Один босс на двоих (СИ) - Васечкина Андромеда

Быстро пробежавшись по тропинке посыпанной мелким белым песком, она свернула за конюшню. Тут она и увидала Вадима, тот сидел на бревенчатом ограждении летнего манежа для выгулки лошадей. И так как он сидел к ней спиной, то и не заметил, как к нему легко ступая, приближается Саша, с намерением закрыть ему глаза и спросит «кто?».

Вадим разговаривал по телефону, и по тону можно было понять, что собеседником была женщина, ласково так, нежно, он не разговаривал с ней, Сашей. И догадка тут же остро кольнула в самое сердце. Она! Это была та самая загадочная женщина, чувства к которой он испытывал. Ветерок, доносил до ее чуткого слуха обрывки разговора.

— … да, да, не переживай, у меня все под контролем… все так и есть, эта идиотка сделает все так, как я скажу… нет, Европа это слишком просто, мы уедем…

Что? Ноги девушки словно приросли к тропинке, и она, чтобы не упасть, ухватилась за куст. В глазах потемнело, в ушах зазвенело, а из глаз брызнули горячие слезы. Идиотка? Уж не о ней ли случайно идет речь? Да, скорее так оно и есть, да, она идиотка! Сделает все, что он ей скажет? И это про нее! Она была готова ради него на все, была. И с кем это он собрался уезжать, и куда, если Европа для него слишком просто? Судорожно втянув ртом воздух, Саша, медленно отступая, чтобы не дай бог он ее не услышал, скрылась в ближайших зарослях гортензии и прямо по тропинке побрела обратно к гостинице. Ей было нужно выплакаться, и тогда, совершенно опустошенная, на трезвую голову, она сможет принять правильное решение того, как ей дальше быть в сложившейся ситуации.

Рыдания терзали ее душу, из глаз катились слезы, застилая путь, боясь, что ее в таком состоянии кто-то увидит, Саша вошла в отель через боковую веранду, вход которой был как раз сбоку от лестницы. Хлюпая носом и вытирая слезы ладонью, она мысленно все, проклиная, поднялась на второй этаж и нырнула в отведенную ей комнату.

— Урод! — прорыдала она, упав на кровать и с силой сжимая покрывало. — Ненавижу! Я его ненавижу!

Кричала она, громким шепотом, чтобы не услышали. Лихорадочно дрожа, она сотрясалась в беззвучных рыданиях. Весь ее мир рухнул, все ее мечты, все надежды на красивую и главное счастливую жизнь покатились в тартарары. Не бывать ей богатой светской дамой, не кататься ей на дорогих авто, не летать на все лето-осень-зиму-весну на острова. Домой, она завтра же уедет домой! Бросит эту проклятую работу, эту проклятую столицу и уедет. Уедет в свой родной, милый сердцу город, там мама, там сестра, папа, они пожалеют, поддержат и обласкают свою бедную, с разбитым сердцем Сашу.

Множество колючих осколков впивались в сердце все сильнее и сильнее, причиняя такую боль, страшнее которой она еще не испытывала. Гнев, растерянность, обида сжимались плотным кольцом вокруг него, и становилось дышать все труднее. Понимая, что она вот-вот потеряет сознание от эмоциональной волны, захлестнувшей ее с головой, Саша зарылась в подушки. Да, пусть беспамятство поглотит ее, накроет своей бархатной тьмой, и никогда не отпустит… да, она хочет умереть, чтобы не помнить той боли, что ей с такой легкостью, играя, причинил этот монстр. Виски сдавило, в ушах зазвенело, тело стало таким легким, словно перышко поднялось оно над землей, парило и тут что-то резкое, отвратительно вонючее, опасное ворвалось в сознание, вынуждая вернуться обратно на бренную твердь. Задохнувшись, Саша, нелепо взмахнув руками, чтобы отогнать это что-то, широко раскрыла глаза, и зашлась кашлем.

Прямо над ней стол Антон с каким-то пузырьком в руках, видимо это был нашатырь.

— Ну, вот вы и пришли в себя, — улыбнулся он ласково, напоминая доброго доктора в психиатрической больнице.

— Ч-то это такое? — спросила она хрипло, видимо голос пропал из-за рыданий.

— Это нашатырь, — пояснил он, передавая мерзкую бутылочку своему шоферу, торчавшего тут же в комнате возле самой двери.

Вытирая слезы протянутым ей носовым платком, Саша пробурчала обиженно на весь белый свет, и на него, Антона лично, за то, что без стука и без разрешения вторгся в ее личное пространство. Да, пусть это здание принадлежит ему, но он не имеет права вот так врываться.

— Спасибо.

— Пожалуйста, — кивнул тот и с каким-то состраданием посмотрел на нее.

В комнате повисла тишина, разбавляемая лишь тихими вздохами и шмыганьем девушки.

Подождав, пока она придет в себя, Антон, придвинув ногой стул, сел напротив Саши и сцепив руки на колене в замок, спросил.

— Ну, теперь-то ты понимаешь, в какую историю вляпалась?

Молча кивнув, девушка шумно высморкалась.

— И как думаешь выпутываться из всего этого?

— Уеду домой, — заявила она, дерзко, хотя на деле лишь жалко пискнула.

— Громко сказано, — с одобрением кивнул Антон, и вновь улыбнулся. — Но этим делу не поможешь, от моего брата еще никто не уходил просто так, на своих ногах.

— Он не посмеет меня грохнуть! — вновь подала голос Саша.

— А ему это и не нужно, — ответил Антон. — Просто кто-то из его людей покалечит тебя, и будишь до самой смерти влачить убогое существование.

— Я напишу на него заявление…

— Можно, но не стоит, и глупо, — проронил Антон, вздыхая. — Глупо было связываться с ним, зная, насколько он опасный человек.

— Я не знала, — соврала Саша, и ушки ее мило покраснели. Знала, еще как знала! Ведь не один раз прекрасно слышала его разговоры, в которых он давал указания «проучить» или «грохнуть» от души неугодных ему людей. Просто не думала, что это ее как-то коснется.

— Ну, теперь знаешь, — Антон побарабанил кончиками пальцев по спинке кровати. — И нужно подумать, как избежать расплаты.

— А почему вы не напишите на него… — начала было Саша, но тут же осеклась.

— Потому что он мой брат, и в некотором смысле я сам виноват, что он вырос таким. Его грехи, это ошибки моего воспитания. А вернее НЕ воспитания. Я думал, что если дать ему свободу, много денег и минимум внимания, то из него вырастит достойный человек. Но, увы, я сильно ошибался, — с горечью в голосе произнес Антон. — Я вырастил монстра. И теперь придется вырывать тебя из его когтей. Так что собирай вещи, ты сейчас же, без промедления уезжаешь в безопасное место.

— У меня нет такого места, я могу поехать только домой, или к сестре в Австралию…

— Нет, — строго и властно отрезал Антон. — Ни о каком доме или Австралии и речи не может быть!

— Почему? — пролепетала Саша, бледнея, она подняла на него огромные полные испуга и слез глаза. — Там я буду с родными…

— Но там я не смогу тебя защитить, глупая, — произнес так же тихо Антон, и, протянув руку… взъерошил волосы у нее на голове.

Неожиданно! Саша даже встрепенулась, глядя на него снизу вверх, а он уже повернулся к ней спиной и давал распоряжения шоферу. Затем повернувшись, через плечо попросил.

— И, ни кому не говори, где ты, ни родным, ни подругам, ни друзьям. Сиди тихо как мышь, пока я не позволю высунуть нос и норки. Поняла?

Саша активно закивала головой, вот, тон и даже интонация один в один как у Вадима, тот же хищный взор, тот же прищур… и тут у нее закралась мысль, а уж не попала ли она из огня да в полымя как думала ранее? Один властный босс, да и второй, похоже не отстает. Только вот один из них хочет ее спасти, а второй, уничтожить… ну, может пока еще нет, а вот узнав о бегстве и предательстве пешки, точно решит свернуть ей шею, как куренку.

Да уж, хотела жить как в сказке, вот и получай, страшную…

— Вот и хорошо, — кивнув, Антон взялся за ручку двери.

— А куда меня повезут? — испуганно пролепетала Саша, весь ее былой задор и веселье в миг куда-то улетучилось, зато всплыло упоминания Вадима про турков и хамам.

— Пока тебе лучше этого не знать, — подмигнул Антон, покидая комнату. — Собирай вещи, и чтобы через пять минут, чтобы вас здесь не было.

Дал он последние наставления шоферу, тот кивнул и вытащил на середину комнаты из гардеробной чемодан, начиная бросать в него, естественно как попало вещи Саша, этого она снести не могла и бросилась складывать вещички.