Мои крылатые (не)приятности (СИ) - Татьяна Бэк

друга без слов. Наши движения стали едины, а жизни сплелись в клубок. Удивительно, но дракон всё ещё был на нашей стороне. Пусть он и оставался одиночкой, занятым лишь тем, чтобы его не отвлекали от мыслей о собственной неполноценности, но всё же оказался бесценным соратником. Число наших врагов таяло на глазах, приближая последний решающий день финальной битвы.

Мои ночи были наполнены оглушающей и ослепляющей страстью. Доползая до нашей камеры после утомительного боя, обычно мечтала лишь о том, чтобы наконец-то лечь и закрыть глаза, отрешаясь от слишком шумного, яркого мира, но мои падшие возвращали меня к жизни, напитывая огнём своего желания. С ними я вспыхивала, словно сухой тростник, но горела гораздо дольше.

— Мира… Госпожа… — их страстный шёпот, властные касания, заставлявшие трепетать тело, умелые губы и языки, умевшие довести до пика удовольствия. А когда они, наконец, проникали внутрь, даря смесь боли и наслаждения, словно разрывая меня огромными орудиями любви, понимала, что в моей жизни есть то, что делает меня счастливой и наполненной. И дело было не только в единении тел. Засыпая на короткое время в их объятиях, ощущала, что наконец-то обрела тех, кто не придаст. Или мне так казалось…

Очередной день и очередная победа. Теперь толпа нас боготворила. Я понимала, что королева Ируна-Рен уже жалела о своём неосторожном желании выставить меня на арену. Она надеялась, что преподаст народу урок смирения и повиновения, но всё чаще в толпе замечала девушек, заплетавших косы наподобие моих, их одежда начинала напоминать броню, которую мне приходилось надевать каждый день. Любовь слепа и всегда находится в поисках нового кумира. Из проклятой изменщицы я превратилась в объект подражания.

— Ликуешь, прекрасная Мира? — голос дракона, как всегда, был насмешлив.

Мы возвращались с арены после достойной битвы, где проявили себя.

— А почему бы и нет? Сегодня мы победили! Почему бы не славить этот прекрасный день, подаривший нам своё расположение? — улыбнулась, уносясь мечтами в скорое будущее, когда мы с крылатыми окажемся наедине.

— Завидую тебе… Хотя судя по твоему довольному лицу, у тебя есть определённая подпитка и разрядка, которой лишён я. Но не боишься ли ты, мудрая воительница, что завтра день отборочных боёв? Ведь в итоге должны остаться лишь четверо! — прошипел он, вползая ядовитыми словами под кожу и поселяясь там.

Как могла так забыться? Неустрашимая и дальновидная Мира-Имха, глава клана, та, что хотела стать повелительницей Атриума! Теперь я могла мечтать лишь о том, как бы побыстрее оказаться в объятиях своих бывших рабов и заглушить их обжигающими ласками липкий страх. На миг показалось, что лишилась разума… Хотя всему виной была накопившаяся усталость, обезвоживание и голод.

— Говори прямо, дракон! Я ведь знаю, что ты хочешь мне предложить!

— А если знаешь, то к чему этот вопрос? Завтра на арене сойдутся твои некогда верные наги, ставшие лучшими гладиаторами последних игр, крылатые, связанные родственными узами и мы с тобой, одиночки по натуре. Как думаешь, у кого из нас есть шанс выжить? — горячий шёпот обжёг ухо, когда этот беловолосый, чьего имени так и не узнала, наклонился ближе. — Неужели ты думаешь, что если стала игрушкой для их плотских утех, то тебя пощадят. Только не плачь, ненавижу женские слёзы! А ты мне казалась более сильной и мудрой. Даже бросила вызов самой королеве, а в душе лишь влюбчивая глупая девочка.

Холодные щупальца сковали сердце… Казалось, время остановилось. Молила лишь о том, чтобы мотор, накачивающий кровью моё тело, заработал вновь. Тук…- тук…- тук-тук-тук! Слабость и страх, сковавший грудь отпустили.

— И что ты хочешь, слабейший из рода? — ко мне вернулось былое высокомерие и умение получать то, что нужно. — Сам знаешь, для заключения клятвы нужно, чтобы ты озвучил условия.

— Стань моей боевой спутницей! Поверь, я смогу тебя развлечь изобретательнее, чем крылатые. Лишь со мной у тебя есть шанс не только победить, но и выжить.

Словно почувствовав недоброе, падшие, идущие впереди, обернулись ко мне, лаская влюблёнными взглядами. Завтра это внезапно вспыхнувшее чувство потухнет…

— Мира, что случилось?

— На тебе лица нет!

Стоило войти в камеру и услышать лязг двери, запираемой за нашими спинами, крылатые набросились на меня с вопросами. Порой я сожалела о том, что у меня не было своего личного пространства, где можно было бы побыть наедине с собой и подумать обо всём, что происходило. А уж поразмышлять было о чём.

Я продолжала упрямо молчать, переваривая слова дракона. С одной стороны, он был прав, но с другой… с другой были два прекрасных мужчины, ставшие частью моей жизни.

— Не мешайте вашей бывшей госпоже, рабы! — раздался суховатый мужской голос, напоминавший шелест старого свитка. — Она пытается успокоить себя и смириться с тем, что вынуждена будет подставить вас.

Падшие тут же повернулись к источнику звука, в виде фигуры слабо различимой в полумраке каменной клетки, прикрыв меня своими крыльями. Но я знала, что говоривший не представляет для нас опасности, даже удивилась, что он не пришёл раньше.

— Здравствуйте, командор Стоун! И как вам удалось пробраться в нашу скромную обитель? Жаль, что не могу предложить вам сельмирского вина или плодов сокт-древа. У нас есть лишь чёрствый хлеб и горстка сухофруктов! — произнесла приветливо, сделав несколько шагов в сторону говорившего.

— Приятно видеть, Мира, что ты не растеряла гостеприимности. Я ещё хорошо помню, как пробовала испытать на моём теле свой плазменный бич, когда был в твоём лудусе! — похудевший и чуть постаревший командор вышел из темноты, демонстрируя, что в его руках нет оружия.

— А, может, я просто хотела оставить свой след в вашей памяти? — улыбнулась, но жестами приказала падшим быть наготове. — А теперь расскажите, как оказались здесь⁈

— Скажи своим крылатым охранникам, что нет смысла так напрягаться. Чтобы убить тебя, королева выбрала другой путь. Более зрелищный. И не забывай, что я был гладиатором почти десяток лет, мне знакомы все потайные пути в этих казармах. Оказаться в вашей камере было несложно.

Сердце обожгло предчувствие неминуемой беды. Слишком уж я расслабилась, заигравшись в гладиаторство и внезапную любовь с падшими.

— Готов рассказать, какую кончину избрала для меня Ируна-Рен? — произнесла, вцепившись обломанными ногтями в загрубевшую кожу ладоней, почти не ощущая боли.

— Ты всё понимаешь сама. Завтра на арене придётся сойтись с нагами. Поверь, помимо яда, который им не сцедили, вам придётся столкнуться