Арсенал эволюции - Андрей Морголь

С сундуком я пока решил не мучиться, да и не внушал он доверия как надежный хранитель имущества. Правда, обыскивать покои в поисках другого укромного местечка совсем не хотелось. Меч я предпочел просто запихнуть под матрас в надежде, что его не погрызут местные клопы. Мало ли что тут они жрать привыкли. Остальные причиндалы повытаскивал из карманов и сгрудил на стол.

Едва забравшись на кровать, я отрубился, как пятилетний мальчик после восьмичасового рабочего дня на заводе.

Незнакомый мир преподнес мне сон без сновидений и гул в башке, когда я наконец проснулся. Да уж, бывало, конечно, после бурной ночи к утру заносило не понять куда. Но чтобы так!

За окном еще не стемнело, и я, осматривая обстановку, понял, что события прошедшего дня – вовсе не продукт моего воспаленного сознания. На столе кто-то заботливо оставил стакан с мутной зеленоватой жидкостью, хоть я отчетливо помнил, что в этот раз точно закрыл за собой дверь на ключ. Горничная?

Проведя ладонью по отросшей щетине и причмокнув пересохшими губами, я протянул руку к, возможно, спасительному напитку. После небольшой дегустации выяснилось, что к заказу клиента Игмат отнесся ответственно и не забыл насчет просьбы про рассол. Осушив стакан до дна одним махом, я запустил механизмы нормальной жизнедеятельности, что, собственно говоря, и позволило заприметить мою аккуратно сложенную на сундуке одежду. Надо бы отметить, что к действиям такого порядка я генетически не предрасположен и снисхожу до них только в самых необходимых случаях, которые за всю жизнь со мной случались от силы раза три. А так обычно расшвыриваю все равномерно в радиусе двух метров от кровати. На этот раз перед сном кроссовки я скинул точно, а вот чтобы с остальным так обойтись – это вряд ли. Поэтому вывод напрашивался однозначный: меня раздели! И окончательно я убедился в этом, когда обнаружил на полу носки, послушно лежащие друг рядом с другом параллельными курсами. Такие выкрутасы уж точно не в моем стиле! Это ж надо было так в сон провалиться!

Я взметнулся со своего лежбища и тут же ринулся шерудить под матрасом. Клинок оказался там же, где лежал с ночи. Успокоившись, я оделся и проверил карманы – пусто! Ах да, ведь на столе все свалено. Хотя кому в этом глухом Средневековье могли понадобиться документы на машину, кошелек с непонятными бумажками и разрядившийся мобильник с ключами в придачу. Ну что ж, раз все в порядке – пора и в свет выдвигаться. Надо было повидаться с волшебником и провести с ним сделку. А затем найти и выспросить Горлана, что он помнит о вчерашнем разговоре, не изменились ли его планы на трезвую голову, и обсудить условия моего пребывания в Прилесье. Очень уж я сомневался, что оно будет безвозмездным.

Однако вскоре, вопреки всему, организм выдал такую первостепенную задачу, которая мигом затмила все вышестоящие: срочно требовалось найти уборную. Насчет особенностей сантехники Горлан вчера ничего не рассказывал, хотя мог бы намекнуть в общих чертах.

Пританцовывая в нетерпении, я выскочил из номера, закрыл дверь и нос к носу столкнулся с Арлетой. Она в охапке тащила всякий хлам с кучей дров, которые при внимательном рассмотрении оказались пучком стрел, деревянным луком, колчаном и веревкой. Кровоподтек под ее глазом сегодня приобрел уже более нейтральный, желтый оттенок, но в размерах пока и не думал уменьшаться. Оделась дочь трактирщика явно по-походному: в узкие грубые кожаные штаны, высокие ботфорты и теплую куртку, подпоясанную широким поясом. Вся экипировка имела зеленовато-коричневую окраску, отдаленно чем-то напоминающую камуфляж. Судя по решительному выражению лица, девушка целенаправленно намылилась на охоту, невзирая при этом на риск нарушения целостности мягких тканей вокруг второго глаза.

– Буэнос диос, красавица! – решил я поздороваться первым.

– Что? – Арлета недоверчиво покосилась на меня.

– День добрый, говорю, прекрасная незнакомка. Ну что, как спалось? Не сильно помешали ночью? – Я улыбнулся.

Вообще люблю улыбаться хорошеньким девчушкам, тем более что мимика позволяет выставить напоказ два ряда зубов и не выглядеть при этом оскалившимся.

– Нет, не сильно… – По ее лицу пробежала легкая тень смущения. Она даже украдкой, краешком рта улыбнулась в ответ, но тут же потупила взор.

– Не поздновато ли на промысел собралась? – спросил я, указывая на охотничьи причиндалы. – Времени сколько, не подскажешь?

– Два часа, как полдень был.

– Понятно… Слушай, а где тут у вас клозет… Ну, в смысле туалет? – Я бы еще, конечно, с удовольствием поболтал, но больно уж боялся опозориться перед новой знакомой мокнущими на глазах штанами.

Арлета на секунду задумалась, соображая, о чем идет речь, затем, сдержав усмешку, мило улыбнулась одними глазами:

– На улице, за трактиром. Там такая деревянная будка …

– Все, понял, с такими системами знаком. Ну, пойду я – дела важные. Еще увидимся. Расскажешь, кого подстрелила, договорились?

– Договорились. – Теперь красавица уже открыто улыбнулась.

Все, позитивный контакт налажен, потом вполне можно будет воспользоваться при необходимости. Я уже сделал пару шагов к лестнице, как вновь услышал ее голос:

– А рассол понравился?

От неожиданности пришлось ненадолго задуматься – и лишь потом удовлетворить любопытство дамы:

– Потрясающий напиток, амброзия богов, снизошедшая ко мне в трудную для организма минуту. Сама небось готовила?

– Да, и вам в комнату поставила, – радостно ответила Арлета.

– У тебя просто дар. Если здесь отыщется грейпфрутовый сок и тоник, я тебя еще коктейли делать научу… – Внезапно голову осенила гениальнейшая догадка: – Погоди… Так, может, ты меня заодно и раздела?

А вот эта фраза поставила под угрозу весь тщательно налаживаемый до сего момента так называемый позитивный контакт: щеки деревенской красавицы зарделись пунцовым пламенем, взгляд уперся в пол, будто там тараканы профессионально танцевали румбу, а губы принялись предательски дрожать. Ситуацию надо было срочно сглаживать.

– Ты не подумай, мне же не так важно… То есть важно, но не до такой степени. – Черт, что за бред я несу. – Короче, я это нормально воспринимаю, просто хотел уточнить…

– Мне папенька приказал, – сумела выдавить из себя Арлета и кинулась прочь.

Ладно, не катастрофа – на охоте успокоится, а вот я легко в штаны могу напрудить, и это будет натурально катастрофа. Запасного комплекта белья стрясти не с кого. Я пулей соскочил с лестницы, пересек трапезную и вылетел наружу. Занимавший свою традиционную дислокацию за стойкой Игмат открыл было рот, чтобы напичкать меня новостями или обрадовать счетом, но не успел, поэтому, скорее всего, зевнул (не зря же открывал рот) и шумно его захлопнул.

На улице я обежал трактир, тут же обнаружил взглядом искомую будку, подбежал к ней и распахнул дверцу. Оттуда, сидя в чрезвычайно неудобной позе, злобным, как обычно, взглядом меня встретил Скокс. Пришлось закрыть конструкцию.

– Скокс, твою мать, тебя что, родители закрываться не учили? – Терпение и мочевой пузырь начали играть в игру «кто лопнет первым».

– Я закрываюсь чарами! Тебя еще за аршин до двери должна была убить молния!

Эк мне подфартило с иммунитетом!

– А что, ваши могущества так же, как и все люди, в туалет ходят? Я думал, вы можете себе устроить этот важнейший процесс как-нибудь по-другому, да еще и с пользой для дела. Слыхал когда-нибудь про вторичную переработку сырья?

– Нет! Но как-то слышал об одном слишком наглом чужеземце, которого закрыли точь-в-точь в таком туалете на пять лет, потому как однородные вещества нужно хранить в одном месте.

– Тогда тебе там поселиться надо, могу помочь перенести вещи! Ну, скоро ты? – Я уже вовсю отплясывал вокруг будки замысловатый танец, выискивая взглядом альтернативу в виде каких-нибудь зарослей кустарника. Как назло, таковых поблизости вовсе не наблюдалось.

Скокс, догадываясь о моем нынешнем состоянии, конечно, мог из природной подлости задержаться еще на полчасика, но оказался выше таких примитивных приемов, поэтому вскоре освободил место.

После того как я оправился и вышел, мир стал восприниматься совсем иначе: вместо лихорадочного поиска нужного объекта теперь вдоволь и не спеша можно было насладиться созерцанием окружающей среды незнакомого мира. Взгляд медленно принялся окидывать окрестности: частокол из сдерживающих все напасти и стихии бревен, серых и угрюмых; прячущиеся один за одним неказистые домишки с покосившимися соломенными крышами; грязные дороги, радующие перепачканных детишек глубокими лужами; томящаяся в ожидании, как всегда, злобная рожа Скокса; группа тучных женщин, бодро шагающих куда-то с граблями наперевес, беззаботно и увлеченно переругиваясь. Так, стоп. Скокс! У нас же сделка.

– Ну что, уладили свои личные дела, теперь перейдем к общим? – спросил я волшебника.