Белая кобра - Виктор Меньшов

— И у нас в одиннадцать важное совещание, на котором мы оба, если не хотим остаться без работы, кровь из носа, обязаны присутствовать, поддержал его Лешка. — Если я вот так вдруг улечу домой, в Штаты, не завершив здесь все дела, порученные мне фирмой, мне можно ставить крест на моей будущей карьере. Да и на настоящей тоже.

— Вы что, на самом деле не понимаете, что с минуту на минуту ворвутся к нам очень серьезно настроенные люди, с очень серьезными намерениями, возьмут нас за бока и спросят у нас: "кто сидел на моем стуле? Кто взял мои денежки?". А потом проделают с нами что-то из того же репертуара, что мы только что видели по ящику. Вы как хотите — лично я смываюсь. Я не люблю, когда мне делают больно, а тем более не люблю, когда меня убивают. Мне достаточно того, что я видел по телевизору, увидеть все это воочию, а тем более испытать это на себе, увольте, лично я не желаю! А вы как хотите, дело ваше.

Я стал собирать вещи первой необходимости, все остальное я теперь мог запросто купить, включая любое понравившееся мне жилье в каком-либо теплом уголке, с видом на море, или ещё на что-то симпатичное. Документы в наше время тоже не проблема. Единственная проблема в наше время, получив деньги остаться живым и сохранить эти самые деньги.

— Ты что — действительно вот так вот бросишь все? — удивился Сергей, обводя взглядом мою трехкомнатную.

— А что тут бросать? — встречно удивился я. — Все это барахло, включая квартиру, не стоит тех денег, что у меня в руках, не говоря уже о той самой единственной, что дается один раз. А я хочу жить. Поверь мне, жизнь стоит денег, какой бы паскудной эта жизнь не была. Кто, кто, а уж я-то точно это знаю.

— Но все же — почему они сначала пришли к этому несчастному пенсионеру Лютикову?! — почти выкрикнул Лешка. — И неужели это гаишники дали им адрес?

— Вот видишь, какой ты умный! — подколол я. — Наконец-то догадался. А кто же ещё мог навести на этого лысого чудика? Только ГАИ, здесь даже других вариантов нет, так что, как говорится, не ходя к цыганке угадать можно.

— А почему тогда бандиты действительно не вышли прямо на нас?! удивился он. — У гаишников были и наши координаты. Они же и мой адрес, и паспортные данные в протокол внесли. Мы по всем статьям больше подходим. Не могли же бандиты всерьез подумать, что какой-то пенсионер порешил кучу братков?! А нас трое здоровых мужиков, менты нас видели.

— Это может быть потому, что либо менты сами хотят попытаться отщипнуть кусок, самостоятельно, либо потому, что они сказали кому-то про нас перед тем, как сказали кому-то про Лютикова. И просто те, кому они сдали Лютикова, оказались проворнее тех, кому они сдали нас. Если нас они не припасли для себя.

— Не понял, — резко обернулся Сергей. — Это что ты за ребус изложил? Поясни, пожалуйста, свою высшую математику.

— Какая там, к чертям, высшая математика?! Это скорее всего простая арифметика. Вы сами понимаете, что Лютикова сдали просто для отмазки, чтобы кого-то сдать. Значит одно из двух — либо менты сами решили ввязаться в игру, дополнительно поживиться на нас, либо есть два хозяина: товара и денег, которые идут по нашим следам друг за другом.

— И тогда по твоим раскладкам получается так, что гаишники сдали нас тем, кто пришел в поисках товара или денег по горячим следам первым, а Лютикова тем, кто пришел вторыми. Так? — спросил Сергей.

— Откуда я знаю так или не так? — пожал я плечами. — Я только предполагаю. Но я лично думаю, что именно так оно и есть.

— Тогда почему до сих пор не пришли к нам? — удивился он.

— А тебе очень не терпится? — усомнился я.

— Нет, конечно, но просто непонятно…

— Возможно, они наблюдают за нами, ожидая, когда мы сами выползем на свет божий с чемоданами в руках, либо же…

Тут я окончательно посерьезнел и действительно оцепенел, всерьез испугавшись пришедшей мне в голову мысли.

— Что? Что ты подумал?! Говори! — вскинулся Сергей.

— То же, что и ты! — гаркнул я. — Звони немедленно Ирине, у гаишников оставался не только мой адрес! Ты тоже подписывал протокол, и твои данные списывали менты с паспорта, когда заполняли бланки.

Не на шутку перепуганные Лешка и Сергей одновременно бросились к телефону, но всех нас остановил резкий звонок в двери. Мы замерли, как в детской игре. Звонок повторился. Мы переглянулись.

— Вот и долгожданные гости пожаловали, пока мы тут лясы точили, прошептал я, стараясь не шуметь, двинулся к стенному шкафу, откуда быстро достал три автомата, протянув два ребятам, третий, «скорпион», положил на стул, накрыв его скатертью, чтобы не видно было от порога.

Рукой я сделал знак ребятам уйти в другую комнату и быть наготове, а сам, засунув пистолет за джинсы, за спину, пошел к двери. Осторожно выглянул в глазок и увидел на площадке милиционера. И даже, кажется, не одного. Я помедлил, снял пистолет с предохранителя, заведя руку за спину, и открыл дверь. Не ждать же, когда её начнут ломать.

Глава девятая

После того, как Каракурт, а следом за ним и Корней, увидели пожар на площадке ремонтируемого ресторана "Лесная сказака", сомнений в том, что что-то пошло наперекосяк, у них не осталось, ни у того, ни у другого. Правда, сомнения эти были разного рода, но все же.

Проехав несколько километров за ресторан, убедившись, что никого поблизости нет, Каракурт сделал знак водителю остановиться, тот послушно прижал машину к обочине, и они дождались машин с Корнеем и следовавшей неотступно за ним охраной.

— Ну, что там случилось?! — отрывисто спросил Корней через боковое стекло, даже не выходя из машины.

— Пока я могу сказать только то, что там что-то случилось, — сухо ответил Каракурт.

— Ты мне не балагань! — взвизгнул и без того взвинченный до предела Корней. — Говори толком, что делать будем, ты у нас начальник контрразведки, вот и действуй.

Юлдашев вздохнул, дернул щекой, но ничего не ответил. Да и что он мог возразить? Корней был прав. Отвечать за все, все знать и выяснять — это была его работа.

И Каракурт начал выполнять свою работу тут же, на месте, не выходя из машины. Он принялся обзванивать по мобильному телефону своих осведомителей и подкупленных чиновников из внутренних органов. Так до хрипоты обзванивая своих абонентов, связываясь с кем-то по рации, он собрал кое-какие крохи, из которых что-то стало прорисовываться.

Так он с облегчением узнал, что во дворе ресторана найдены две обгоревшие машины, в которых обнаружены тела шестерых мужчин, сильно обгоревшие, у четверых из них отрублены кисти рук. Для Каракурта стало ясно, что его боевики выполнили свою часть работы четко и все сделали так, как они условились. Но сигнала из деревни Панки от ждавшей их для уничтожения группы, не поступало.

Это могло говорить либо о том, что попавшие в засаду боевики смогли вырваться, уничтожив саму засаду, либо они вообще не доехали до деревни. Это могло значить для майора только то, что он ошибся в своих подчиненных, и они повели свою игру.

В конце концов он решился и сам позвонил на место засады, откуда ему сообщили, что «гости» так и не приехали. Майор с трудом удержался от брани, прикусил ус и только крепче стиснул в кулаке рацию.

Новых сообщений пока не поступало, на месте пожара загорелся сам ресторан, там работали пожарные расчеты и действия криминалистов были затруднены, так что серьезных новостей оттуда ждать пока не приходилось.

Каракурт вышел из машины, отошел в сторону, тут же к нему подошел сам Корней, понявший, что есть какие-то новости, о которых Каракурт не хочет говорить при всех. Когда Корней подошел, Каракурт внимательно посмотрел на державшего над Корнеем зонтик телохранителя. Корней посмотрел туда же, и сказал негромко сопровождавшему его бандиту:

— Оставь зонтик, пойди погуляй. Подыши воздухом… Неподалеку. Зонтик я и сам удержу.

Он взял зонтик и молча уставился на Каракурта немигающими своими блеклыми глазами.

— Плохо дело, — доложил Каракурт. — На площадке за забором две сгоревшие машины. Похоже, была засада.

— Может, кто-то свои разборки устроил? Место тихое, — осторожно предположил Корней.

— Вряд ли, — пожал плечом Каракурт. — Хотя все возможно. Но в машинах шесть трупов.

— Кто? — напрягся Корней. — Установили?

— Пока нет, сильно обгорели, но установят. Главное то, что у четверых отрублены кисти рук. Так что, скорее всего все же засада. И люди эти наши. Отрубленные руки — это чемоданчики с деньгами и товаром.

— Но руки отрублены у четверых? — спросил Корней. — Я правильно расслышал?

— Правильно. Ну и что? — не понял его Каракурт.

— Рук отрублено четыре, а чемоданчиков было пять! — торжествуя, заявил Корней. — Значит, кто-то ушел. Я думаю, что это наши ребята. Логично?

— Все возможно, — осторожно согласился Каракурт, прекрасно зная, что все далеко не так.