Чужое наследие - Вячеслав Шалыгин

– Завтра будет поздно, мастер Толстов, – твердо заявил союзник. – Противника следует уничтожать, пока он слаб. Это война, а не дуэль. А что до мирного населения… Я же вам сказал, безвинно никто не пострадает. Ну так что? Вы с нами?

– Я бы воздержался, – осторожно ответил промышленник с Медеи.

– Я тоже, – сказал представитель Юнкера.

– И я…

– И мы…

Щукин взглянул на бургомистра.

– Я бы дал свое согласие, Андрей Петрович, но вы так и не пошли нам навстречу. Вы не сказали ни слова о вашем потенциале. Заключать союз, ничего не зная о партнере, вслепую… это…

– Ясно, – заключил гость. – Вы мне не доверяете. Хорошо. Я дам вам шанс. Встретимся ровно через неделю. Следите за новостями. Особенно за тревожными новостями… Всего хорошего, господа.

Он встал и, чуть поклонившись, вышел.

– Муфлон винторогий, – проскрипел Бородач, когда дверь за Щукиным закрылась. – Хотел нас к ногтю прижать! Голыми руками собирался нас взять! Ур-род…

– Что-то я не все понимаю, – задумался Вальтер. – Странный он, этот Андрей Петрович. И ведет себя странно. И кто за ним стоит – непонятно.

– Ты же его привел! – удивился Василий Борисович. – Кто его тебе порекомендовал?

– В том-то и дело, что я не помню, кто, – признался бургомистр. – Кто-то очень и очень серьезный и надежный. А кто конкретно, хоть убей, не могу вспомнить.

– Дела-а… – озадачился Бородач. – А может, тебя преображенцы так обработали? Незаметно.

– Исключено!

– В таком случае… это тревожная новость номер один, – сделал вывод Бородач. – И чутье мне подсказывает, что следующей ждать недолго…

– Господин майор! – В дверь каюты Трошкина постучал вахтенный офицер.

– Да, войдите, – майор смахнул со стола голограмму колоды карт и примерно таким же взмахом отпустил партнера по игре. Фантом растворился как раз в ту секунду, когда в каюту вошел флотский лейтенант.

– Сигнал с пограничного рейдера, господин майор, – доложил офицер. – На участке тридцать два пятнадцать зафиксирована попытка прорыва группы из семи пиратских кораблей. Пограничники просят поддержки.

– Да? – Трошкин задумчиво взглянул на вахтенного. – И что говорит капитан?

– Надо помочь.

– А наш транспорт приспособлен к таким… баталиям?

– Так точно. К ведению боевых действий в открытом пространстве готов любой корабль космофлота. А если нарушители попытаются сесть на планету, мы сможем блокировать их силами ваших десантников.

– Мои десантники только-только с планеты взлетели, – пробурчал майор. – И так почти год на этой Данае просидели. Если вы не в курсе, первая рота моего батальона сменилась с боевого дежурства, на которое заступила в самом начале войны.

– Я в курсе, господин майор, но операция не займет много времени, да и возвращаться на Данаю вашим солдатам вряд ли придется. Пираты попытаются уйти за Рубеж, даю гарантию. Это их обычный прием. Наша задача – этого не допустить.

– Расстреляете их главным калибром?

– Если не сдадутся…

– Ну что ж поделать? – Трошкин вздохнул. – Надо, значит, надо… Сейчас оденусь, приду на мостик. Посмотрим, что там за пираты.

Лейтенант терпеливо дождался, когда десантник облачится в боевой костюм, как и полагалось в случае объявления тревоги, и они направились в рубку транспорта. Едва шагнув на порог мостика, лейтенант кивнул оператору связи.

– Врубай!

Связист ткнул в украшенный восклицательным знаком сенсор, и по кораблю разлетелся вой тревожного ревуна. Экипажу эта музыка предписывала занять места согласно боевому расписанию, а десантникам – облачиться в боевые костюмы, получить оружие и ждать возможной команды к высадке.

Трошкин представил, как сейчас матерятся его подчиненные – за время сидения на выжженной ядерным пожаром Данае одуревшие от лекарств-радиапротекторов, взвинченные от постоянного боевого стресса, покрытые ожогами и шрамами, забывшие, что такое нормальная, не концентрированная пища и спокойный сон. В конце концов, не видевшие уже почти год ни одной приличной бабы… Разве что злобных наемниц, воевавших на стороне врага. Но этих подолгу рассматривать было небезопасно. В бандах мятежного князя Бородача и его приспешников эти дамочки обычно числились снайпершами. В них десантникам приходилось стрелять. Первыми. Выбора не оставалось.

Все это отнюдь не поднимало боевой дух, но солдаты в роте Трошкина подобрались крепкие и физически, и морально. Майор за них не беспокоился. Солдаты есть солдаты. Поругаются, отведут душу, но в норматив уложатся почти рефлекторно. Уже через минуту будут сидеть в посадочных креслах, в полной боевой выкладке. Молчаливые и сосредоточенные. Вооруженные Силы ОВК, специальный десантный батальон штаба армии Каллисто, что тут добавить? Элита… За право служить в этом подразделении новобранцы готовы отдать все сокровища мира. Так что лучшие солдаты Галактики отлично понимали, какая на них лежит ответственность. Прекрасно понимали. Особенно сейчас, когда их, ветеранов, воспитанных еще до войны полковником Воротовым и майором Блиновым, во всем ОВК осталось две роты. Одной командовал Трошкин на Данае, а другая охраняла Великого Князя в Кремле. По их образу и подобию в учебных центрах сейчас взращивались тысячи и тысячи салаг, а потому десантники Трошкина готовы выполнять любые боевые задачи без стонов и самым тщательным образом. Иначе никак. Иначе позор и отставка. А это хуже смерти.

– Не успеваем, – на секунду оторвавшись от экрана, бросил капитан транспорта. – За кордон рвутся, гады…

– А если ракетами? – предложил Трошкин.

– Нельзя, – капитан покачал головой. – Рубеж близко.

Он кивком указал на изображение золотистой сети, раскинувшейся в космосе на многие мегаметры. Она, словно странная полупрозрачная стена, отделяла владения Земли от далекого, но одновременно близкого пространства Тирании Чин – Технократии Роммы. Объяснения этому явлению до сих пор никто не нашел. Тор из текучего золотистого вещества, незадолго до Катастрофы появившийся чуть дальше Данаи, сначала соединил то ли две противоположные части Млечного Пути, то ли две далекие Галактики – ученые до сих пор не определились – внепространственным колодцем, а затем претерпел три последовательные трансформации.

Результатом первой – расширения золотого тора – были взрывы, едва не разнесшие в клочья светила всех обитаемых миров землян. Сколько во время этих вспышек погибло обжитых планет и, соответственно, людей, было больно вспоминать. А потом появились светящиеся коконы, целиком окутавшие планетные системы атакованных звезд и на поверку оказавшиеся инкубаторами для убийц-метаморфов. Эти жуткие чудовища, вылупившись из своих спор, почти добили тех, кто не погиб во время страшных солнечных вспышек.