Инспектор Вест и дорожные катастрофы - Джон Кризи

— Господи! — выдохнул он.

Через минуту он отчаянным прыжком соскочил с велосипеда на тротуар, но у него уже не было никакого шанса на спасение. Машина подмяла под себя велосипед вместе с полицейским. Первый удар отбросил Аткинсона назад, а заднее колесо размозжило ему череп.

К следующему углу, возле которого должно было состояться свидание с сержантом, приближался молодой констебль Дэвис, за плечами которого было всего шесть месяцев работы в полиции.

Дэвис был невысоким бледнолицым малым — недаром многие стали жаловаться, что полиция набирает в свои ряды каких-то недоростков! Он до сих пор не мог решить, нравится ли ему эта работа и стоит ли на ней оставаться. Именно об этом он и размышлял, направляясь к условленному месту. Аткинсон был неплохим человеком, но проведя большую часть жизни в полиции, он дослужился всего лишь до сержантских нашивок. Нда… Перспектива не из блестящих.

— Меня это не устраивает, — рассуждал Дэвис.

Он находился в пятидесяти ярдах от угла, когда услышал, как затарахтел автомобильный двигатель. Звучал он невероятно громко, как будто водитель вообразил, что на дворе мороз, и заставил его вращаться с бешеной скоростью. Некоторые люди не заслуживают того, чтобы у них была машина. Они превратят ее в обломки через пару месяцев.

Этот двигатель, безусловно, недолго прослужит.

Потом он услышал лязг, треск и скрежет.

Не раздумывая, он побежал, достигнув угла быстрее, чем это сделал бы самый известный спринтер. Маленькая темная машина мелькнула в конце дороги. Сейчас ее двигатель ревел не так сильно, но она мчалась на огромной скорости.

Дэвис выхватил свисток.

— Стоп, — закричал он. Затем приложил свисток к губам. Его трель пронеслась над затихшим полем, ясная и пронзительная, заполняя сонные улицы, а сам Дэвис бежал к углу.

Потом он увидел нечто потрясающее, о чем раньше ему доводилось только слышать во время инструктажа по несению караульной службы в Скотланд-Ярде. Цифры на номерном знаке менялись…

Фактически дощечка не была освещена, даже задние огни были выключены, но зато ярко горел уличный фонарь. Вот прежняя дощечка приподнялась, а на ее место опустилась другая. Дэвис не смог прочитать все цифры, потому что они были измазаны грязью, но две последние буквы он различил: К О.

Потом в машине зажглись все огни и она завернула за угол, направляясь через поле к шоссе. Дэвис еще раз отчаянно засвистел.

Никакой другой машины не было видно. Единственный звук, доносившийся до него, был замирающий стук мотора. У него теперь не было выбора, и он побежал навстречу Аткинсону, туда, где разбился велосипедист.

Прежде всего он заметил каску сержанта, стоящую на самой обочине, как будто Аткинсон положил ее туда перед тем, как свалиться с велосипеда.

Но сам сержант…

Дэвис побывал на войне во многих серьезных переделках. Вид крови и увечий его не особенно трогал, но на этот раз ему было явно не по себе. Когда он увидел, как была раздроблена голова сержанта, он даже не стал щупать ему пульс.

Машина скрылась в поле. Ее уже с трудом можно было различить но тут на дороге показалась другая. Да, эта машина смогла бы задержать негодяя, но она была в четверти мили от Дэвиса, который чувствовал себя совершенно беспомощным. Почему люди сидят за закрытыми дверями, куда не доносится требовательный зов его свистка?

Из соседнего дома выскочили двое. Третий скорым шагом спешил с угла. Из-за угла появилась машина, освещая себе путь мощными фарами. Голубая. Надпись сбоку гласила: «Полиция».

Посыпались вопросы… Но, когда люди увидели голову Аткинсона, они онемели. Дэвис с отчаянием глядел на поле… Убийца окончательно скрылся из вида.

Один из людей патрульной машины спрыгнул вниз.

— Он ранен?

— Убит, — мрачно ответил Дэвис, — его переехал «Остин-Изо», после чего изменил свой номерной знак. Темно-синий или черный, передние и задние огни тусклые, две последние буквы на первом номерном знаке «КО», а может быть и «ОО», но только не цифры.

— Вы можете…?

Водитель полицейской машины уже сообщал по радио. Прибежало еще несколько человек и среди них врач. Он немедленно констатировал смерть Аткинсона, и тело сержанта убрали с дороги.

Дэвис прислушивался к неясному шепоту людей, столпившихся вокруг. Дежурный с патрульной машины склонился над мертвым сержантом, как будто надеясь, что усилием воли сумеет вернуть его к жизни.

— Интересно, что ему было нужно? — говорил один мужчина.

— Возможно, сержант поймал его с поличным, когда он…

— Я бы на вашем месте разошелся по домам, — с неприязнью заговорил Дэвис, слушая их пересуды, — скорее всего неизвестный пытался забраться в чью-то квартиру, а сержант выследил его.

Люди зашевелились.

Затем кто-то насмешливо заметил, что не следует ничего рассказывать пастору Питеру, а то тот, прямо на месте, организует митинг.

— Упаси боже нас от такой напасти! — послышался второй издевательский голос.

Дэвис фактически ничего не знал о пасторе Питере, кроме того, что этот фанатик жил на их участке. Он являлся предметом постоянных шуток в дивизионе, хотя в них проскальзывала и нотка уважения. Никто не злорадствовал и не ехидничал по адресу этого человека.

Но в тот момент Дэвису не было никакого дела ни до пастыря, ни до его борьбы с дорожными авариями и несчастными случаями, поскольку это был не несчастный случай, а хладнокровное убийство.

И не нужно забывать о миссис Аткинсон и их дочери Бетти!

— Покарай, господи, эту свинью, покарай его, — еле слышно шептал Дэвис.

Это было в половине первого.

В половине третьего Роджер услыхал телефонный звонок, который донесся до него откуда-то издалека, и по выработанной многолетней привычке, моментально проснулся. Но это было не настоящее бодрствование, потому что телефону пришлось еще порядочно звонить, хотя до трубки было рукой подать. Глаза Роджера оставались еще закрытыми, а мозг уже работал. Подняв трубку, Роджер с радостью подумал, что Джанет уехала, так что ночной звонок ее не встревожит. В комнате стояла непроглядная темень. Наверное, еще очень рано, — решил Роджер.

— Вест у телефона.

— Это старший инспектор Вест?

— У телефона.

— Одну минуточку, сэр, — сказал человек почтительным голосом, — с вами будет говорить старший офицер Долби.

Долби дежурил в Ярде по ночам. Он был не из тех людей, которые станут по пустякам будить офицера. Роджер приподнялся с подушек и включил лампу на ночном столике, громко зевнул и окончательно проснулся. Ему не пришлось долго ждать.

— Это ты, Красавчик?

— Да.

— Очень устал?

— Всегда на посту, что там стряслось?

— Работенка в Тоттинге, — быстро заговорил Долби, — сегодня ночью сбила машина и задавила насмерть… «Остин-Изо»… Констебль заметил, как на нем изменился номерной знак, когда он отъехал. У меня лежит напоминание, что тебя интересует все об «Изо»… Цвет — темный, два разных номера. Один из них разыскивается в связи с несчастным случаем, тоже кто-то был сбит…

— Машину нашли? — коротко спросил Роджер.

— Да, у Баттерон. Я решил, что тебе захочется поехать на нее взглянуть.

— Большое спасибо. Еду немедленно.

Две подвесные фары были установлены на углу у стоянки машин, где полчаса назад был обнаружен «Изо», о чем сразу же доложили Роджеру. Отблеск этих фар играл на всем: на машине, на полдюжине полицейских, работающих вокруг нее и снаружи. Делались снимки, бралась на анализ грязь и кровь Аткинсона, песок с покрышек, пылесосом выбирали пыль изнутри, повсюду разыскивались и фотографировались следы. И так далее…

Полицейские работали молча и быстро, позабыв о ночной прохладе. Двое дежурили у въезда на автостоянку, наблюдая за тем, чтобы внутрь не проник никто посторонний.

Роджер подрулил к выходу и торопливо вылез из машины. При свете фар он узнал полную фигуру тоттингского инспектора. Тоттинг находился по соседству.

Констебль не узнал Роджера, но сразу же вытянулся, взглянув на удостоверение.

— Инспектор Морган вас ожидает, сэр, — сказал он громко.

Роджер подошел к «Изо». Работа не прекращалась, хотя в этот момент из конторы автостоянки вышел человек с подносом, уставленным кружками с каким-то горячим напитком.

Роджер прямиком направился к Моргану.

— Хэллоу, Красавчик, Долби предупредил, что ты приехал, — встретил его Морган. У него было свежее лицо, два подбородка и отнюдь не наигранная жизнерадостность. Воротничок у него был широк даже для его толстой шеи, потому что больше всего Морган ценил собственное удобство.

— Думается, мы скоро закончим. Нашли кучу полезных данных, в том числе отличнейшие отпечатки пальцев. Если нам чуточку повезет, мы скорехонько сцапаем этого зверя…

— Каким образом разыскали машину? — поинтересовался Роджер, направляясь к ней.