Правда истории или мифология? Пограничные войска НКВД в начале Великой Отечественной - Владимир Иванович Городинский

Он вспоминает, что «в 2 часа дня в отряд прибыл начальник Главного Управления погранвойск НКВД СССР генерал-лейтенант Соколов и начальник погранвойск Белорусского округа генерал-лейтенант Богданов. Я доложил Соколову, что за время моего дежурства происшествий не произошло, а начальник отряда и начальник штаба на обеде и попросил разрешения их вызвать. Соколов сказал: «Не надо вызывать, пусть отдыхают, после обеда придут в штаб отряда без вызова».

Соколов спросил меня, где расположены штабные подразделения. Я доложил, что все подразделения разбросаны по городу Августову. Соколов предложил мне «Давайте пойдем в мангруппу, она готовит младших, командиров». По прибытию в мангруппу Соколов и Богданов проверили порядок в казарме и ход занятий. Все им понравилось. Когда мы вышли из казармы, нас встретил начальник штаба отряда капитан Янчук. Я ушел на дежурство, а они пошли в подразделения. В 4 часа по приказу генерала Соколова весь офицерский состав управления отряда и подразделений собрался в кабинете начальника отряда для совещания. С докладом выступил начальник штаба капитан Янчук. Он сказал, что обстановка на границе тревожная. Когда капитан Янчук закончил доклад, генерал Соколов спросил начальника отряда майора Здорного, что он может добавить и согласен ли с докладом Янчука. Здорный заявил, что нового он ничего не имеет и с докладом Янчука полностью согласен. Обстановка на границе очень тревожная и опасная.

Генерал Соколов в своем выступлении заявил, что вы обстановку на границе сами очень усложняете, никакой войны пока не предвидится, вы просто проявляете трусость и шлете донесения от которых несет паникой, мы их отправляем в ЦК партии, в Генштаб и правительство. От ЦК партии, правительства и Генштаба получаем замечания по вашим донесениям, поэтому мы приехали к вам и поедем на границу и проверим, какая обстановка на самом деле ночью и днем на заставах.

В 6 часов вечера 21-го июня 1941 года генералы Соколов, Богданов и начальник отряда майор Здорный на легковой машине… выехали на границу на левый фланг погранучастка в м. Граево, где дислоцировалась 5-я комендатура.

В 2 часа ночи я вышел из дежурной комнаты во двор штаба и заметил, что большая группа немецких самолетов летит в нашу сторону. С границы слышна артиллерийская стрельба. От штаба отряда до границы было всего 4 километра. Я немедленно позвонил на квартиру капитану Янчуку и доложил о происходящей обстановке на границе. Он немедленно прибыл в штаб. Замполит — батальонный комиссар Герасименко находился во второй комендатуре в м. Линске, майор Здорный — в м. Граево. Так началась война…»[50].

Прошу читателей простить меня за столь обширное цитирование воспоминаний участников первых боев на участке 86-го (Августовского) пограничного отряда, но это единственный способ, позволяющий каждому самостоятельно сделать вывод о том, как на самом деле развивались события в те далекие и трагические дни.

Проведя сопоставление воспоминаний обоих участников тех событий, можно сделать вывод о том, что официальная версия последнего мирного дня и первых боев на участке 86-го (Августовского) погранотряда, воссозданная историками на основе воспоминаний полковника в отставке Г. К. Здорного, мягко говоря, во многих случаях не соответствует действительности. Г. К. Здорный пытается убедить читателей в том, что генералы Г. Г. Соколов и И. А. Богданов вместе с ним в момент начала войны находились на левом стыке его отряда — и в штабе их не было. Думается, именно для этого был придуман сюжет о его докладе командующему 3-й армией об обстановке на границе. Кстати, командир 345-го стрелкового полка 27-й СД полковник в отставке В. К. Садовников этот факт также не подтверждает[51].

Со слов же Д. С. Аврамчука следует, что последние 14 часов перед началом войны начальник ГУПВ НКВД СССР с группой офицеров Главного управления погранвойск находился на участке 86-го (Августовского) погранотряда. Он посетил маневренную группу и ряд других подразделений, а потом еще провел большое совещание с офицерским составом в штабе отряда. Почему этот факт пограничными историками и Г. К. Здорным излагается по-другому — до сих пор остается загадкой. Тем не менее на этом примере хорошо видно, насколько субъективными, а главное — конъюнктурными могут быть воспоминания тех или иных участников Великой Отечественной войны.

А вот другой пример. В моем распоряжении оказались два разных документа, которые более-менее подробно отражают события накануне и в первые дни войны на участке 90-го (Владимир-Волынского) отряда пограничных войск НКВД УССР. Один из них называется «Докладная записка начальника 90-го погранотряда НКВД майора М. С. Бычковского начальнику погранвойск НКВД УССР — начальнику охраны тыла Юго-Западного фронта генерал-майору В. Хоменко о боевых действиях в первые дни войны»[52]. Составлена она была 5 июля 1941 года. Другой документ — это интервью уже генерал-майора М. С. Бычковского, которое он дал двум ученым пограничной службы в далеком 1968 году, но опубликованное в журнале «Пограничник» лишь в июне 2011 года[53]. Другими словами, оба этих документа принадлежат одному и тому же человеку, хотя их и разделяет 27 лет. Предлагаю читателям самим сделать выводы об объективности послевоенных воспоминаний известного пограничного военачальника.

Для удобства я свел основные положения обоих документов в отдельную таблицу, чтобы читателю было легче проследить трансформацию взглядов и оценок уважаемого ветерана на те далекие и трагические события на участке всего лишь одного пограничного отряда. Более темным шрифтом выделены те места в послевоенном интервью М. С. Бычковского, которые, на мой взгляд, в наименьшей степени соответствуют его же докладной записке.

Надеюсь, что читатели обратили внимание на несоответствие многих фактов из послевоенного интервью генерал-майора в отставке М. С. Бычковского их первоначальному варианту, изложенному в его же докладной записке. Это касается прежде всего реакции самого М. С. Бычковского, командиров соединений и объединений Красной армии на сообщение перебежчика А. Лискова, а также конкретных действий погранзастав и погранкомендатур в первые часы войны. Если учесть, что о первом документе до 2011 года мало кто вообще знал, то можно себе только представить, насколько искаженными в исторической литературе оказались события, произошедшие накануне и в первые дни войны на участке 90-го (Владимир-Волынского) пограничного отряда.

К большому сожалению, в воспоминаниях некоторых участников войны встречается, я бы сказал, элементарный обман читателей. Я прошу простить меня за столь грубую лексику, но, как говорится, слов из песни не выбросишь. К примеру, генерал-лейтенант А. М. Андреев, занимавший на момент начала войны должность начальника 5-го (Энсонского) пограничного отряда Ленинградского пограничного округа, в своих воспоминаниях утверждает, что «после трех часов ночи 22 июня начали поступать донесения с 9-й и 12-й застав о многочисленных нарушениях немецкими самолетами нашей границы.

СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ

содержания двух документов, отражающих события на участке 90-го

(Владимир-Волынского) пограничного