Кодекс Люцифера - Рихард Дюбель

– Внимательно смотрите себе под ноги, земля здесь неровная, – предупредил его черный человек. – Не упадите.

Перед входом в центральную хижину отец Ксавье помедлил мгновение, но затем все же нажал на дверь и бодро вошел внутрь. Пламя свечи позволило ему разглядеть лица находившихся там людей, но энергично распахнутая дверь создала сквозняк, и свеча погасла. Стало темно. Перед его глазами танцевали многоцветные образы замеченных им фигур.

На мгновение воцарилась тишина.

– Ну что ж, отец Ксавье, – сухо произнес кто-то в темноте. – Что касается меня, то мне теперь известно, что сил вам не занимать. Я уже так долго слышу ваше имя, что посчитал, будто вы должны быть трясущимся старцем.

– Нам, клирикам, помогает оставаться молодыми наша вера в католическую церковь, – ответил ему отец Ксавье.

Он услышал щелчок кремня, увидел, как вспыхнула искра и упала на кучку трута. Тут же загорелся огонь, перепрыгнул на фитиль. Зажглась свеча. Во вновь образованный круг света придвинулась морда большой черепахи и пристально уставилась на него сверкающими глазами.

– Неправда, – сухо заявила черепаха. – Мне была подарена долгая жизнь, но остаться молодым мне не удалось.

Отец Ксавье рухнул на колени.

– Ваше преосвященство! – воскликнул он и перекрестился.

Он опустил голову и уставился в пол хижины: ему показалось, что так он наверняка сможет скрыть свое полнейшее изумление.

– Да ладно вам, отец Ксавье, – сказал кардинал Сервантес де Гаэте. Его морщинистое, как кожа черепахи, лицо скривилось в подобии улыбки. – Эта свободная табуретка ждет только вас. Садитесь же. И не называйте меня преосвященством. Этот титул просто смешон.

Отец Ксавье вновь осенил себя крестным знамением, придвинул к себе табурет, расправил рясу и сел. Лишь теперь он позволил себе поднять глаза. Остальные три лица также были ему знакомы: кардинал Джованни Факинетти, архиепископ латинской епархии Иерусалима, кардинал Людвиг фон Мадруццо, папский легат в Испании и Португалии (оба, должно быть, совсем недавно прибыли сюда с конклава и, вероятно, все еще не хотели верить, что ни одного из них не выбрали на должность Папы), и, наконец, последнее лицо, наблюдавшее за ним с куда большим любопытством, нежели все остальные. Обладатель его снял очки и держал их в руке.

– Чего хотел помощник архиепископа Лоайса? – поинтересовался он.

– Он предпринял последнюю попытку наставить на путь истины пропащую душу, отец Эрнандо, – ответил отец Ксавье. – Помощник архиепископа – истинный христианский герой.

– А мне показалось, что он скорее пытался помешать справедливому суду; возможно, ему вспомнились его собственные дочери, как ты считаешь, отец Ксавье?

Оба доминиканца, отец Эрнандо и отец Ксавье, уставились на своего противника поверх пламени свечи.

– На расстоянии и сквозь дым вещи могут казаться не тем, что они есть на самом деле, отец Эрнандо.

– Или же мне следовало посоветовать Великому инквизитору подвергнуть доброго помощника архиепископа обстоятельному допросу?

– И ты, и я твердо убеждены в том, что помощник архиепископа Гарсиа Лоайса не виновен ни в чем, что могло бы запятнать славу католической церкви в Испании, и я от всего сердца согласен с тобой в этом, отец Эрнандо.

Эрнандо де Гевара кивнул, однако его глаза недобро прищурились. Он откинулся назад и снова надел очки. Отец Ксавье спросил себя, как отец Эрнандо устроил все так, чтобы войти в хижину до него. Когда он покинул место казни вместе с черным человеком, помощник Великого инквизитора все еще стоял на своем месте на возвышении. Ответ был таков: скорее всего, черный человек повел его кружным путем, а отец Эрнандо воспользовался короткой дорогой. Отец Ксавье решил, что подобные фокусы не должны производить на него ни малейшего впечатления. В то же время ему стало ясно, что он просто смертельно недооценивает своего собрата, если считает его поведение не более чем фокусами.

– Отец Ксавье Эспиноза, – начал кардинал де Гаэте, – родился в Лиссабоне, в младенческом возрасте был отдан в качестве puer oblatus [11] на попечение доминиканского монастыря в Авиле, в год 1532 Господа нашего и добавления королевства инков к испанским заморским территориям. Получил блестящие отзывы о крепости его веры, знании Писаний и риторики. Однако нет никаких отзывов о его послушании, смирении и любви к ближнему.

Отец Ксавье сделал неопределенное движение, но кардинал предупреждающе покачал головой.

– Каждый служит Господу по мере своих сил, отец, – заметил он. – С 1555 по 1560 год вы усиленно занимались в тайном архиве Bibliotheca Apostołka Vaticana [12], где составляли черновой вариант свода правил доступа в тайный архив, суть которого состоит в том, что никто, кроме Папы и кардиналов, не может в него войти, и который Папа Сикст V после окончания постройки нового здания библиотеки дописал и еще более ужесточил. – Кардинал поднял глаза. – Именно то, что я и называю сводом правил, дорогой отец Ксавье. Из всего вышесказанного следует вывод: никто так хорошо не знает хранящиеся там сочинения, как вы. В годы с 1560 по 1566 служил помощником архиепископа Мадрида – не случился ли там один маленький скандальчик из-за того, что брат архиепископа заключал сделку с одним венским торговцем, хотя король Филипп издал указ о том, что поставщиками двора могут быть только испанские негоцианты?

– Его преподобие выяснил, что один бухгалтер его брата совершил это в полной тайне; бухгалтера примерно наказали, – кротко ответил отец Ксавье.

– Верно, бухгалтер его брата. Удивительно, как этому бухгалтеру удалось узнать, какие именно товары необходимо закупать, если точно об этом было известно лишь архиепископу и самому королю Филиппу.

Отец Ксавье улыбнулся и наклонил голову, дабы показать, что действительно странно, каким образом бухгалтер сумел все это выяснить.

– Верно ли, что этот человек смог самым удивительным образом лишить себя жизни прямо в темнице, до того как дело дошло до суда? Впрочем, не важно. С 1567 по 1568 год вы служили духовником дона Карлоса, испанского инфанта; после прискорбного несчастного случая, приведшего к смерти инфанта, – духовником молодого архиепископа Рудольфа Австрийского во время пребывания оного при дворе нашего всекатолического короля Филиппа в Мадриде, а затем – в Вене, по 1576 год, когда архиепископ Рудольф стал императором Рудольфом. По возвращении из Вены вы служили помощником епископа Духа Святого в Мексике и внесли свою лепту в успехи местного трибунала святой инквизиции по 1585 год. После этого ваше имя постоянно попадает в различные хроники Испании. В настоящее время вы помогаете помощнику архиепископа Толедо нести его тяжелую ношу – добиваться должности архиепископа. – Кардинал де Гаэте откинулся назад. Ни единого раза за всю его долгую речь ему не пришлось делать паузу, чтобы вспомнить все необходимые факты. – Я ничего не упустил, отец Ксавье?