Фиеста брава - Мак Рейнольдс

— Дорн! — позвала она. Хорстен налег мощным плечом на дверь. Позади них взревели трибуны.

Наконец дверь поддалась и они ворвались внутрь. Там за контрольным пультом сидел Ферд Зогбаум под охраной полицейских.

У одного из окон стоял с биноклем офицер Секретной Полиции. Как раз в этот момент он скомандовал:

— Правый рог, быстро!

Руки Ферда Зогбаума заплясали над пультом.

— Пьер! — крикнула Елена.

Шарики, один за другим, выскочили из руки Пьера. Комната наполнилась треском коротких замыканий и дымом сгоревшей изоляции.

Елена подошла к Зогбауму и сказала:

— Неужели тебе не стыдно?

Он посмотрел на нее:

— Сказать по правде, стыдно. Но я ничего не мог поделать. Раньше у них был другой техник, с Земли, но он умер. Здесь у них нет людей, умеющих работать с этими устройствами, а они используют их при каждом значительном бое.

Хорстен выглянул в окно, предварительно отбросив офицера к противоположной стене.

— Я предполагал что-нибудь в этом роде с самого начала. — сказал он. — Управляемая коррида. Электроды вставлены в мозг животного и радиосигнал с контрольного пульта приказывает ему бежать прямо, ударить вправо или влево.

Позади Пьера появились Марта и Гверро.

— Что вы обнаружили? — спросила Марта.

— То, что и думали! — воскликнула Елена.

— Хосе, — безучастно произнес Гверро. — Он серьезно ранен и удален из корриды.

— Значит… значит мы не сможем победить.

— Нет, — раздался новый голос — голос полковника Сегуры. — Вы не сможете победить — ни партия Лорки, ни агенты Секции «G». Вы проиграли. Через пятнадцать минут все будет закончено. Или Карлитос, или Перико будет объявлен новым каудильо и вы все предстанете перед судом.

— Еще не все закончено, сеньор торопыга, — презрительно сказала Елена. — Марта, Пьер, Дорн, идемте к столу судей.

— Зачем? — с надеждой спросил Лоранс.

— Потому, что я вспомнила кое-что из древнего закона, который читала нам Марта.

Дорн как ледокол раздвинул кольцо полицейских у входа. Толкаясь в шумной толпе, они добрались до судейского стола.

Пара людей из Гражданской Гвардии попыталась задержать их, но Дорн отбросил их, как котят. Тоненькая фигурка Елены предстала перед тройкой судей. Она сказала:

— Я заявляю себя в качестве участника фиесты!

На лицах судей отразилось замешательство. Тут за их спинами появился полковник Сегура и, наклонившись, что-то им прошептал.

Один из судей сказал:

— Сеньорита, это очень серьезное дело. Сейчас не время для шуток. Хосеито удален из корриды, но два быка еще остались.

— Я не шучу, — заявила Елена. — Я требую, чтобы мне позволили участвовать.

— Эй, — вклинился Хорстен. — А как насчет меня?

— Ты, неуклюжий увалень, — бросила Елена через плечо. — Пропусти меня. У меня есть идея! — и обратилась к судьям:

— Мы ссылаемся на древний закон. Марта? Часть, касающаяся открытия обмана в Национальной фиесте брава.

Марта, закрыв глаза, продекламировала:

— Кодекс фиесты брава, статья восьмая, часть вторая. Если участник докажет обман в Национальной фиесте брава, он может вступить в корриду, даже если он был до этого удален.

— Вот! — торжествующе заявила Елена. — Я заявляю себя в качестве участника. Доказательства обмана вы можете найти в так называемом «лазарете». Быки управлялись по радио, через электроды, вживленные им в мозг.

Судьи поглядели друг на друга. Сегура снова что-то прошептал им и один из судей обрадованно сказал:

— Но ведь вы женщина!

— Марта!

— В кодексе ничего не говорится против участия женщин в фиесте брава. Женщины-матадоры были известны. Можно сослаться, например, на июньский, 335 года по летоисчислению Фаланги номер журнала «Коррида»: "Сеньорита Октовиана Гонзалес завоевала два уха на корриде в городе Нуэва Мадриде на Плаза дель Торес".

— Но вы преступники, да к тому же еще и инопланетники!

— В законе Фаланги нет ничего, что запрещает преступникам участвовать в корриде. Я — временная гражданка Фаланги и, следовательно, могу в ней участвовать.

— Да, но ведь вы даже еще не женщина, — возразил другой судья.

Ноздри Елены раздулись от гнева:

— Я — нормальная женщина и гражданка планеты Гандхарвас, где мой рост обычен. Но сейчас я гражданка Фаланги и требую участия в фиесте.

Тут заговорил третий, молчавший до этого судья:

— Очень хорошо, сеньорита. Однако вы должны знать, что существуют некоторые ограничения. Наше национальное представление — это высокое искусство. Участник должен сражаться согласно канонам одной из школ. Какую школу вы выберете?

— Школа? — растерянно переспросила Елена.

Судья, казалось, лучился от удовольствия:

— Мы не можем позволить, чтобы фиесту брава превратили в политический фарс. Вы будете бороться в стиле Ла Ронда, Севильском или Мадридском?

Елена поникла. Ее глаза вопросительно посмотрели сначала на Хорстена, потом на Лоранса, но те отрицательно покачали головами.

Судья решил закрепить свой триумф:

— Ну же, сеньорита! Какой стиль вы выбираете?

— Я буду сражаться в критянском стиле!

Все в изумлении уставились на нее.

Она пояснила:

— Я сомневаюсь, чтобы кто-то из вас знал о том, по каким законам осуществлялась коррида в Миноанском дворце Кноссоса на острове Крит. Ведь это было за 2000 лет до того, как в Испании только начали мечтать о корриде.

Глухой ропот удивления прокатился по трибунам, когда они увидели костюмы в "критянском стиле", сымпровизированные Мартой и Еленой. Они постарались, чтобы всё выглядело как можно воздушнее.

Дорн Хорстен выступал в качестве ассистента. Елена шла по арене, сопровождаемая неуклюжим на вид доктором.

Некоторое время она оценивающе разглядывала разъяренное животное, не сводившее с нее налитых кровью глаз. Теперь она уже не казалась ребенком. Это было заметно во всем.

Елена направилась к быку, и тот, как будто ждал этого момента, бросился на нее со скоростью локомотива.

В толпе послышались крики ужаса.

Быку оставалось всего несколько футов до цели, а тоненькая фигура Елены все еще находилась на его пути. Бык наклонил рогатую голову и, казалось, через секунду они сольются.

Маленькие руки взметнулись вверх, схватив быка за рога. Он взбоднул и Елена перекувыркнулась на его спину. Затем она сделала еще одно сальто и соскочила на землю.

Зрители сначала затаили дыхание, восторженно вскрикнули и бешено зааплодировали. Бык развернулся и снова бросился на тоненькую фигурку. Представление повторилось. И еще один раз. И еще.