Петля, Кадетский корпус. Книга одиннадцатая (СИ) - Алексеев Евгений Артемович

За отказ в выполнении обязательств Бейлербей имел право развязать межклановую войну. Тогда союзные государства не могли оказать легитимную помощь Нахичевани и угрожать Стамбулу, а Британская Империя, наоборот, получила бы повод выступить на стороне Султан-падишаха, отвечая на немотивированную агрессию России, Персии или иных держав. Согласие на брак, было равносильно сдачи без боя. Как ни крути, но хитроумные османские аристократы нашли способ захватить княжество, не сделав ни одного выстрела.

Сваты, а если говорить прямо, наглые агрессоры явились во дворец нахичеванских правителей, вели себя спесиво и явно провоцировали на конфликт. Всем стало ясно, что Кязым-паша не слишком жаждет женитьбы на Гончай-бегим, а преследует лишь интересы Султан-падишаха, полководцу без разницы как он получит новый вилайет, войной или династическим браком, противник лишь пытался соблюсти некие правила, дабы оправдать свою экспансию, а британский советник в составе посольства показывал, что Османы также заручились поддержкой сильных мира сего.

— Досточтимая княжна Гончай-бегим, мой господин, величайший воин, благороднейший рыцарь, бейлербей шести вилайетов, генерал армии Османской Порты Кязым-маша Карабекир просит напомнить вам о слове Эсхан-хана и договоре заключенном между нашими Домами, согласно воле покойного правителя Нахичевани его дочь по исполнении двадцати одного года должна выйти замуж за моего сюзерена! — глашатай как в старину зачитывал документ выведенный искусными каллиграфами на пергаменте.

— Наш покойный сюзерен, заключил вышеуказанное соглашение более полутора десятка лет назад, позже оно было расторгнуто, а рука Гончай-бегим обещана правителю Кахетии и Киликии князю Багратионе, — взял слово соратник Эсхан-хана, пожилой, могучий маг Гасан-наиб.

— Да? Мы не получали ни письма, ни отзыва, ни иного документа свидетельствующего о воле Эсхан-хана, и спросить правителя Нахичевани уже не представляется возможном, — деланно удивленно ответил турецкий посланник, — Но вот у нас на руках бумаги, оформленные по всем правилам, в коих подтверждаются права досточтимого Кязым-паши Карабекира.

— Мы считаем, что союз, заключенный с родом Багратионе, имеет больший приоритет, так как составлен позже, — коротко ответил Гасан-наиб.

— Вы отказываетесь от слова, данного нам? — вкрадчиво спросил коварный эмиссар, а британец не сдержал довольной улыбки, шакал явно радовался будущей войне.

— Мы не можем дать ответ прямо сейчас, — взяла слов Гончай-бегим, — Мой отец мертв, и есть спорный вопрос, который он мог разрешить, одним словом, воля погибшего неясна, мы должны разобраться в бумагах и принять взвешенное решение!

— Дворец Кязым-паши готовится к свадьбе, мясо портится, а хлеб черствеет, сколько времени нам ждать решение Нахичевани? — посланник продолжал загонять собеседников в угол, не давая шанс на большую отсрочку.

— Мы ответим в течении месяца, — обозначила сроки княжна, понимая, что больше времени ей вряд ли дадут.

— Мы будем ждать две недели! — жестко ответил посол и развернувшись покинул дворец, в окружении закованных в сталь янычар.

Приближенные покойного Эсхан-хана остались в главном зале, чтобы обсудить ультиматум, вдруг вспомнившего о своих правах жениха, к слову, уже имевшего четырех жен, десяток детей и даже пару внуков.

— Войска Кязым-паши стоят у наших границ, он привел как минимум три дивизии, — доложил начальник военной разведки.

— Если мы откажем бейлербею, то шесть восточных вилайетов объявят нам войну, дело будет иметь частный характер, и никто из союзников не сможет за нас затупиться, — высказался один из советников.

— Я не хочу за него замуж! — чисто по девичьи заявила Гончай-бегим, которой был отвратителен пожилой и совсем не красивый турок.

— Князь Багратионе мог бы предъявить свои права и решить дело дуэлью, — выпалил юный аристократ.

— Турки того и ждут, Кязым-паша могучий маг и он легко разделается с кадетом, принудит нас к браку, да еще и оставит Кахетию и Киликию без законного правителя, — ответил Гасан-наиб.

— Мы можем не доводить дело до дуэли, а свети все к соревнованию женихов согласно древним традициям, — проскрипел один из старейшин, — В каждом договоре о помолвке есть такой пункт!

— Оооо… — удивился аристократ, листая копию соглашения, — И в самом деле, есть такая оговорка!!!

— А какие там правила? — с надеждой спросила Гончай-бегим, кто бы мог подумать, что княжество будет зависеть замшелых традиций ушедших веков, которые она презирала и всеми силами пыталась искоренить.

— Команды женихов должны состязаться в конкуре, стрельбе из лука, магии, пении, играх… однако дело международное и мы должны собрать жюри из числа авторитетных людей с привлечением наблюдателей от Кязым-паши и князя Багратионе, — ответил старейшина и добавил, — Мы поднимем правила…

— А это выход, — задумался Гасан-наиб.

— А если победят османы? — забеспокоилась Гончай-бегим.

— Надо сделать так, чтобы команда князя Багратионе была лучше, ну или если позволят правила, то мы подберем под него конкурсы, — улыбнулся советник.

— Но разве у более сильного бейлербея не будет явного преимущества перед Ираклием? — озаботилась Гончай-бегим.

— Не беспокойтесь на этот счет, госпожа, традиции предусматривают и такой вариант, победа в конкурсах не будет зависеть от личной силы мага, — ответил старейшина.

— Тогда давайте попробуем, тем более другого выхода у нас нет, — приняла решение наследница Эсхан-хана.

* * *

— Как там моя невеста, уже коленки дрожат в предвкушении? — самодовольно спросил Кязым-паша.

— Мой господин, ее окружение склоняется в сторону князя Багратионе, по данным наших лазутчиков юристы Нахичевани нашли какие-то отсылке в соглашении о помолке и хотят затеять соревнование между женихами, — ответил эмиссар.

— Хмм… стоит ли нам принимать участие в этих играх, может лучше признать все отговорками и решить дело силой? — задумался Бейлербей шести вилайетов.

— Вопрос тонкий, Диван ждет от нас правильно разыгранную в юридическом плане комбинацию, — посланник крутился как уж на сковороде, не зная, что посоветовать, — Наше решение двинуть войска на Нахичевань могут неверно истолковать, к тому же злые языки скажут, что Кязым-паша Крабекир испугался состязаться с юным Багратионе, толпа жадна на развлечения. Уверен, враг уже начал пиар-компанию…

— Что там за состязания? — раздражено спросил бейлербей, которому в силу возраста было не до детских игр.

— Команды женихов соревнуются в разных дисциплинах, этакий древний тест, в котором определяются качества претендентов на руку принцессы, у нас похожие обычаи, — ответил эмиссар.

— Можем ли мы отдать вопрос захвата Нахичевани на волю случая? — сам себе задал вопрос Кязым-паша.

— Боюсь нам не оставили выбора, противник легко докажет всем, что свято чтит договор и у нас не было повода для войны. Тогда корпус Паскевича на законных основаниях придет на помощь Нахичевани, что-то отправят персы, сможем ли мы одолеть такую силу? — ответил верный слуга.

— Хмм… возможно на состязаниях представится случай убить князя Багратионе, тогда мы решим сразу две задачи, — задумался бейлербер, — В любом случае надо изложить все Великому Визирю, последнее слово останется за Диваном!

* * *

Спецназ корпуса помог нам зачистить квартал пиратов, генерал Паскевич без всяких условий отдал мне часть порта и прилегающие улицы, кажется, он вообще полагал, что Дербент по праву принадлежит мне, настолько командира впечатлили мои успехи в бою с османами. В общем, как бы то ни было, но у меня появилось место для будущей военной базы. Правда сейчас там все занято довольно страшными, неопрятными строениями. Квартал жутко вонял, был источником заразы и рассадником насекомых вроде тараканов и клопов.

Джентльмены удачи жили в полной антисанитарии, строили временные хижины из смеси глины, навоза и камыша, на берегу в основном безудержно употребляли спиртное и наркотики, а потому на бытовые условия плевали. Черт, сюда брезговали заглядывать даже проститутки, корсарам пришлось завести своих шлюх из числа похищенных, но по каким-то причинам не проданных женщин. Городские власти закрывали на все глаза, респектабельные кланы не желали связываться с портовым отребьем, до тех пор, пока пираты исправно платили положенную мзду.