Гача-игры до добра не доводят - Loron Li

— Вот, значит, как. С такой рукой ты не поработаешь, да и вообще, видимо, на слишком высокое дерево ты забрался и на каждую ветку целился. Придётся вести тебя к травнице! — она взяла меня за более целую руку, на которой я лежал, пока меня избивали. Неудивительно, что та пострадала меньше; в прошлой жизни у меня всегда страдала правая рука, и, видимо, ещё не раз я её себе отобью.

Дом травницы находился на некотором отдалении от деревни. Я мало что о ней знал, опасаясь её глубоких познаний в природе, магии и врачевании. Про неё ходили разные слухи, но в каждом из них веяло уважением, почитанием и страхом разгневать её. Ведь скоро осень, начнутся дожди, дети начнут болеть чаще, а злить единственную травницу — это всё равно что стрелять сначала лекарю в ногу, а потом себе и просить вылечить себя первым.

Прихрамывая на правую ногу, мы вскоре дошли до хижины травницы. Её дом казался в два раза больше нашего, и у неё единственной была глиняная обожжённая черепица. Дом стоял тут, видимо, очень давно, поскольку брёвна уже успели потемнеть.

Подходя к крыльцу, я почувствовал аромат трав, висевших перед входом, и глиняных горшочков с цветами, которых я не видел в здешних лугах. Запах трав был не удушающий, а успокаивающий. Сама дверь была расписана узорами, которые могли бы выглядеть как начертательная магия или оберег.

Тётя Марта, несмотря на свою силу, постучалась довольно аккуратно, и после этого мы начали ждать. Меня одолевало любопытство и страх снова вскрыть очередной рычаг маховика событий, который приведёт к плохому финалу.

Дверь открылась без единого скрипа, хотя её толщина была как у черенка от лопаты, подходящего под взрослую руку. Перед нами предстала женщина с явно интересной историей за плечами. Кто-то мог бы спросить, как я это понял, но это было очевидно: женщина, чьё тело с правой стороны было практически ровно наполовину обожжено, не могла не вызывать интереса.

Ожог выглядел таким свежим, что казалось, она получила его буквально вчера, но самой женщине он, похоже, не причинял дискомфорта. Сам ожог выглядел неестественно, слишком красный, стягивающий кожу и формирующий подобие узора. На голове на удивление были все волосы, и даже без седины, брови практически отсутствовали, правый глаз был закрыт, возможно, его вообще не было, на удивление сохранившейся губы.

С левой же стороны были светло-русые волосы, очень густые и вьющиеся, на нас смотрел необычайно яркий голубой глаз, который будто светился изнутри.

Женщина была одета в бархатное платье зелёного цвета с вышитыми на нём узорами. Примечательным было декольте на внушительной груди, вырезы овальной формы на боках и такие же на бёдрах, спускающиеся до середины икр. Стоя босиком, она выглядела уверенно, словно воин, прошедший множество битв и прыгнувший в пасть дракона, чтобы порубить его изнутри.

— Тила Деларис, тут мой племянник, как он говорит, с дерева упал. Не могли бы вы ему помочь? А то с такими ушибами он неделю лежать будет, — уважительно поклонившись ей, мы продолжили ждать её ответа.

— Конечно, проходите, всё равно у меня давно не было гостей… Почему-то жители деревни не спешат приглашать меня на чай, — с укоряющей улыбкой и некоторой ленцой сказала она и взмахнула рукой, приглашая войти в дом. — Снимите обувь.

Едва сумев согнуться, чтобы стянуть обмотки, я прошёл дальше и увидел с правой стороны пять лежанок, словно в бюджетной больнице. С левой же стороны находился настоящий алхимический верстак с различными колбами, в которых постоянно что-то булькало и перетекало из одной ёмкости в другую. Странно, почему её называют травницей, если она и в алхимии что-то понимает.

Также были приставленные к стенам стеллажи, и на каждой полочке лежали какие-то растения, корешки, пузырьки, баночки и непонятные предметы. Было довольно светло: со стороны лежанок находились три окна в вставленных в проём рамах, где было даже настоящее стекло.

Впереди стоял камин, по сторонам которого было ещё две двери, ведущие, наверное, в спальню травницы и на кухню. Присутствовала также незаметная дверь между стеллажами, а по центру имелся люк в погреб.

— Раздевайся и ложись на лежанку. А вы, Марта, можете идти домой, я его подлатаю. Оплаты не надо, если только вы не решите оставить на крыльце мешок картошки, — сказала Тила Деларис, Марта понимающе кивнула и, напоследок взглянув на меня, вышла из дома.

Я немного постоял в нерешительности, наблюдая, как травница что-то смешивает, следя за булькающей жидкостью в ретортах. Не видя причин беспокоиться понапрасну, я разделся до портков и лёг на кушетку, рассматривая стеллажи и невольно поглядывая на место ниже поясницы женщины, которое отчётливо облегало платье.

Естественно, с эстетической точки зрения, всё равно я был мал, и до взросления у меня было ещё лет пять. А уже после начнётся сущий ад, который, надеюсь, тут научились контролировать с помощью магии.

Хотя подобная сложная перестройка организма, где перестраиваешься физически, гормонально, психически и социально, непроста. Пройдя подобное в прошлой жизни, уверен, я перенесу этот процесс немного легче, но гормоны всё равно возьмут своё, остаётся только морально готовиться к этому.

Поскольку я задумался и продолжал смотреть на нижнюю часть тела травницы, та, повернувшись и приподняв бровь, слегка улыбнулась. Не став никак это комментировать, она подошла ко мне с деревянным подносом, на котором стояли разные склянки, и, поставив его на соседнюю лежанку, снова повернулась ко мне.

— Итак, у нас тут сильный ушиб локтевого сустава. Думаю, если бы твоя тётя не привела тебя сюда, то руку ты бы не смог полностью сгибать…! — взяв меня за предплечье и приподняв руку, она начала покрывать ушиб склизкой мазью, которая начала холодить, и стреляющая боль начала утихать.

После этого она начала пальпировать мне живот, аккуратно прощупывая и надавливая то тут, то там, спрашивая, болит ли где-то. Пару раз я отчётливо вскрикнул, когда она нажала на место справа от пупка, куда, кажется, чаще всего пинали помимо рёбер.

— Понятно, значит, ушиб нисходящей ободочной кишки. Хорошо, что твоя тётя привела тебя, так что жить ты будешь и, возможно, очень долго! — непонятно, почему она так довольно улыбалась, поскольку ранее мне не доводилось получать ушибы внутренних органов, и я сильно занервничал.

— Видимо, тебе придётся сегодня на ночь остаться тут, поскольку с