Отец (не) моей дочери - Елена Левашова

что ее розовые плюшевые носки… Они… интригуют… Хотя как женщина она меня не интересует, не в моем вкусе, да и вообще…

– Я просто хочу ее видеть… Хоть иногда, – протягивает Этери, опуская взгляд. – Ни о чем сейчас не думаю… А раньше планировала отпуск, хотела купить машину…

Во взгляде Этери проскальзывает что-то похожее на досаду или сожаление. Я словно читаю ее мысли. Они как на ладони – чистые, прозрачные, как вода из горного родника или дом, в котором знаешь каждую трещинку, тайник и место любой вещи.

– Этери, я же сказал, что не буду противиться вашему общению. Пусть у Дарины будет две мамы… Пожалуйста, помогите Кристине найти подход к малышке.

– Хорошо, попробую. Лев Борисович, я могу ночевать в домике или…

– Нет, сегодня в комнате Дарины. Домиком я займусь завтра.

«А еще наберусь смелости и расскажу ей все…».

Этери быстро моет посуду и подхватывает Дарину на руки. Тараторит по пути в ванную какие-то потешки и скрывается из вида.

Выхожу из кухни, проверяю, заперта ли входная дверь, и бреду в спальню, гадая, как поступить. Своими действиями Этери мне навредила. Я мог бы сказать, что она это сделала невольно, но нет… Этери хотела мне навредить. Публикации в модных пабликах, участие в программе, знакомство с Авериным – все разрушило доверие ко мне… Именно сейчас, когда я так завишу от общественного мнения и долгожданного гранта на развитие сети клиник! Никто его не даст мучителю, отбирающему детей и доводящему несчастных женщин до истерики.

Моя репутация серьезно пострадала, но восстановить ее может она… Только как?

Усталость наваливается на плечи невидимой стеной. Принимаю душ и валюсь на кровать, планируя завтрашний разговор. Я попрошу ее дать опровержение моим поступкам… Или помогу с разводом, накажу ее упыря бывшего. В общем, сделаю для нее что-то, способное загладить мои прошлые поступки. Этери могла бы выступить с заявлением в другой программе или…

В мои размышления вероломно вторгается телефонный звонок. Мама… Она не упустит возможности высказать мнение о моих глупости и простоте, благодаря которым Этери удается вить из меня веревки столько времени.

– Да, мамуль… Устал, говори, что случилось и я…

– Не перебивай мать, Левушка. Ты говорил утром про грант. Я вот что подумала… Может, вам стоит где-то появиться вместе? С этой странной женщиной?

– Мам, ну что за детский сад? Думаешь, мы поулыбаемся на камеру и Шульга подпишет документы, признав меня достойным? Цирк, мам. Это так не работает.

– Сынок, улыбаться не надо. Шульга должен убедиться, что ты не такой, каким тебя выказали владельцы этих мерзопакостных газетенок и блогов. Придите вместе с этой…

– Этери, мам.

– Сходите на мероприятие вместе. Шульга должен увидеть своими глазами – все, что пишут – гадкие сплетни. Этери обязана выглядеть раскованной, довольной и счастливой рядом с тобой. Пофлиртуй с ней и…

– Мама, как ко всему этому отнесется Тина?

– Тину я возьму на себя. Мы должны объединиться, чтобы добиться своего.

– Чего добиться?

– Чтобы эта женщина исчезла из наших жизней, Лев. Но сначала она должна исправить свою глупость. Потом ты дашь ей денег и… пусть идет с миром.

– Ты слишком жестока, мам, – произношу, с силой растирая лоб. – Она любит Дарину. И я разрешил ей с ней видеться.

– Ну и дурак. Она хитростью заставит тебя отдать дочку. Береги себя, сынок. Не поддавайся на ее чары.

– Какие чары, мам? Не смеши… Она же…

Не договариваю, вспоминая наполненный любовью взгляд. Ежусь от ощущения собственной непорядочности. И уж тем более не хочу использовать Этери для достижения своих целей. Хотя нет… Хочу… Мне важна клиника и огромные деньги, что я могу получить на строительство сети. Главное, чтобы она ни о чем не догадалась…

Глава 17

Этери.

Пробуждаюсь от стука капель и нежного аромата моей малышки. Хочу, чтобы так было всегда: я, моя Дарина и этот уютный дом… Капли мокрого снега по стеклу, робкие солнечные лучики, скользящие по полу и стенам, ароматное постельное белье и… Самойлов? Нет, только не он… Конечно, он уже не так сильно меня пугает, но я предпочитаю держаться подальше от него и его мамаши. А еще я почти уверена, что Тина проявит себя худшей мамой на свете… Ну такой я человек – тонко чувствую другого. Понимаю без слов и как высокоточный радар реагирую на ложь…

Помогаю Даринке почистить зубки, заплетаю ей косички и наряжаю в новую пижаму, купленную заботливым папашей Самойловым.

Умываюсь сама, улыбаясь своему отражению в зеркале – волосы безбожно вьются, делая меня похожей на одуванчик. Не нравлюсь я тебе, Лева? Волосы у меня странные, да и сама я не очень… Придется теперь терпеть, ты сам так решил.

Подхватываю дочку на руки и выхожу из комнаты. Дом спит. Мягко скрипят половицы под моими шагами, пахнет золой из камина и свежемолотым кофе из кухни.

Раскладываю перед Дариной раскраски и фломастеры, а потом распахиваю холодильник. Надо покормить гостеприимного хозяина. Я, вообще-то, не против кормить его каждый день. Странно, но я не чувствую возле Льва дискомфорта. Вот он возле меня да… Кожей чувствую его беспокойство и досаду. А от мамы его исходят другие чувства – расчётливость, цинизм… А от Тины…

– Доброе утро, Этери, – поток ненужных мыслей прерывает голос Льва. – Привет, Дарина.

– Д-доброе…

– Пиветь, – робко отвечает Дарина, продолжая рисовать.

Свежий, одетый в голубую сорочку с запонками, благоухающий, как клумба, Самойлов сбивает с ног. Не смейтесь, я все-таки женщина, хоть и странная и неприметная по его мнению.

– Покормите? Простите, я наверное, наглею. Просто вы так вкусно готовите, Этери. Вы не думали открыть свое кафе?

– Вы угадали мою мечту, Лев Борисович, – мои губы растягиваются в счастливой улыбке. – Моя подруга Ника помогла мне написать проект для программы социального предпринимательства.

– Это та… Такая… эффектная дамочка, что ходила с вами на ту программу, будь она неладна, – опускаясь в кресло, произносит Лев.

– Да, она. Я очень хочу открыть домашнюю пекарню. Или кондитерскую. Обожаю тесто. Кажется, я его чувствую… Понимаю на глаз чего нужно добавить, сколько вымешивать, держать в духовке.

– Интересно, – сдержанно добавляет Лев. – Хотите, я помогу вам? От кого зависит решение вашей проблемы?

Самойлов хмурится и поджимает губы. Всматриваюсь в его лицо, на расстоянии чувствуя исходящее беспокойство. Его что-то гложет? Откуда темные круги под глазами и тревожная складка на лбу?

– Лев Борисович, вы хотите откупиться? – вздыхаю я.

– Нет, просто помочь. Сегодня домик будет готов к приему гостей. Я вызвал клининговую службу и