Оцифрованный. Том 5 - Дмитрий Дорничев

голове девушки. Сам барон жутко боялся того, что сейчас делает, но он был твёрдо намерен убить Ирину. Вот только позади него уже стояла горничная под номером три…

Удар, и мужчина начал падать, но горничная ловко схватила его и закинула на плечо.

— Прошу прощения, Ирина Мироновна. Отчёт о покушении на вас будет отправлен вашему отцу после завершения банкета. Но можете не переживать, вы в полной безопасности, — ответила горничная и… — Млять! Сгуфился(умер)… Ой! Вы этого не слышали…

Горничная понесла синеющего мужчину, который умер от уже известного 99−03 яда, в другую комнату. Она была почти пустая. Разве что имелись шкаф и маленький холодильник. Ну и ещё кое-кто…

— И у тебя? — удивилась Третья, увидев Шестую, укладывающую мужчину на пол. У того была свёрнута шея.

— М? Да. А этот откуда?

— Соколову пытался убить.

— Ясно. А этот бомбу пытался установить. Дурак, как будто мы не сможем засечь какую-то бомбу, — горничная покачала головой, а Третья уложила своего «жмурика».

— Проверить надо на яд. Мой отравился, как попал в плен. Твой, видимо, не успел.

— Хорошо, но потом. Сейчас нужно ещё за троими проследить.

Горничные поспешили к гостям. И как раз к этому времени массаж Ирины был завершён. Девушка с выпученными глазами поспешила в банкетный зал и нашла отца.

Тот громко смеялся, общаясь с аристократами. Поэтому девушка не посмела мешать. Однако отец заметил её и подозвал.

— Ну как тебе массаж? — спросил тот, а мужчины заинтересовались его дочкой. Всё же они пока что стеснялись просить массаж.

— А? А-а-а-а, массаж… Спина больше не болит! — осознала она. — И… чувствую себя отлично.

— О! Тогда я следующий! — пухлый аристократ вскочил с дивана и направился к одной из горничных. Отец же отозвал дочь в сторону.

— Что-то произошло? — тихо спросил он.

— Горничные… Я не понимаю, кто или что они такое. Но точно не простые андроиды…

— Хм. Значит, стоит присмотреться. Думаешь, здесь что-то более высокого порядка или просто марионетки под контролем людей?

— Не знаю, отец…

Ирина задумалась и решила всё же не говорить о покушении. А ещё она заметила взгляды. Пусть у горничных не было глаз, как и лиц, но она чувствовала, что за ней наблюдают. Точнее, за всеми… Горничные здесь за всеми следят и в случае чего устранят угрозу.

Девушка даже не поняла, что она чувствует. Угрозу или безопасность. Но тут она заметила шикарную блондинку в очках и платье, стилизованном под скафандр.

Оно так плотно облегало фигуру блондинки, что мужчины слюнями давились. Ирина вспомнила про слова горничной и решила подойти.

— Здравствуйте… — неуверенно сказала девушка, пытаясь понять, кто перед ней. Графиня? Герцогиня? Или кто-то сильно важный.

— З-з-з-здравствуйте, графиня, — перепугалась Дарья и поклонилась, ошарашив Ирину. — У в-вас ко мне вопрос?

— Да… Мне тут…

Договорить девушка не успела, так как, приняв последнего гостя, в зал вошёл герцог. Высокий рыжеволосый парень имел тренированное тело, лёгкую растительность на лице, что прибавляло ему в возрасте. У 99−03 были твёрдый взгляд, идеальная осанка и привлекательная внешность.

По крайней мере Ирина слегка зарумянилась, осматривая его с ног до головы.

— Будто другой человек, — тихо пробормотала девушка себе под нос.

— Не просто человек… — добавила Дарья, перепугав Ирину. Она-то думала, что её не слышат.

— А вы… Кем ему приходитесь?

— Старшая горничная, казначей и любовница! — гордо заявила Дарья и, выпрямившись, едва не снесла Ирину своими «достоинствами». — Ой, простите…

— Нормально… А, точно, спина! Мне сказали, вы можете мне помочь.

— Понимаю, — Дарья закивала, глядя на большегрудую коротышу. — Господин мне помог в этом. Так что и я вам помогу. Слушайте…

* * *

Там же.

99−03.

Я едва держался, чтобы не задёргался глаз. Железняков не перестаёт меня удивлять. Как он умудряется заставлять людей отправляться на самоубийство? И главное, они же сразу травятся. А на это нужно много мужества.

Не понимаю… Но попытка навредить мне была предсказуема. Не зря же эти аристократы так просились на приём? Прям в ноги кланялись.

Ларри уже нашёл немного информации о них. Все из беднеющих родов с большими долгами. Неужели они готовы умереть и убить ради денег?.. Хотя что это я… Чего только наёмники, напавшие на нас в Екатеринбурге, стоят.

Ладно. Улыбнувшись, влился в это море людей. И первой моей целью стал герцог Мазутин из Кургана. Это небольшой промышленный город, и у меня для герцога было выгодное предложение.

Герцогом же являлся сравнительно молодой мужчина. Тридцать два года. Невысокий, метр шестьдесят, а также лысый и имеет шрам на щеке, оставленный плазмой жуков.

Мы сели за столик, друг напротив друга, и я сразу же обозначил свой интерес.

— Да, у меня долгосрочный контракт с Железняковым на поставку металла. Причём он не завязан на конкретный завод или производителя, поэтому, нет, после перехода металлургического комбината под ваш контроль наши договоры с Железняковым не оборвались.

— Но цены изменились ведь?

— Нет, цена осталась прежней, — покачал тот головой. — Она прописана в контракте.

— Понятно. Тогда я предлагаю вам покупать металл у меня, — озадачил я его.

— Но зачем мне это? Я понимаю, у вас хорошая цена, но я не буду расторгать договор, ибо за это положен внушительный штраф, — мужчина отпил вина и с интересом посмотрел на уверенного меня.

— А зачем расторгать договор? — вновь озадачил я его. — Герцог Железняков ведь вам поставляет металл по цене ниже рыночной?

— Так и есть.

— Ну а вы продайте его по рыночной цене, — я довольно улыбнулся, а тот чуть вином не подавился.

— Это… немного недостойно, — ответил он, а я протянул ему телефон с включённой видеозаписью. — Что это? Бомба⁈

— Бомба. И как вы можете видеть, Железняков был готов убить вас вместе со всеми, кто тут находится.

— Почему вы решили, что это он? — спросил мужчина немного упокоившись.

— Остальные диверсанты умерли, раскусив пилюлю с ядом. Тем самым, от которого умирают все свидетели, способные дать показания против герцога.

Мазутин замолчал, задумавшись.

— Позвольте, покажу их.

Я встал, и за мной поднялся герцог. Затем мы пришли в комнату, где лежали четыре трупа.

— Это… отрезвляет, — пробормотал Мазутин. — Но что вы будете делать с