Глэд. Закат над Майдманом - Олег Борисов

Не дожидаясь, пока расчеты метательных машин выпустят первые снаряды, стройные ряды скелетов продолжили движение к ставшим уже близкими стенам. Прикрывшись щитами от редких пока стрел, мертвецы размеренно шагали, выдерживая строй.

– Как они собрались на стены лезть? – удивился Магнус. – У них даже лестниц нет!

– У большинства вижу луки, не дадут нам сильно головы высовывать. И самый крупный отряд в центре. Значит, им нужны ворота, – ответил легорос, продолжая внимательно следить за безуспешными попытками «скорпионов» зацепить еще хотя бы одну вражескую катапульту. Длинные копья оставляли после себя узкие борозды в рядах противника, но проклятые машины каким-то чудом оставались целыми.

Вот взметнулась одна «ложка», за ней заскрипели другие, и кувыркающиеся в воздухе глиняные горшки устремились к крепости.

– Перелет, – улыбнулся тысячник, проследив за полетом снарядов, с запасом перемахнувших стену и громыхнувших о внутренние глухие каменные стены арсенала и казарм. Но, вглядевшись в медленно сползающие по стенам зеленые пятна, Магнус потерял улыбку и заругался: – Чтоб их демоны порвали! Они нам сейчас всю крепость развалят!

На месте разбившихся горшков остались дымящиеся вмятины. Камень на глазах истончался, крошился и осыпался песком вниз.

– Лучникам, – заорал во весь голос Алаэн, – бить по катапультам! Не давайте их командам продолжать обстрел! Если стену накроет – щиты сменить!

Повернувшись к застывшему за спиной баллеру,[6] легорос отдал краткий приказ:

– Запорные щиты выбить, проход закрыть! Один такой залп по воротам, и вся нечисть прорвется внутрь! Ворота не каменные, развалятся в момент!

Проводив взглядом рванувшего вниз легионера, Магнус мрачно спросил:

– Что с мостом делать будем? Подъемный механизм так и не отремонтировали за лето.

– Ничего. Если центральная башня выстоит, пусть подходят вплотную. Легкими баллистами и арбалетами быстро кости разметаем. Главное – не дать прорваться внутрь.

В ответ на его слова катапульты дали второй залп. На этот раз семь снарядов ударились рядом со стеной, испятнав янтарную зелень травы черными язвами выжженных растений. Но два горшка сумели поразить верхушку стены. Один разбился о зубец и брызнувшей волной убил легионера рядом с бойницей. Второй разлетелся на черепки, рухнув на поднятые широкие щиты. Дымящееся железо полетело вниз вместе с доспехами, судорожно сдираемыми с кричащих людей. Чуть отодвинувшись от быстро рассеивающегося зеленого марева, имперцы мрачно продолжали стрелять во врага, стараясь уничтожить всех воинов, суетящихся рядом с метательными машинами. Стрелы с гранеными наконечниками пробивали болтающуюся на скелетах кольчугу, злобно вгрызались в поднятые щиты и крошили хрупкие кости. Но уничтоженных мертвецов тут же заменяли другие, готовя следующий залп.

Потратив на каждый «скорпион» почти по десятку копий, команды пристрелялись и начали бить прицельно по замершим механизмам. К моменту, когда в небо взмыли новые смертельно опасные снаряды, еще две катапульты брызнули деревянной щепой и завалились набок. Защитники крепости вовремя определили наибольшую угрозу для себя и делали все возможное, чтобы уничтожить вражеские машины.

В этот раз из семи кувыркающихся горшков цель смогли поразить только пять. Магическое содержимое сожгло на стене больше сорока солдат и еще столько же покалечило. Но оставшиеся бойцы быстро отправили раненых вниз, а новое пополнение сменило павших. Легкий ветер развеял зловонные облака, и с изуродованных стен непрекращающимся потоком вновь посыпались стрелы.

Командиры осаждающих поняли, что рискуют в ближайшие минуты потерять свой ударный дальнобойный кулак без реального эффекта, и перенацелили оставшиеся катапульты на северные ворота, чернеющие тяжелыми досками в основании центральной башни. К моменту, когда атакующие подготовили очередной залп, из метательных машин целыми остались лишь пять: имперские «скорпионы» беспощадно расстреливали вражеские механизмы.

В тот момент, когда магические заряды ударили по центральной башне, в ее недрах послышался тяжелый гул, заставивший содрогнуться запертые ворота. Южная империя трижды теряла в прошлом свои крепости, когда внезапной атакой противник успевал прорваться через крепостные ворота. Наученные горьким опытом, военные инженеры подготовили противнику неприятный сюрприз: за сто лет во всех пограничных крепостях перестроили опорные башни и добавили в них специальные камеры, забитые тяжелыми камнями и щебнем. Стоило только поднять толстые запорные щиты, как неширокий проход надежно перекрывался рукотворным обвалом. Разобрать завал было проще и дешевле, чем отбивать и восстанавливать захваченную крепость.

Бывший командующий армией мертвых не зря потратил время, готовя своих бойцов к походу на юг. Команды катапульт сумели в этот раз кучно уложить снаряды, накрыв ключевую точку атаки. Два горшка разорвались на верхней открытой площадке центральной башни, взрывами снеся два «скорпиона» и убив всех легионеров. Третий горшок разбился о каменный угол, превратив в песок изрядный кусок стены. Еще два глухо лопнули, окатив зеленым туманом окованные железом ворота. Обработанное негорючими составами дерево задымило, но выстояло. Но и нападавшим, и защитникам крепости стало понятно, что еще один такой удар уничтожит хлипкую преграду.

Сгруппированный перед центральной башней отряд мертвецов молча двинулся вперед, блестя в лучах поднявшегося солнца разнообразными доспехами. В голове отряда самые сильные волокли длинное бревно, окованное железом. Следом за штурмовой группой к стенам двинулась остальная масса войск, достав отдыхавшие до этого момента луки и выцеливая малейшую тень в узких бойницах. Легионеры отвечали редко, не рискуя выглядывать в бойницы, куда врывалось сразу по три-четыре прицельно посланных стрелы. Лишь на боковых выступах атакуемой башни суетились солдаты, перезаряжая ручные штурмовые арбалеты и баллисты[7]. Укрывшись за многочисленными щитами, защитники крепости приоткрывали узкую щель и били в приближающихся врагов. Скученность нападавших позволяла стрелять почти не целясь: любой арбалетный болт или обточенный камень находил многочисленные цели.

Последние четыре горшка обрушились прямо на ворота, к которым уже вплотную подбегала колонна бойцов, набиравших скорость для таранного удара по остаткам ворот. Ливень стрел, камней и копий выкашивал целые ряды нападавших, но они упорно продолжали разбег, молча стремясь преодолеть оставшиеся десятки метров до цели.