Воспитание бабочек - Донато Карризи

с этой секунды будут еще яростнее защищать то, что им действительно дорого.

Но как раз когда Серена вставала, чтобы выйти к микрофону, к ней приблизились одиннадцать девочек с кипой листов, перевязанной красной атласной лентой. Орели, представлявшая остальных, сказала ей, что во время тех снежных каникул в Вионе одна воспитательница сделала множество фотографий. Но, поскольку цифровой фотоаппарат сгорел, все девочки заменили снимки рисунками по памяти.

Не зная, что ответить, Серена взяла папку. Открыла ее и начала листать. На бумаге запечатлелась последняя неделя жизни Авроры. Уроки катания на лыжах. Спуски на санках. Дневные катания на коньках. Прогулка на санях, запряженных лошадьми. Вечера перед большим камином. И наконец — последний вечер. Праздник фей-бабочек, где на спинах у всех красовались синие крылышки, а в волосах — серебряные нити.

На этих красочных рисунках ее дочь всегда улыбалась. Кто знает, так ли это было на самом деле или Аврора грустила, скучая по дому или по коту. Или по маме.

Бом… Бом… БОМ!

В ушах у Серены зазвонили проклятые вионские колокола. Она обернулась в поисках часов, но встретила только взгляды присутствующих. Ноги у нее подкосились. В этот миг все видели дрожащую от волнения мать. Родители, бабушки, дедушки, тети и дяди восхищались благородными чувствами своих девочек. Серену же трясло от ярости. Уж не ждут ли они, что она расплачется? Нельзя бесконечно множить боль, а Серену она уже переполняла.

Но жест маленьких выживших расстроил ее планы. Серена утратила самообладание, зрение ее затуманилось, и она, как дура, потеряла сознание.

Впрочем, прежде чем она упала на пол, кто-то ее подхватил.

Те же руки, которые несколько часов спустя в порыве страсти сжимали ее ягодицы и грудь.

Опорожнив желудок, Серена, все еще совершенно голая, даже не потрудилась открыть кран и смыть из раковины рвоту. Оставив все как есть, она вернулась в спальню. Теперь ее любовник храпел громче. Она подобрала с пола платье от «Прада» и туфли и начала одеваться.

Затем, поскольку мужчина все еще спал на боку, обошла кровать, чтобы в последний раз посмотреть ему в лицо.

На тумбочке стеклом вниз лежала перевернутая рамка для фотографий. Серена подняла ее и поставила на место. На мгновение остановилась, чтобы рассмотреть людей на снимке. Идеальная семейка. Едва поняв, что после церемонии его жена и дочь уедут в свой дом в Ницце, Серена тут же раскинула сети, чтобы соблазнить главу семейства.

Она послала воздушный поцелуй фотографии, на которой ее любовник позировал с Марион и Орели. Затем с туфлями в руке босиком двинулась к выходу из квартиры, прощаясь взглядом с каждым предметом, попадающимся на пути. Больше она не переступит порог этого дома.

Но, зайдя в гостиную, чтобы забрать свою сумку от «Эрмес», она услышала за спиной голос Марион:

— Почему?

Обернувшись, Серена оказалась с ней лицом к лицу. Поза, полная достоинства, страдальческое лицо.

— Почему это произошло? — напыщенно повторила женщина, грассируя на французский манер. — Мало того, что ответа нет, — мне даже некому задать вопрос, — продолжала она с телеэкрана.

Серия мыльной оперы закончилась, и в эфире шло одно из тех дневных ток-шоу, в которых смешиваются новости и сплетни, перескакивающие с убийства в провинции на амурный скандал, с душераздирающего сюжета на звездную свадьбу.

Марион отвечала на вопросы корреспондента. Репортаж был записан этим же утром, после поминок в «Фонде Прада».

Тема — трагедия в Вионе.

В свое время она освещалась в новостях, а через год устарела. Но для подобной передачи сюжет еще не утратил пикантности, и авторы воспользовались годовщиной, чтобы выжать из зрителей слезы. Серена представила публику, скрывавшую за сердоболием извращенное любопытство, — представила, как эти люди слушают историю о маленькой девочке, якобы пропавшей, но наверняка сгоревшей заживо.

— Не знаю, как бы я отреагировала на ее месте, — сказала Марион, и Серена поняла, что та косвенно приплетает ее. — Несмотря на то что наши дочери вернулись домой, эта женщина — каждая из нас. — Она говорила от имени матерей выживших девочек.

То, что она говорила, имело смысл, но, к сожалению, в подобном контексте всякое слово теряло искренность. Серена подошла к телевизору, взяла с дивана пульт и прекратила это непристойное представление.

Во внезапной тишине ей полегчало. Но ненадолго. Завибрировал смартфон в беззвучном режиме, и Серена вздрогнула.

Она достала из сумки мобильник и глянула, кто звонит.

На дисплее появилась только надпись «скрытый номер».

Она никогда не отвечала на анонимные звонки, да и спящего любовника будить не хотелось. Отклонив звонок, она направилась к дверям. Когда она была уже на пороге, телефон в ее руке снова завибрировал.

Тот же надоеда, скрывший свой номер.

Видимо, телефонный спам. Закрыв за собой дверь, она приняла звонок, готовая послать сотрудника колл-центра куда подальше.

— Чего тебе? — рявкнула она.

В трубке царило молчание. Однако связь не прервалась. Возможно, Серену не расслышали.

— Алло? — раздраженно произнесла она. Можно было повесить трубку, но ей хотелось с кем-нибудь поругаться. — Эй, недоумок, ты собираешься говорить?

Тишину разорвал звук. Бом… Бом… Бом…

Серена инстинктивно отдернула смартфон от уха. И поняла, что на сей раз звон раздается не у нее в голове. Он доносится из телефона.

Из Виона.

— Алло? — испуганно повторила она.

Кто-то резко дал отбой.

Серена оцепенело уставилась на мобильник, не понимая, что это было. Но времени на размышление ей не дали.

Всего через несколько секунд пришло сообщение, тоже анонимное.

4

Вернувшись домой, Серена закрыла за собой дверь, но не смогла пройти дальше прихожей.

Она положила смартфон на пол, а сама села на синий бархатный пуф, наблюдая за мобильником издалека, будто он того гляди взорвется. Вертя в руках ключи, она спрашивала себя, когда же телефон перестанет пищать.

За последний час со скрытого номера пришло не меньше десятка сообщений. Сообщений, которые она отказывалась открывать.

Неизвестный отправитель как будто предвидел ее сопротивление. И проявлял настойчивость.

После одиннадцатого уведомления писк прекратился.

Это совпадение взволновало Серену. Одиннадцать — столько же, сколько девочек, выживших при пожаре в вионском пансионе. Не хватало двенадцатой. Ее дочери.

Решив, что тишина продлилась достаточно долго, Серена наконец встала с пуфа и пошла снимать платье от «Прада».

Телефон она оставила на полу.

Большую часть вечера она старалась не думать о мобильнике, оставшемся в прихожей, находя утешение и успокоение в привычной смеси алкоголя и лекарств. Но на сей раз «Плюшевый мишка» не возымел желаемого действия, и ее мысли упрямо