Героика. Сага о не очень хороших людях - Арсений Цой

ноги, девушка увидела коротышку, взбирающегося вверх по сумеречной груше. — Стой, мерзавец!

Подобрав юбку, Дана подбежала к дереву. Хиггинс сидел высоко на толстой ветке и корчил ей рожи.

— Спускайся вниз, ворюга!

— Нет, лучше вы к нам.

— Истинные леди не лазают по деревьям!

— Стало быть, тебе в самый раз.

— Варвар! — гневно развернувшись к груше спиной, девушка оказалась нос к носу с леди Элизабет Таттон. Обнажив изогнутые клыки, баронесса ослепительно улыбнулась.

— А-А-А-А!!!

***

— Ни слова, Хиггинс! Я тебя предупреждаю! Ни слова!

— Так я молчу-молчу, — устроившись поудобнее, коротышка гнусно ухмылялся, то и дело поглядывая вниз.

Девушка сидела прямиком под ним, судорожно обхватив ствол дерева обеими руками. Ее ветка раскачивалась и скрипела, грозя в любой момент обломиться под лишним весом.

— Должен сказать, — немного выждав, начал Хиггинс, — это был самый стремительный подъем на дерево из всех, что я когда-либо видел.

— Заткнись!

— Давай восстановим ход событий. Сперва ты стукнула бедную Элизабет этой штукой. А затем всего одно мгновение — и вот ты уже здесь.

Баронесса вертелась внизу под деревом, бросая в их сторону разъяренные взгляды. На ее морде, между пустых глазниц, проступал маленький отпечаток в форме кофейной ложки.

— Магиня, да у тебя природный талант к лазанью по деревьям. Как у обезьяны.

— О, Боже! — уперев лоб в белую кору, Дана закрыла глаза от усталости. — Почему она все еще внизу? Почему не лезет за нами?

— Видимо, Элизабет, в отличие от некоторых, оказалась действительно истинной леди и потому карабкаться по деревьям не умеет.

Злобно захихикав, баронесса умчалась в сторону выхода из склепа. Некоторое время спустя она вернулась, таща в зубах продолговатый предмет.

— Бульдог! — завопил с ветки Хиггинс.

Буравя его глазницами, чудовище мстительно сжало челюсти. Складной арбалет с треском разлетелся в щепки.

— Ах ты тварь! — в ярости коротышка едва не свалился с дерева. Угрюмый, как туча, он наблюдал за баронессой, со злорадным видом точившей зубы о приклад бывшего Бульдога.

— Пожалуйста! Умоляю тебя! — обреченно простонала Дана. — Давай подумаем, как нам выбраться отсюда. Что насчет проема в потолке?

— Слишком высоко. Не дотянемся. Единственное, что остается — это ждать.

— Ждать? Мы будем сидеть здесь до самого утра?

— Ага. Старый пердун Аткинс говорил, что если мы проведем ночь в склепе и останемся живы, то проклятие будет снято.

— Что, если она сдвинет крышку и доберется до лорда Генри?! Мы не подумали об этом!

— Если сдвинет, то значит, не видать нам второй части денег, — вынув из штанов ремень, коротышка начал привязывать себя им к ветке. — Не знаю, как ты, Твоя Светлость, а я буду устраиваться на ночлег.

— Ты собрался спать на дереве?!

— Да, — Хиггинс зевнул. Несколько минут спустя, над головой девушки раздался его зычный храп.

— Замечательно! — язвительно констатировала Дана. В животе у нее заурчало. Она с тоской вспомнила ужин у барона Таттона, который так и не решилась отведать.

— Illisio, — еле слышно прошептала девушка, чтобы хоть как-нибудь отвлечься. Островок воздуха рядом с ее веткой замерцал. Голодные мысли наложились на заклинание, и иллюзия обрела форму тарелки с жареной курицей. Проплывая в воздухе мимо лица Даны, румяная птица обдала ее волною горячего и ароматного дыма.

— Только этого мне сейчас не хватало, — пробормотала девушка, провожая тарелку взглядом. Серебряные груши покачивались на соседней ветке, омываемые сиянием луны.

Глава 1.7

Теплые солнечные лучи заползали под опущенные веки. Нехотя приоткрыв глаза, Хиггинс тотчас же зажмурился снова. Утренний свет лился из отверстия в потолке, падая ему на лицо через просветы в серебряной кроне. Подвигав из стороны в сторону плечами, он едва не застонал от боли. Все тело затекло и ныло после ночи, проведенной на ветке дерева.

Крохотный белый шарик, размером с грецкий орех, облетел вокруг его головы и завис в воздухе перед самыми глазами.

— С добрым утром, — сказал Хиггинс и щелкнул по магической сфере пальцем. Та лопнула, словно мыльный пузырь.

В сиянии утра сумеречная груша утратила свое ночное очарование. Распущенные цветы увяли, усеяв пол под кроной контуром из белых лепестков. Серебро листвы при свете дня выглядело как дешевая подделка.

Усыпальница была пустой. Разъяренная баронесса куда-то исчезла. Высокая девица изящно похрапывала на ветке снизу, по-прежнему держась за ствол обеими руками.

— Просыпайся, Твоя Светлость! — вволю размявшись, гаркнул Хиггинс. — Враг отступил! Победа за нами!

— А?! Что?! — открыв глаза, Дана на мгновение выпустила из рук грушу. Мгновенно вспомнив, где находится, она тотчас же вцепилась в нее снова. — Ты сдурел?! Зачем будить так резко?!

Хиггинс отвязал удерживающий его ремень, и перелез на нижнюю ветку. Игнорируя гневные протесты Даны, коротышка повис на руках и спрыгнул на пол.

Затянутый полумраком саркофаг мрачнел перед его глазами темной глыбой. Мраморная крышка пребывала на том же месте, что и ночью.

— Замечательно! — довольно потер ладошки Хиггинс. — Кажется, работодатель все еще способен выплатить нам гонорар!

За его спиной раздались шелест ткани, женский вопль и звук чего-то мягкого, ударяющегося об пол. Коротышка обернулся.

— Уй! Ай! — простонала Дана, потирая отбитый зад. Девушка поднялась на ноги и с кислой миной оглядела окружающую обстановку.

— Ты уверен, что он все еще жив? — спросила она.

— Не факт. Есть лишь один способ проверить.

Подойдя к каменному гробу, они навалились вдвоем на край крышки. Тяжелая плита начала со скрежетом отползать в сторону. Наконец, сдвинутая более чем наполовину, она с грохотом обрушилась на пол.

— Уф-ф! — с облегчением выдохнул Хиггинс.

— О, нет! — в ужасе закричала Дана, прижимая к щекам ладони. — Только не это!

— Могло быть и хуже, — снисходительно хмыкнул коротышка.

— Куда уж хуже?! О, Боже! Да он лишился половины своей прежней красоты!

— Что здесь происходит? — открыв глаза, лорд Генри принял сидячее положение в своем «ночном ложе». Его длинная и некогда золотистая шевелюра за ночь стала полностью седой.

— Ровным счетом ничего, Ваша Светлость, — выдавив из