Особая необходимость - Владимир Михайлов

«Удалился» — вот, значит, какими торжественными словами заговорил о марсианах Коробов», — с некоторой иронией отметил Калве. Что ж, их и вправду было за что уважать, если — если…

— Нет, не живое, — сказал он твердо.

— Потому что ног нет? Так не обязательно же ему быть человекообразным…

— Нет… — Калве на миг задумался — как покороче высказать свои мысли. — Понимаешь, он, конечно, двигается и жестикулирует. Так? Но вот мы его увидели. Что ты сделал? Я помню: ты немного даже подпрыгнул…

— Ну уж и подпрыгнул…

— Подпрыгнул и так приподнял брови. И шагнул к нему. Ты удивился. А что я сделал?

— Я на тебя не смотрел. Ну?

— Наверное, что-то такое же. Это естественно — мы удивились и немного встревожились, это реакция на неожиданность, безусловный рефлекс. И он должен был удивиться, заинтересоваться. Ведь и он нас видел впервые…

— Ну, должен…

— А он не удивлялся.

— Но он посмотрел!

— Это у нас было такое чувство, что он посмотрел. Но — ни одного жеста… Мимики нет: у него ведь нет лица! У собаки есть лицо, у кошки есть… Нет мимики у жука. У этого — тоже нет. Мышление разумного существа должно быть богатым, мир чувств такой… Огромный. Ему может не хватить одних слов. Слово — информация. Чувство — это мимика! Жест! Движение!.. А здесь — ничего. Жук, большой жук, большой инстинкт — и все. А свист? Одна нота. Это не слово, не фраза… Да, так есть…

В подтверждение своих слов Калве яростно жестикулировал, хмурил лоб, мясистым носом чуть не тыкался в прозрачный пластик шлема…

— Ну ладно — не время дискутировать, — сказал Коробов. — В общем-то ты, наверное, прав — будь он живым, он сразу должен был бы подойти к нам.

— Он совсем не разумный, — горячо подтвердил Калве. — Это — автоматическое устройство, действует или по программе или им управляют те, настоящие… Если программа — то не очень сложная. Самые простые действия. Конечно, и языка общего с ним нам не найти — говорить он, ясно, не умеет…

— Значит, в розысках они нам не помогут ни на грош, — невесело сказал Коробов, по-своему оценив сообщение Калве. — Ага — еще одно — или опять то же самое?

Действительно, еще одна такая же лягушка появилась наверху. Она парила над ракетой, прикладывала к ней свои присоски.

— Как хочешь, а корабль ломать я им не позволю, — решительно сказал Коробов. Подбежав к эстакаде, он высоко подпрыгнул, взлетел, опустился на платформу. Потом вскарабкался по амортизатору на корму ракеты и побежал по выпуклой поверхности, махая руками на лягушку, словно отгоняя забравшуюся в огород курицу. Калве невольно улыбнулся.

Лягушка скрылась вслед за первой. Коробов опустился на колени и внимательно осмотрел оболочку в тех местах, где к ней прикасались присоски.

— Нет, следов никаких, — успокоенно сказал он Калве и стал спускаться. — Что им нужно, не пойму, но вреда от них, видимо, нет.

— Трудно сказать, что им нужно, — задумчиво произнес Калве.

Коробов уже подошел к нему, нерешительно потоптался на месте, не зная, что делать дальше: корабль нельзя оставить без присмотра, и товарищей надо искать…

— Ладно, — сказал он наконец. — Разыщем ребят — тогда… Пока мы уже пятнадцать минут гуляем без толку…

Предстояло открыть дверь. Калве включил прожектор, начал водить лучом по двери и стене возле нее. Потом пошарил руками в поисках какого-нибудь малозаметного выступа. И это не дало результата. Оба попытались, меняя настройку раций, посылать различные сигналы. Но дверь упрямо не поддавалась.

— Может быть, биотоки? — спросил Коробов.

— Здесь должно быть что-то простое, — ответил Калве. — Биотоки — слишком сложно. Ну-ка, подсади меня — я посмотрю наверху…

Коробов подошел, встал вплотную к Калве. Но едва лишь Калве успел положить руки ему на плечи, чтобы выжаться вверх, как под ними что-то чуть слышно скрипнуло. С едва уловимым шорохом дверь поднялась.

— Вот тебе раз… — сказал Коробов.

Калве усмехнулся.

— Простейшее решение: механическое воздействие… Вход автоматизирован, чтобы людям не приходилось делать лишних движений руками. Просто здесь нажимают ногой. А пыль, очевидно, забила пазы, и потребовался наш общий вес. Дверь на биотоках — глупая роскошь даже при более развитой технике. А ты видишь, что здесь давно никто не ходил? Пыль не тронута… Это, вернее всего, означает, что живых на спутнике действительно нет. Эти автоматы и есть его жители… Ну, что ж… А как там, в ракете?

Коробов начал вызывать Азарова. Ракета не отзывалась.

— Опять нарушения связи… — сказал Калве. — Ионизация, что ли, влияет?

Коробов промолчал. Потом набрал побольше воздуха в легкие и, повернув регулятор на полную мощность, рявкнул в микрофон так, что тоненько запел, резонируя, шлем. Азаров не отзывался… И вдруг откуда-то — казалось, совсем близко, — донесся голос Сенцова:

— А вот здесь уже что-то интересное…

В ответ забормотал знакомый тихий голос Раина.

— Они, это — они! — крикнул Калве.

Коробов заорал:

— Сенцов! Ау!

Оба рванулись к двери, готовые бежать, искать, помочь… Но звуки не повторялись, сколько ни кричали оба в микрофоны, рискуя посадить аккумуляторы и сорвать голос.

А дверь с тихим шорохом ушла куда-то вверх, открывая вход в слабо освещенный коридор.

— Они живы, найдем! — сказал Калве, выглядывая в дверь.

— Теперь мы их быстро найдем! — уверенно отозвался Коробов. — Только вот Азаров…

— Ну, чего там? — Голос Азарова раздался в наушниках неожиданно, и оба вздрогнули.

— Чтоб тебя! Почему молчал? Ты их слышал?

— Кого? — быстро спросил Азаров.

— Как — кого? Сенцова, понятно…

— Я другое слышал, — помолчав, ответил Азаров. — Вы где?

— Открыли дверь, — сказал Коробов. — Выходим. Мы их слышали. Вызывай их все время.

— Счастливо. Вы там недолго… — сказал Азаров.

Как только космонавты вышли в коридор, дверь за ними снова опустилась на место. Дальше двинулись не раньше, чем Коробов убедился, что и с этой стороны открыть дверь не составляет никакой трудности. Дорога была ясна — вперед по коридору, который тянулся в обе стороны, исчезая в темноте. Только…

— Направо, налево? — спросил Калве.

— Как бы не ошибиться… — сказал Коробов.

— Может, разойтись? — предложил Калве, хотя ему вовсе не хотелось бродить в одиночку, но Коробов решительно ответил:

— Нет, не пойдет. Для того мы и вышли вдвоем, чтобы помогать друг другу. Мало ли что может случиться… Давай пойдем — ну, хотя бы направо. Если они в этой стороне, мы обязательно наткнемся на следы: видишь, пыль какая… Если никаких следов не будет — поворачиваем назад и идем в противоположную сторону. За пять минут мы даже в скафандрах можем обследовать чуть не полкилометра. Вряд ли они успели уйти дальше…