Как достать архимага 2 - Лев Котляров

выверт магии, — сказал Шипов. — Читал один старый трактат о взаимодействии времени и пространства. Так как раз что-то похожее и объяснялось. До сих пор не могу поверить, что внутри такого чуда люди прожили больше двухсот лет!

— И что же там было написано? — спросил я, редко когда встретишь юношу, которому интересны старые трактаты.

— Я уже не так хорошо помню, он больше посвящен пространственной магии, но там было упоминание, что наш мир неоднородный. Точнее, в нем, возможно, — подчеркнул Антон последнее слово, — возможно, существует несколько неких щелей, в которых время идет совершенно иначе. Их даже хотели использовать для путешествий. Вы только представьте! Если обычный путь из двух городов с разных концов империи занимает сейчас… прошу прощения, занимал на то время, когда я еще не попал сюда, почти два месяца, то с такими щелями — пять минут!

— А разве это не телепортация? — неожиданно спросил Григорий.

— Нет. Телепортация — это перемещение через пространство, а щель — еще и через время. Только управлять этим нельзя. То есть, вы могли оказаться в нужной точке не только завтра, но и вчера.

— Слишком сложно, чтобы быть правдой, — заметил я.

— Я с вами согласен, — кивнул Антон. — Там отдельно была отметка, что ни одной такой щели не было найдено.

— Вы думаете, мы не во временной петле, а в таком месте? Щель между реальностями?

— Почему нет?

— Архимаг сказал, что петля захватывает примерно неделю, он и купол-то выстроил, чтобы он защищал не только от леса, но и стабилизировал время.

— Какие разговоры у вас больно умные, — проворчал Григорий и поклонился Зельде. — Не желаете ли прогуляться, пока два ученых обсуждают возможность существования невозможного?

Зельда рассмеялась, и с согласия Антона, взяла под руку Антипкина, и они отошли на пару метров, аккуратно раздвигая прутиком листья.

— А что, если Эммануил Карлович не создал временную петлю, а действительно нашел способ открыть щель?

— Думаю, Антон, все должно объясняться проще. Но как — не могу придумать, — покачал я головой.

В его теории что-то было. Однако поверить в существование дырки между слоями реальности, у меня не получалось.

— Если бы вы вспомнили какие-нибудь еще признаки щели, мы могли бы обсудить это с архимагом.

— Кстати, еще один довод в пользу моей теории. Он оставил свои записи вне петли. А если не оставил, а вошел сюда и переместился за день до того, как создал? Поэтому и записей нет! И сам он ничего не помнит.

Ответить ему было нечего.

Вот один натворит гениальное, а мне потом разбираться! Зараза!

Мы подошли к самой границе купола и молча смотрели на густой лес. Сквозь него едва просачивалось солнце, но его было достаточно, чтобы разглядеть каждое дерево и кусты под ними.

— Еще я помню, что делать такого рода объемные купола внутри не менее здоровенной магической структуры, приводит к печальным последствиям, — тихо добавил Антон.

— К каким, например?

На ладонях Шипова появились две сферы. Та, что побольше, была из воды, а вторая — изо льда. Он соединил их одну в другую, и мы вместе смотрели, как вода растапливала лед.

Через минуту на ладони остался лишь здоровенный водяной шар.

— Как-то так.

— Почему здесь должно пойти так же?

— Надеюсь, что я не прав, но Эммануил Карлович использовал в петле и под куполом один принцип, который затрагивает время. Сами видите, что граница сдвинулась. Два раза!

— Нет, это произошло из-за магического потока в ядре.

— То есть последние лет сто ядро едва справлялось со своей задачей, а граница сдвинулась резко на метр всего за двое суток.

Он был прав, с этой точки зрения я не смотрел на ситуацию.

— Алексей Николаевич, наше появление — вот что стало причиной изменения границы, а не отвратительное отношение к магии Эммануила Карловича.

— Тогда уж мое с Григорием появление, — покачал я головой. — Впрочем, это только теория. Сейчас купол восстановлен и достаточно стабилен.

— Надолго ли?

Вопрос был риторический и не добавил мне оптимизма.

Мы прошли дальше по краю купола, рассматривали застрявшие в нем деревья. Рассуждали о других известных теориях, затрагивающие вопросы времени, потом перескочили на литературу, затем на политику.

Антон хотел знать все, что успел пропустить за время своего заточения в куполе, и я охотно ему рассказывал.

В этой части купола лес был особенно густой и располагающий к приятным беседам. Уже давно скрылись крыши домов, от нас отстали запахи еды, заменив их прелым ароматом листьев.

Время здесь действительно застыло.

Иногда до нас доносились голоса Зельды и Григория, который рассказывал ей про те или иные грибы и ягоды. Мне вдруг стало от всего происходящего так спокойно, так хорошо, будто нет никакого купола, опасности, полубезумного алхимика, который умудрился нахимичить так, что консилиум из старших архимагов не разберется на трезвую голову.

В голову даже закралась идея, что можно и не торопиться с поисками выхода из этой то ли щели, то ли временной петли. Но буквально через десять минут эта мысль с позором выскочила из памяти.

Потому что купол снова мелко затрясло, а нам на головы щедро насыпало листьев и мелких веток. В этот раз дрожь купола была не такой сильной, но она неприятно перетряхнула нутро, пройдясь по нему волной.

Мы с Антоном застыли, переглянулись, и он сорвался, чтобы найти свою возлюбленную. Когда вибрация закончилась, я увидел, что граница убежала от нас еще на несколько метров.

Я не двинулся с места и смотрел на новый кусок густого леса, внезапно ставшим реальным. И не зря.

Буквально в нескольких метрах от меня, ровно за полупрозрачной стенкой защиты стоял Пушок. Еще одна такая встряска и сдвиг границы, и он сможет спокойно зайти под купол, став еще более реальной угрозой, чем был до этого.

— Твою ж дивизию!

Глава 7

Бесконечно долгих три минуты мы с ожившей тварью играли в гляделки. Он смотрел на меня своим алым глазом, бил копытом и будто намекал, что прекрасно помнит, как я убил его.

— Приблизишься, я снова вспорю тебе брюхо, — сказал я, зная, что он меня не услышит.

В ответ Пушок фыркнул и сделал пару шагов ко мне, упершись рогами в купол. Затаив дыхание, я наблюдал за ним: сможет пройти или нет?

Нет, не прошел.

Громко взревев то ли от боли, то ли от обиды, он отскочил от границы, и бросив на меня полный ненависти взгляд, растворился среди деревьев.

Плохо дело, плохо.

— Алексей Николаевич! — позади меня раздался голос Григория. — Вас все ищут!