: — за техникой слежу, железки всякие и все такое.