Ложь во спасение - Джереми Бейтс

— Сколько, Джек?

— На неделю от семисот сорока девяти до восьмисот пятидесяти долларов. Подожди-ка, у них и суточные расценки есть! Сто двадцать в будни, сто пятьдесят на выходные. Так что скажешь? Будешь снимать?

В голове у Катрины промелькнула масса причин, по которым она должна была бы отказаться от этой авантюры.

— Буду, — наперекор им ответила девушка.

* * *

Той же ночью Катрину словно выдернули из сна невидимым гигантским крючком, и она резко села в постели, обливаясь потом. Вопль отчаяния затерялся где-то внутри нее, и с губ слетел лишь сдавленный стон. Задыхаясь, она вспоминала жуткие образы, наводнившие ее разум.

Все тот же кошмар, что изводил ее в снах с того дня, когда не стало Шона. В нем она была прикована к стене какой-то подземной темницы, а ее жених висел под потолком. Со скрипом открывалась широкая деревянная дверь, и к ним входил некий безликий палач. И потом она видела, как незнакомец кромсает и разрывает Шона на части, словно цыпленка на разделочной доске.

Слух девушки уловил тиканье настенных часов, которое становилось все громче в нависшей тишине.

— Ты в порядке?

Катрина вздрогнула — она и забыла, что лежит в постели Джека. Покончив с арендой коттеджа, она позвонила Заку и сообщила ему адрес, чтобы он передал его Лэнсу, водителю автобуса. Юный преподаватель философии явно был удивлен новостью и, возможно, даже расстроен, что доставило ей немалое удовольствие. Затем Джек повел ее на ужин, на этот раз во французский ресторан, а потом они вернулись к нему в номер и снова занялись любовью.

В щель между шторами пробивался слабый лунный свет. Он делал морщины на нахмуренном лице Джека особенно заметными. Парень приподнялся на локте, распущенные длинные волосы скользнули по его плечам.

— Все хорошо, — ответила Катрина.

— Дурной сон?

— Да, — призналась она.

— И что в нем было?

— Не хочу об этом говорить.

— Уверена?

— Да, уверена. Но спасибо тебе… Спасибо за все.

Джек молча кивнул и снова лег, а она прижалась к нему всем телом, надеясь, что он не почувствует обжигающие ее глаза слезы.

Глава 10

Настало утро субботы. Катрина сидела на крылечке и потягивала свежезаваренный кофе. На какое-то время она отмахнулась от мыслей о предстоящем вечером мероприятии и увлеченно следила за камышовкой, рыскавшей по лужайке перед домом. Допив кофе, девушка вернулась внутрь. Она сполоснула кружку в раковине и решила приготовить себе завтрак, но в этот момент снаружи раздался гудок автомобиля. Катрина прошла в гостиную и выглянула в окно. За ее хондой припарковался блестящий черный порше, с характерным пологим капотом, большими фарами и задним спойлером. Вчера Катрина видела эту же машину на стоянке перед «Черным дроздом», но она не догадывалась, что тачка принадлежит Джеку.

Водительская дверца открылась, и парень выбрался наружу. Он был облачен в слаксы, белую льняную рубашку, кремовый кардиган и коричневые лодочные туфли, в тон ремню. Вид у него был такой, будто он только что сошел с яхты, пришвартованной в Монте-Карло.

Катрина погладила Бандита по макушке. Пес со скорбным видом лежал на полу. Перед этим, увидев, что хозяйка собирает вещи, он принялся скакать от радости, наивно предположив, что им предстоит очередная поездка. Когда же его поводок в чемодан так и не отправился, прыть животного быстро сошла на нет, сменившись жалобным поскуливанием.

— Я же только на одну ночь, дружище, — принялась успокаивать собаку Катрина. — В мисках — еда и питье. Только, чур, мебель не грызть! — Этой дурной привычкой пес демонстрировал ей всю глубину своей собачьей печали, когда его бросали одного.

Катрина потерлась о его нос, и Бандит вяло лизнул ее в щеку.

— А кто у нас хороший мальчик?

Затем она взяла чемодан и вышла из дома. Джек уже поджидал ее на крыльце, прислонившись к перилам. От одного лишь взгляда на парня у Катрины затрепетало в груди. Она понимала, что влюбляется в него, но осознавала, что идея эта не самая удачная, раз он в любой день может собраться и покинуть город. Вот только ничего поделать с собой девушка не могла. Утром она трижды меняла наряд, пока в конце концов не остановилась на платье с рисунком в виде бабочек и подходящих к нему украшениях.

Джек похвалил ее наряд, положил чемодан в багажник и открыл перед ней дверцу. Затем сел за руль, надел солнцезащитные очки «Рэй-Бэн» и выкатил на улицу. Пока они ехали по западной части города, где располагались такие отели, как «Говард Джонсон» и «Лучший на Западе», парень соблюдал ограничение скорости, но стоило машине оказаться на Айсикл-роуд, окруженной лишь холмами да лесами, он тут же прибавил газу.

Утро выдалось прохладным. На востоке золотой монетой сияло солнце. Местность уже вовсю пылала осенними красками: оранжевыми кустами черники, горчично-желтыми альпийскими лиственницами и осинами и темно-красными кленами. На заднем фоне высились горы с заснеженными вершинами — эти неподвижные тысячелетние монолиты, равнодушные к человеческим представлениям о времени и скорости.

— Слушай, Джек, — заговорила Катрина, — а мы ведь так и не обсудили за рюмашкой на сон грядущий, чем ты занимаешься.

— У меня как раз перерыв в деятельности, — сообщил парень, обгоняя зеленый седан.

— А до этого чем занимался?

— Владел небольшим спортивным залом. Ринг, груши, качалка. А потом мне повезло с кое-какими вложениями.

Признание парня девушку слегка разочаровало. Джек был для нее сущей головоломкой: воплощение обаяния и харизмы и при этом сплошная загадка. Хотя она и сама не знала, какую профессию ожидала услышать, однако отход от дел и жизнь на ренту показались ей скучноватыми.

— Раз у тебя был спортивный зал, значит, ты умеешь боксировать? — продолжила расспрашивать Катрина.

Джек взглянул на нее, и она увидела два своих крошечных отражения в стеклах его очков.

— Боксировать? Ну конечно. Хотя сейчас-то я, пожалуй, несколько подрастерял форму. Еще в детстве я начал заниматься карате, потом дзюдо, а после кикбоксингом и боксом.

— И ты был, хм… Ты участвовал в соревнованиях?

— Да, несколько лет.

— Ух ты! — Это действительно ее впечатлило. Джек и вправду обладал крепким сложением, однако парень мало походил на человека, который все время проводит на ринге: он казался довольно сдержанным, да и в красноречии ему не откажешь.

— А сама-то ты как? — взялся за нее Джек. — Только учительницей работала?

Катрина кивнула.

— Это отец заставил меня поступить в педагогический колледж. Для него главным всегда были стабильность и безопасность.

— Но детей-то ты любишь?

— О да, несомненно!