Реджиста - Евгений Лебедев

— Не волнуйся ты за меня, — перебил я её. — Всё будет хорошо. Ты мне лучше вот что скажи. Я уже несколько лет не задавал этот вопрос, а сейчас хочу задать его снова. Кто мой отец? Я имею полное право знать кто он. Только не говори, что не знаешь? — сказал я и, немного погодя, добавил. — Пожалуйста, бабуль.

Родственница молчала и сверлила меня своим взглядом. И я молчал и улыбался. В какой-то момент я подумал, что не дождусь ответа, но она встала изо стола и, подойдя к окну, начала говорить. Её лица я не видел, но мне показалось, она плачет:

— Хотела эту тайну унести с собой в могилу. Но сейчас не вижу смысла это скрывать от тебя, — сказала она и на некоторое время замолчала. — Алессии только исполнилось семнадцать лет, и я стала замечать, что она начала задерживаться и приходить домой позже обычного. Где-то через месяц моя подруга рассказала, что в центре города видела её с каким-то парнем. Они шли в обнимку. Я сразу поняла, она влюбилась. Возраст у неё такой, да и вела она себя немного странновато. В тот вечер мы с ней поругались. Поругались очень сильно. Я ей запретила встречаться с этим парнем и выходить из дома. А спустя неделю, придя с работы, я застала её всю в слезах. Оказалось, что её парня убили на каких-то разборках. Я уж было в душе обрадовалась, только через неделю узнала, что она беременна от этого парня. Как оказалось, он был старшим сыном Эмилио Амато. Да, тот самый Амато, глава сильнейшего преступного клана Неаполя. Он в тот момент находился в тюрьме и не смог уберечь своего сына от файды. А потом на свет появился ты. Алессия назвала тебя в честь своего любимого — Джованни.

Я слушал рассказ бабушки и просто офигевал. Это что получается, я внук самого авторитетного человека каморры, главы клана Амато, куда, помимо их семьи, входят ещё четыре влиятельных семьи преступного мира Неаполя: Каприано, Барикко, Литтиццетто и Мартинелли.

Вот это новость! Неожиданно, конечно, но это ничего не меняет в моих планах. Тем более моего отца уже давным-давно нет в живых. Я хотел узнать его имя — узнал. На этом можно и успокоиться.

— А вы с мамой обращались в его семью? Я имею в виду, сообщали обо мне.

— А зачем? — сказала родственница, поворачиваясь ко мне лицом. Вытерев кухонным полотенцем остатки слёз, она продолжила. — Нам бы никто не поверил. Да и не надо нам было этого. Мы сразу с ней решили воспитывать тебя самостоятельно, без чьей-то помощи.

— Теперь мне понятно в кого я такой вырос, — усмехнулся я.

— Ну да. После смерти дочери я смотрела на тебя и тоже об этом думала. Кстати, ты очень сильно похож на своего отца. Я видела несколько его фотографий. Один в один. Да и Алессия всегда это говорила.

— Если не секрет, а кто отец Джины? — решил я выяснить и этот вопрос.

— Да какой тут секрет? Знаю о нём немного. Его зовут Поль. Он француз. Родом откуда-то с севера Франции. Алессия познакомилась с ним в Риме. Обещал жениться и, как обычно это бывает, обманул. Только Джине пока не говори об этом. Ладно? Вырастет, сама всё расскажу.

— Конечно. За это можешь не переживать. А ты знаешь, мне одна женщина недавно поведала одну интересную историю, касающуюся твоей молодости. Там один инженер с севера тоже обещал жениться на одной очень красивой девушке. Только потом внезапно исчез. А спустя много месяцев родилась девочка, которую назвали Алессией.

— М-да… Встречу эту Марселлу и точно настучу ей по голове пустой бутылкой. Совсем мозги свои пропила. А ведь когда-то была моей лучшей подругой.

— Так это правда⁈ — улыбнулся я.

— Правда. Видать у нас в роду такая карма — не везёт нам с мужиками.

— Карма⁈ Ты в это веришь? Ты очень красивая женщина и если бы хотела, то давно вышла замуж.

— Могла. Но не встретила того единственного. А потом уже было поздно.

— А это ты зря! Любить никогда не поздно…

— Много ты знаешь о любви? — усмехнулась она, присаживаясь за стол.

— Ну, Аламеда меня научила кое-чему, — сказал я и мы громко рассмеялись.

— Глупый ты ещё, Джио, — отойдя от смеха, заявила бабушка. — Я посмотрю на тебя, когда ты по-настоящему влюбишься.

— Не-е-е, бабуль. Мне любовь пока не нужна. У меня сейчас футбол на первом месте, — ответил я, продолжая широко улыбаться.

— Ну-ну… Поверь мне, внучок, любовь не выбирает ни время, ни место. Она просто сносит тебе голову, напрочь выключая твой рассудок. Придёт время, и ты сам всё поймёшь.

— Наверное. Только я знаю одно — если действительно полюблю девушку, то никогда её не брошу. Тем более если буду знать, что она под сердцем носит моего ребёнка.

— Правильные слова ты говоришь. Слушаю тебя и не узнаю. И когда это ты успел повзрослеть?

— Успел, — сказал я, вспоминая свою прошлую жизнь. — Кстати, а ты узнавала кто тот инженер, бросивший тебя?

— Зачем тебе это?

— Интересно. Как бы это странно не звучало, но он ведь часть моей семьи. Во мне течёт его кровь, — привёл я убедительные аргументы.

— Его семья очень влиятельная. Они крупные промышленники. Он приезжал ко мне, сразу после рождения Алессии и объяснился. Кстати, он не такой уж и плохой человек. Эту квартиру он купил для нас с дочкой. Да и последующие годы он часто переправлял нам деньги. Но после того, как он женился, никакой помощи больше не было.

— А как его имя? Бабуль, ну говори, интересно же.

— Граф ди Вальмарено, Родриго Тиберто Брандолини д’Адда. Но для меня он был просто Руй. Так его звали в семье. По отцовской линии он потомок древней венецианской аристократической семьи, а по материнской — известной семьи Аньелли, которые были основателями автомобильной фабрики Фиат.

— Ничего себе! Это получается, ты могла бы быть графиней?

— Могла, — улыбнулась она. — Только не в том хлеву родилась и статуса принцессы не имела.

Я смотрел на бабушку и как дурачок улыбался. За один вечер я узнал столько интересной информации, что только сейчас стало понятно, почему бабушка с мамой от меня