Дэнни - чемпион мира - Роальд Даль

Но отец, широко размахнувшись, метнул изюм на поляну.

Изюмины упали на землю с тихим шумом, так падают капли дождя на сухую листву, и, должно быть, все фазаны его услышали, потому что раздалось громкое хлопанье крыльев, и птицы бросились собирать драгоценные ягоды.

Сторож мгновенно завертел головой, но, похоже, ничего подозрительного не заметил. Птицы, как сумасшедшие, клевали изюм. Но всё же он сделал два шага вперёд, и мне показалось, что сейчас он углубится в лес и начнёт выяснять, в чём дело. Но сторож остановился, и его взгляд медленно заскользил по поляне.

— Ложись! — прошептал отец. — Не шевелись!

Я растянулся на земле и уткнулся лицом в палую листву. От земли исходил острый запах, напоминающий запах пива. Краешком глаза я заметил, что мой отец слегка приподнял голову и наблюдает за сторожем.

— Неужели тебе это не нравится? — прошептал он.

Я не рискнул ответить.

Мне показалось, мы лежали так целую вечность.

Наконец я услышал шёпот отца:

— Следуй за мной, Дэнни, но будь осторожен. Он всё ещё там. Не вставай с земли. — И на четвереньках быстро пополз обратно.

Я следовал за ним, не переставая думать о стороже, стоявшем сейчас где-то за нами. Я остро ощущал его присутствие, так же остро, как свою заднюю часть туловища, казалось видимую всем и каждому.

Мы проползли на четвереньках несколько ярдов, и отец приказал:

— А теперь бегом!

Мы рывком поднялись на ноги и побежали. Через несколько минут мы пробрались сквозь живую изгородь и оказались в безопасности — на просёлочной дороге.

— Всё прошло замечательно! — сказал отец, тяжело дыша. — Разве не так? — Он явно гордился собой.

— А сторож нас видел? — спросил я.

— Ни в коем случае, — заверил меня отец. — Через несколько минут солнце зайдёт, птицы заберутся на деревья, а сторож отправится домой ужинать. И тогда всё, что нам нужно сделать, это вернуться туда обратно и подобрать их с земли, как речную гальку.

Он сидел на травянистом откосе, чуть ниже изгороди. Я пристроился поближе к нему. Он обнял меня за плечи и прижал к себе.

— Ты держался молодцом, Дэнни. Я горжусь тобой.

Сторож

Мы сидели на травянистом откосе у изгороди и ждали, пока окончательно стемнеет. Солнце садилось, и небо затянулось бледной дымкой, слегка подсвеченной жёлтым. Тени сгущались, и просветы между деревьями в лесу из серых превращались в чёрные.

— Какой бы уголок мира мне сейчас ни предложили, я бы ни за что никуда не поехал, — сказал отец. Его лицо светилось от счастья. — Мы сделали это, Дэнни! — Он положил руку мне на колено. — Ты доволен?

— Ещё бы. Но было немного страшновато.

— Да, но в этом-то вся суть браконьерской охоты. Она нагоняет на нас страх. И поэтому мы её любим. Взгляни-ка, ястреб.

Я посмотрел, куда он указывал, и увидел ястреба, парящего в темнеющем небе над вспаханным полем через дорогу от нас.

— У него последний шанс поужинать сегодня вечером. Если ему повезёт, он что-нибудь ещё поймает.

Не считая лёгкого покачивания крыльев, ястреб совершенно неподвижно висел в воздухе. Казалось, его держит невидимая нить, как игрушечную птичку, подвешенную к потолку. Вдруг он сложил крылья и на невероятной скорости стрелой ринулся вниз. Великолепное зрелище. Оно всегда меня волновало.

— Пап, как думаешь, что он увидел?

— Возможно, крольчонка или полевую мышь.

Мы подождали: хотелось увидеть, как ястреб снова взмывает ввысь. Но он не взлетал, значит, хищник схватил добычу и ест её на земле.

— Папа, а через сколько времени начинает действовать снотворное?

— Точно не знаю. Может, через полчаса.

— Но на фазанов оно наверняка действует иначе, — сказал я.

— Всё может быть, — согласился отец. — Нам всё равно нужно выждать, пока сторожа не уйдут домой. Они уйдут, как только стемнеет. Я взял для нас по яблоку. — И он нырнул в один из своих карманов. — Держи, съешь пока яблоко.

— «Кокс оранж пипин», — сказал я, улыбаясь. — Спасибо.

Мы сидели, хрумкая яблоками.

— Кстати, об этих яблоках… — сказал отец. — Есть одна занятная деталь. Если семечки начинают трещать, значит, яблоко созрело. Потряси его, и ты услышишь, как они трещат.

Я встряхнул полусъеденное яблоко. Семена потрескивали.

— Ш-ш-ш! — прервал меня отец. — Кто-то идёт.

Человек появился из сгущающихся сумерек неожиданно и совершенно тихо, и, прежде чем отец увидел его, он уже был довольно близко от нас.

— Это другой сторож, — прошептал отец. — Не шевелись и молчи.

Мы видели, как сторож шёл по дороге, направляясь к нам. В руке у него было ружьё, а следом на поводке бежал чёрный Лабрадор. В нескольких шагах от нас он остановился, остановилась и собака, она стояла за своим хозяином, глядя на нас через его раздвинутые ноги.

— Добрый вечер, — дружелюбно и весело поздоровался отец.

Этот сторож был высоким костлявым человеком с тяжёлым взглядом и тяжёлыми большими руками.

— Я знаю вас, — сказал он, подходя ближе. — Вас обоих.

Отец промолчал.

— Вы с заправочной станции, так? — У него были тонкие и сухие губы с коричневатым налётом на них. — А это ваш сын. Вы живёте в том паршивом фургоне, я прав?

— В какую игру мы играем? — спросил отец. — Кто задаст больше вопросов?

Сторож сплюнул. Большой плевок пролетел по воздуху и шлёпнулся рядом с гипсовой ногой отца.

— Уходите отсюда. Давайте! Живей!

Когда он говорил, верхняя губа поднималась, и я видел ряд мелких зубов. Один из них был чёрный, другие желтовато-коричневые, как зёрна граната.

— Вообще-то дорога общественная, — сказал отец. — Оставьте нас в покое, пожалуйста.

Сторож переложил ружьё из левой руки в правую.

— Вы бездельник, — сказал он. — И нарушаете порядок. Я могу посадить вас за это в тюрьму.

— Нет, не можете.

Этот разговор заставил меня нервничать.

— Вижу, вы сломали ногу. Случайно, не в яму ли угодили?

— Дэнни, чудесная у нас прогулка получилась, — сказал отец, положив мне руку на колено. — Но теперь нам пора домой. Как раз к ужину поспеем.

Он встал, я поднялся тоже. Мы не торопясь пошли по дороге в сторону дома, и вскоре фигура сторожа растаяла в сгущавшихся сумерках.

— Это был главный сторож, — сказал отец. — Его зовут Рэббитс.

— Папа, а мы правда идём домой?

— Домой?! — вскричал отец. — Мой дорогой мальчик, всё только-только начинается! Иди сюда.

Справа были ворота, ведущие в поле. Мы перелезли через них и уселись у живой изгороди.

— Мистер Рэббитс тоже скоро отправится ужинать. Так что не думай о нём.

Мы сидели и ждали, когда сторож пройдёт мимо нас, направляясь домой. Показалось несколько звёзд, яркая луна появилась над холмами.

— Нам надо быть поосторожнее с этой собакой, — сказал отец. — Когда они будут проходить мимо, задержи дыхание и не шевелись.

— А что, если собака всё равно учует? — спросил я.

— Не волнуйся. Сегодня безветренная погода, так что никакого запаха она не уловит. Тихо, они идут!

Сторож не торопясь шёл по дороге, собака, мягко переставляя лапы, следовала за ним. Я сделал глубокий вдох и так замер, сдерживая выдох.

Когда они отошли на некоторое расстояние, отец встал и радостно воскликнул:

— Всё в порядке! Сегодня он больше не вернётся.

— Ты уверен?

— Абсолютно.

— А как насчёт второго сторожа, того, что был на поляне? — поинтересовался я.

— Он тоже уйдёт.

— А вдруг кто-то из них будет поджидать нас там, в конце дороги, у дырки в ограде? — спросил я.

— Какой смысл им это делать? Попасть в лес и выйти из него можно разными путями. И мистер Рэббитс знает об этом.

Мы простояли за живой изгородью ещё несколько минут, так, на всякий случай, чтобы убедиться, что сторож ушёл.

— До чего приятно думать, — сказал отец, — что в этот самый момент двести фазанов устроились на деревьях и уже начинают хмелеть. Скоро они дождём начнут падать с веток.

Луна уже вовсю светила над холмами, и многочисленные звёзды сияли на небе, когда мы с отцом снова перелезли через ворота и зашагали к лесу.

Чемпион мира

Я думал, что в это время в лесу будет гораздо темнее. Но бриллиантовая луна заливала всё холодным таинственным светом.

— Я прихватил для нас с тобой по фонарику. Думаю, позже они нам пригодятся, — сказал отец, протягивая мне один из них.

Я включил его. Узкий, длинный, удивительно яркий луч протянулся передо мною, и, когда я двигался, казалось, что очень длинная волшебная палочка касается стволов деревьев. Я выключил фонарь.

Мы подходили к поляне, где ещё недавно кормили фазанов изюмом.

— Это будет первый случай в истории браконьерства, когда кто-то пытается украсть спящих фазанов. И разве не замечательно бродить по лесу, не опасаясь сторожей?