Классный час (СИ) - Тамбовский Сергей

И она монотонным голосом зачитала содержание грамоты… ничего интересного там не было, за помощь правоохранительным органам и только-то. А дальше она широким жестом пригласила меня к микрофону, давай, мол, работай.

— Это в четверг было, — начал я, — четверг же у математиков методический день, знаете наверно, вот я и поехал с утра в город на курсы повышения квалификации. А по окончании этих курсов, они рано закончились, решил прогуляться по центру и посмотреть какое-нибудь кино.

Марину я решил исключить из своего рассказа, зачем давать лишние поводы для сплетен, да и Софья тут рядом стояла, незачем ей про Марину знать.

— И купил билет в кинотеатр «Москва», это на улице Интернациональной…

— А что за кино-то смотрели? — поинтересовался некий молодой человек слева.

— Джентльмены удачи, — ответил я.

— И как кинцо? — продолжил интересоваться он.

— Шедевр, — кратко сказал я и продолжил, — но неожиданно оказалось, что именно на этом сеансе должны были выступать члены съемочной группы этого фильма.

— И кто именно там был? — это уже директорша заинтересовалась.

— Режиссёр, композитор и два артиста — Крамаров и Муратов.

— А дальше что было, Антон Палыч? — подогнала меня директорша, выразительно посмотрев на часы.

— Дальше мне захотелось взять автограф у Крамарова, и я подождал выхода этой группы из служебного входа. Но именно в тот момент, когда они все вчетвером вышли, из-за угла выскочил парнишка, выхватил портфель у режиссёра и побежал в мою сторону. А я его задержал и отобрал портфель, на этом вся история и заканчивается.

— Так автограф-то Крамаров вам дал? — спросил тот же любопытный парнишка.

— Забыл я про него впопыхах, — отговорился я.

— Давайте поаплодируем мужественному поступку Антона Палыча, — взяла директриса руль управления в свои руки, — и пора уже по классам расходиться.

Аплодировали мне дружно, но недолго.

— С ума сойти, — честно призналась Софья, когда мы шли к учительской, — мне вот никогда так не везло. А какой хоть он, Крамаров, если вблизи?

— Совсем не похож на тех придурков, которых он в кино изображает, — пояснил я, — говорит вежливо и интеллигентно, косоглазие почти не заметно.

— А композитор это ведь Гладков был?

— Да, Геннадий. Он уже сильно в годах, седой такой, в очках и с козлиной бородкой. С ним я не разговаривал. Если про режиссёра интересно, то он сидел, да — отсюда и его интерес к тюремной теме.

— Серый, кажется, его фамилия. А за что он сидел-то?

— Там тёмная история, заступился он за женщину вроде бы, и слишком сильно заступился — превышение пределов необходимой самообороны случилось…

— За меня так никто не вступался, — с некоторыми нотками сожаления ответила Софья и неожиданно добавила, — а можно я завтра ещё приду к тебе помыться?

— Чего спрашивать-то, приходи конечно, — улыбнулся я, — только время надо согласовать, а то у меня вечером пара мероприятий намечена.

А в половине третьего я закрыл все недопроверенные контрольные работы у восьмого-Б класса и собрался в Дом юного техника. Половинкин честно ожидал меня возле трансформаторной будки, коя торчала прямо у выхода из раздевалки.

— Ну что, готов? — спросил я его.

— Всегда готов, — автоматом вылетело из него. — Дубину я всё передал, он ответил, что подумает и если что, подойдёт прямо туда, к юным техникам.

— Ну спасибо тебе, Валера… только не верится мне, что он куда-то там подойдёт.

— Я бы на вашем месте не зарекался, — сказал неожиданно умную фразу Валера, так что я даже притормозил на секунду, ожидая продолжения… но он закрыл рот на замок.

Идти в этот Дом надо было по нашему родному микрорайону, наискосок пересекая многочисленные дворы. А в конце пути, если перейти довольно загруженную улицу Пуговкина (имени не артиста, а бывшего директора нашего Завода), там и притаилось искомое нами место.

И вы наверно будете сильно удивлены, примерно так же, как и я, но Вася Дубин стоял возле входа с очень независимым видом и периодически сплёвывал себе под ноги.

— Привет, Вася, — обратился я к нему, — я очень рад, что ты наконец встаёшь на правильные рельсы.

— На какие ещё рельсы? — буркнул тот, — что я, паровоз что ли, по рельсам бегать. Просто мне интересно стало…

— Тогда идём реализовывать твой интерес, — ответно буркнул я, и мы вошли внутрь.

Навстречу нам сразу же попался парнишка в синих нарукавниках, я у него и спросил:

— А где здесь такой Синельников? Лев Николаич?

— Это на втором этаже в правом углу, — парнишка показал примерно направление, куда нам двигаться, и исчез за дверью.

На втором этаже в этом углу действительно имела место замызганная табличка с надписью «Заместитель директора Синельников Л.Н.». Я постучал и после невнятного возгласа изнутри мы зашли все трое.

— Здрастьте, — сказал я за всех троих, — мы от Оксаны Алексеевны.

— Дада, — задумчиво ответил он (ничем не примечательный мужчина средних лет… всё у него какое-то среднее было, включая бородавку на щеке), — я помню, она мне звонила. В какой кружок желаете записаться?

— В радиотехнический, — продолжил я, — причём все трое.

— Что, и вы тоже? — в его глазах появился проблеск некого интереса. — У нас вообще-то заведение для школьников.

— Может сделаете исключение для одного взрослого радиолюбителя? — попросил я, — я много места не займу.

— Это надо подумать… — перевёл он взгляд в сторону окна, — вы двое спускайтесь на первый этаж… стоп, сначала фамилии назовите и номер школы (Половинкин с Дубиным оттарабанили требуемое)… а теперь идите вканцелярию. А насчёт вас, эээ…

— Можно просто Антон, — помог ему я.

— А насчёт вас, Антон, мы тут посоветуемся и вынесем решение… завтра-послезавтра например. Вот мой телефон (он оторвал листок от настольного календаря и начиркал там пять цифр), звоните. Просьба довольно необычная.

— Заранее спасибо, дорогой Лев Николаич, — искренне ответил я и вымелся вслед за своими учениками.

Ладно ещё, что он не Фёдор Михалыч, думал я, ожидая, пока Половинкин с Дубиным выполнят все формальности.

— Ну что, взяли вас, Антон Палыч? — первым делом справился Валерик, когда вышел из канцелярии.

— Сказали, что подумают, — ответил я, — а у вас всё в порядке?

— Ага, — сказал Васёк, — в понедельник можно приступать.

— А ты и точно магнитофон сам собрал? — спросил я у него.

— Точнее не бывает, — ответил он, — можете сами убедиться.

— Давай тогда прямо сейчас и зайдём, — предложил я, а Дубин согласился.

Дальняя комната в хрущёвке-двушке, где обитали Дубины, представляла собой довольно неплохо оборудованную радиомастерскую. На столе, на подоконнике, на стеллаже и просто на полу лежали груды радиодеталей, а ещё полностью или наполовину разобранные электро-агрегаты — я узнал пару радиоприёмников, один проигрыватель и даже телевизор такого же типа, что и у меня был, Чайка-4.

— А магнитофон-то где?

— Да вот, — и он открыл дверцу одёжного шкафа, там внизу действительно притаился магнитофончик, сляпанный на живую нитку.

— А почему он в шкафу?

— Папаша лается, он музыку не любит — вот я и прячу его, чтоб его не раздражать.

— Даааа, — почесал в затылке я, — серьёзное у тебя увлечение. Слушай, давай по этому поводу перемирие заключим — ты перестаёшь доставать меня, а я тебе помогу с учёбой.

— Давайте, — поразмыслив, бросил он, — мне и самому, если честно, надоело вас доставать.

— Тогда, если поможешь мне в одном деле, то мне в Доме юных техников и делать нечего будет, сами там справитесь.

— Помогу конечно, спрашивайте, что надо…

Универмаг

Универмаг

И я в общих чертах обрисовал ему свои хотелки. А он задумался на целую минуту, а потом ответил, что мысль интересная, он попробует что-то сделать, но тут похоже работы не на один день предвидится, а как бы не на несколько месяцев.