Собственность бастарда, или Золотая Бабочка Анкрейм (СИ) - Бреннер Марина

Когда, выслушав весь рассказ и щедро расплатившись с соскучившимся по любой живой душе и оттого словоохотливым старикашкой, поверенный вышел наружу, у него было только одно желание. Выбросить треклятый ларец немедля и подальше! Куда нибудь в море, например.

Но до моря далеко. Как бы стал слуга обьяснять долгое свое отсутствие Хозяину?

Тот итак набросился на верного своего поверенного с криками по возвращению того в поместье.

- Тебя где носило?

- Дорогу размыло дождем, геррн лорд! - отчеканил Норвин, совсем не заботясь о достоверности вранья - Экипаж завяз в грязи. Проклятущая погода! Осень, светлый лорд, поздняя. То дождь, то снег...

Дьорн набросил на плечи плащ.

- Дождь, говоришь? - спросил, ухмыляясь и глядя в окно, на совершенно сухое, хоть и низкое, небо - Это был будущий дождь, верно? Ладно, маграх с тобой. Я тороплюсь.

- Когда ждать вас, геррн? - у служки отлегло от сердца.

Если он верно, конечно, понял, куда торопится наследник.

- К вечеру. Знаешь, Норвин... Я решил прислушаться к тебе и согласен, что ты прав насчет домашнего ареста. Негоже выносить сор из избы. Правитель, следствие... Всё это может повредить моим делам. Я привезу геррну Патрелл домой. А там... разберемся. Дело стоить замять. Как считаешь?

Поверенный угодливо кивнул и подумал, что наследник прислушался совсем ни к нему, а к гудению между ног. Лорд теперь мало думает головой, свойство соображать взял на себя другой орган и, по всей видимости, надолго!

...Весь остаток дня поверенный провел в беспокойствах.

Как получше спрятать запрещенную дрянь? Спрятать так, чтоб гадкое зелье не попало - таки Бабочке в ее липкие лапки?

Потому что мало того, что неразумно лишать себя потомства одной из немногочисленных носительниц редкого магического Дара, так еще и опасно. Это вполне себе политическое дело. 

Высушить чрево обычной женщины полбеды.

А вот высушить чрево Наследницы, да еще и заставить замолчать ее чувства, которые только нарождаются...

За это ни Правитель, ни Палата по голове не погладят. Слишком много сил и средств затрачено ими, чтоб вернуть Дар в Аргарон и отыскать по всему миру пары, способные тот Дар возродить.

Дурочка влюбилась. Её мучает притяжение! И, чтобы прекратить это, она пойдет на всё. Упряма, как и ее мать, если верить старому целителю. Милинда за то и поплатилась, иссушив себя зельями, до сих пор приносящими ей только прибыль.

Но, если покойную Анкрейм можно было понять - та лечилась от тяги к чужому мужчине, стремясь сохранить верность законному супругу.

Беллиора же собралась сражаться с Чудовищем, которое если и Чудовище, то совсем не для нее.

Натворит дел девчонка, борясь с собой, с желаниями, с будущими детьми, носителями почти погибшего Дара, которых упрямая Наследница постарается не пустить в этот мир.

...Уже борется! Изо всех сил.

Об этом нетрудно догадаться было по хлопкам дверей внизу.

И по истеричным воплям:

- Я вас ненавижу, Грязнокровка! Пустите меня!

- Ах, так ты кусаться?! Дрянь! Пойдешь со мной, никуда не денешься. Ты моя жена пока еще...

Норвин тихо рассмеялся.

Видно, покойный Вильярд что - то знал, поэтому так стремился соединить этих двоих.

И видно, чтоб вернуть Силу в мир, этим двоим придется несладко.

Или всё же сладко? 

Глава 13

Дьорн принес жену в спальню, перекинув через плечо, как носят мешки грузчики, или охотники - добычу.

- Остолоп! - заявила добыча, брошенная на постель - Видеть вас не могу!

- Слышал это много раз, - протянул лорд, раздеваясь - Ты повторяешься, дорогая. Неоригинально повторять что - то неоднократно, знаешь ли.

- Зато действенно, - зашипела Беллиора, отползая к противоположному краю кровати - Идиоты не понимают по другому, им надо одно и тоже по нескольку раз!

Девушка уперлась спиной в стену, зажмурилась и отвернулась.

- Не хочешь посмотреть на меня? - издевательски, сладко и зло промурлыкал Дьорн - Разве ты не скучала, Бабочка? Я вот - очень! Разлука туманила мне сердце...

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Туманила сердце, однако затуманила ваши мозги! - фыркнула леди Патрелл - Хотя вам - то что? Всё равно вы ими ни разу не пользовались!

Белла шумно выдохнула.

Как же она была зла на него! За всё.

За то, что весь хитроумный план пошел прахом. За то, что геррн Патрелл ударил её. Унизил! И за... за то, что...

Боги, да всё время нахождения в Тихих Камнях ей ничего не хотелось так, как увидеть его! Хоть на минутку. Хотелось, чтоб муж приехал, извинился... Ну... попросил прощения!

Однако же самодовольная, грязнокровая сволочь даже и не соизволила сделать этого. А когда лорд всё же удосужился появиться, то что (что!) он сказал, вместо долгожданных извинений, а?

- Я за тобой. Радуйся, я переменил решение. Едем домой, обвинения снимаются. Что выпучила глаза? Не ори! Без твоего визга башка трещит... 

"Выпучила глаза! - со злостью вспомнила сейчас Белла - Ну и пожалуйста. Вообще не буду на него смотреть."

А посмотреть так хотелось...

Тем более, по звукам близких движений, дыханию и шорохам девушка догадывалась, что делает сейчас муж.

Лорд переодевался. Вообще, для переодеваний существовали другие комнаты в доме, но Дьорн, будучи неотесанным бревном, почти всегда игнорировал их. Переодевался он в спальне, а иногда и у себя в кабинете.

Перед зажмуренными глазами леди Беллиоры плавали цветные круги и мягкие, бархатные линии, а память угодливо подсовывала воображению желанные картины.

Вот он, обнажен по пояс. Правильные черты лица. Щетина на щеках. Глаза синие, злые, переменчивые, и опасные как омуты. Темные волосы, почти всегда собранные в небрежный хвост. Сильные, почти каменные плечи.

Тугие комки мышц, перекатывающиеся под смуглой кожей. Живот поджарый, как у хищника. Узкие бедра... Крепкие ноги.

И... Боги! То, отчего сердце начинает прыгать из стороны в сторону, колотиться, как птичка в клетке. "Орудие любви" - называют это в любовных романах. "Жезл страсти". И ещё как - то... Вот только от мыслей этих Белле больно, стыдно и страшно!

Что же всё таки другие женщины находят в любовных игрищах? Почему сходят с ума, обманывая законных мужей, греша со слугами или погонщиками скота?

Ведь все, ровным счетом все помешаны на этом! Одна она, Беллиора Анкрейм, ровно статуя. Ничего, никаких чувств. Никаких, кроме боли, страха и неприятия. 

- Так и будешь сидеть с закрытыми глазами? - спокойно спросил лорд - Белла! Понятно. Опять дуришь.

Сделав над собой усилие, девушка открыла глаза. Ничего страшного - муж стоял перед ней в домашних, мешковатых штанах и белой, плотной рубахе.

- Сейчас позову служанок. Помойся, приведи себя в порядок, поешь и спать. Поняла? Давай все крики, визги, драки и выяснения отношений оставим на завтра. Согласна? 

Леди Патрелл сглотнула и промолчала.

- Слушай, Бабочка, - Дьорн уперся согнутым коленом в покрывало и склонился к жене - Я виноват, да. Ну... перегнул палку! Бить тебя я не хотел, хотя этого как раз ты и заслужила. А то... тоже мне. Что придумала? Ты же чуть не подставила под удар нас обоих. Ладно... Завтра. Завтра поговорим.

Оттолкнувшись от постели, распрямился.

Он красивый! Очень. И в большинстве своих качеств, неплохой...

Так отчего же она ничего не чувствует?! Ничего, кроме боязни понести дитя?

От одной этой мысли Беллиоре было жутко. Ребенок свяжет их, свяжет навсегда! И тогда она уж точно не вырвется. Если в большинстве случаев ребенок - счастье и дар Богов, в этом же случае это цепь. Крепкая, тяжелая цепь. Оковы, кандалы, которые грозили Белле, пока муж не забрал ее из Тихих Камней.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Геррн Патрелл, - начала она, снова судорожно сглотнув - Можно вас спросить?

Дьорн кивнул. Отступив от кровати, он сложил руки на груди и смотрел на супругу, чуть склонив голову.

- Только не смейтесь. Мне жутко неудобно, но спрашивать мне об этом больше некого. Вот... от нашей близости... ведь возможны... последствия! Нежелательные последствия. Так вот. Есть же какие - то способы, чтоб их не было?