Убийца любви (СИ) - Князева Анастасия

Шум и голоса вокруг действовали на неё оглушающе. Всё перед глазами плыло из-за слёз, застилавших их. Ноги и руки мелко дрожали, сопротивляться больше не было сил.

Смахнув влагу с лица, Мелоди бросилась к выходу, мечтая оказаться как можно дальше от этого места и гиен, собравшихся здесь. Её уже не беспокоили ни реакция мужа, ни сплетни, ничего. Она просто хотела свободы. Хоть на несколько секунд, но ощутить себя чистой и непокорённой. Такой, какой она была много лет назад, пока холодные, костлявые руки интриг и скандалов не опутали её шею, с каждым разом сжимаясь всё сильнее.

Глава 10

Выбежав в длинный, освещённый многочисленными торшерами и люстрами, коридор, Мелоди уже не думала ни о чём на свете. Ей лишь хотелось поскорее покинуть это место, оказаться как можно дальше от тех, кто с такой лёгкостью медленно убивали её на протяжении семи лет.

Горькие слёзы, не переставая, текли по щекам девушки, всё тело содрогалось от дрожи, а ноги с трудом удерживали его на весу.

Уже у лифта, она совсем обессилела и вынужденно облокотилась о стену, нажав на кнопку вызова.

«Я больше не могу... Не хочу так жить...» — кричал до хрипа в горле внутренний голос, пытаясь вырвать из той клетки, в которой её заточили. Но всё было безрезультатно, золотые цепи, не поддавались...

Услышав спасительную трель, Мелоди зашла в зеркальную кабину лифта, откуда открывался вид на весь отель и нажала на кнопку «-1», где находилась парковка. В голове монотонно, словно удары молота о наковальню, звучала одна — единственная мысль: " Уехать. Как можно скорее и как можно дальше отсюда«.

Время тянулось мучительно долго, пока двери медленно не распахнулись, открывая перед глазами девушки подземную охраняемую парковку с многочисленными автомобилями премиум класса.

Заметив среди них знакомый лимузин, Мелоди зашагала к нему, словно он был для неё чем-то вроде спасательного круга посреди бушующего моря.

Дерек — молодой парень, одетый в специальную униформу, вмиг вышел ей навстречу, помогая сесть.

— Мистер Хейз велел отвезти вас домой, — произнёс он неуверенно, с жалостью глядя на Мелоди. Как ни странно, но в этой жизни он был единственным человеком, от которого она не скрывала своих настоящих чувств. Не боялась показать ему свои боль и слёзы. Дерек был для неё настоящим другом, который не требовал никаких объяснений и не смеялся на ней, как все остальные. Этот чужой, совершенно посторонний парень проявлял по отношению к своей хозяйке больше тепла и нежности, чем вся её семья вместе взятая. — Возьмите, — сказав это, он протянул ей маленькую бутылочку с водой, — не нужно больше плакать... Может, поедем на пляж, — сев за руль, вдруг предложил Дерек, опустив специальную перегородку. — Мистер Хейз уже не приедет, а вам надо успокоиться и собраться с силами...

Дрожащей рукой Мелоди вытащила из коробочки, на столике рядом, пару салфеток и не с остервенением и злостью вытерла лицо.

— Спасибо, — заикаясь и громко выдыхая, поблагодарила она парня, — но сначала я хочу переодеться.

— Как скажете, — покорно согласился Дерек и они медленно выехали с территории отеля.

***

Майкл с удивлением наблюдал за сценой, которая развернулась в центре зала, у всех на виду. Виктор и Мелоди что-то не поделили между собой, из-за чего молодая женщина в спешке покинула приём.

«Может, я бы не единственным, кто застал его в объятиях другой?» — подумал про себя мужчина, попивая шампанское из бокала.

Хейз, которому произошедшее явно пришлось не по душе, сначала побледнел, а затем и вовсе стал похож на варёного рака. Метая глазами из стороны в сторону, он нервно засмеялся, в надежде тем самым разрядить обстановку.

— Вот так я и живу, — тяжело сглотнув, начал он, пытаясь перевести всё в шутку. — Одно неверное слово, и твоя жена готова бросить тебя в любой момент...

«Жалкий трус,» — неожиданно для себя, Майкл вдруг встал на защиту Мелоди. Несмотря на всё своё отвращение к их семейству, он никогда не позволял себе обелиться, переложив всю вину на женщину. Это уже слишком, даже для такого человека, как он.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Потеряв всякое желание находиться среди общества, ненавистных ему, людей, Майкл попрощался со всеми и вышел из зала.

Только когда его машина выехала с подземной стоянки, он опустил крышу и вдохнул полной грудью. Ветер, дувший с побережья, приятно холодил разгорячённую кожу, а лёгкие, наконец, заработали в полную силу.

Уже была глубокая ночь, но ехать домой ему совсем не хотелось. Анжелика ещё несколько дней назад уехала из страны и теперь весь огромный особняк Уокершир был полностью в его распоряжении. Но даже там, в местечке куда он так любил ездить будучи ещё ребёнком, Майкл чувствовал себя как в тюрьме. Райкерс сумел оставить в его душе столько неизгладимых ран и воспоминаний, что, казалось, он уже никогда не сможет от них избавиться...

Внезапно, словно вместе с очередным потоком ветра, в его голову пришла безумная, но такая желанная мысль. Отбросив прочь все сомнения, Майкл резко затормозил, остановив машину посреди переполненной трассы, ни чуть не беспокоясь о правилах дорожного движения и собственной безопасности. Визг тормозов, мчавшейся позади, Audi резанул слух, но ни один мускул на его лице не дрогнул.

Под шум клаксонов он развернул автомобиль в противоположную сторону и, ударив по газам, помчался в направлении Зукотти-парка — месте, с которым у него связаны самые тёплые воспоминания о прошлом...

***

Оказавшись на своём любимом парке, Мелоди поблагодарила Дерека и вышла из машины, с наслаждением вдыхая холодный воздух, пропитанным ароматами сладкой ваты, хот-догов и попкорна. Только здесь, оказавшись вдали от собственного дома и всех тех людей, что населяли его, она чувствовала себя по-настоящему свободной.

Вся территория представляла собой площадь с высаженными на ней робиниями, в тени которых расположились удобные гранитные скамейки и столы. На одинаковом отдалении друг от друга, в асфальтную дорожку были вмонтированы несколько сотен светильников, которые, зажигаясь по вечерам, создавали вокруг приятную, романтическую атмосферу. Оказавшись здесь, Мелоди каждый раз отдавалась власти своим чувствам и воспоминаниям, которые вмиг уносили её в далёкие времена, когда её жизнь имела ещё какое-то подобие реальности...

Поплотнее укутавшись в тёмно-серый кардиган, доходящий ей почти до колен, девушка медленно побрела в направлении к центру парка. Именно там, в окружении нескольких деревьев, находилось её укромное местечко, где она в гордом одиночестве «зализывала» свои раны, словно волчица, недавно повстречавшаяся с настоящим охотником.

Мелоди присела на край скамейки, откинувшись немного назад, подставив лицо под ветер, гулявший в листве робинии. Тихие, словно мелодия, звуки окутали её, приглашая в свой мир, на что она вмиг ответила согласием.

Где-то там, высоко в небе, сияла луна, время от времени выглядывая из-за облака, будто говоря: «Я здесь! Не забывайте обо мне...»

«Интересно, а помнит ли обо мне кто-то?» — с тоской подумала Мелоди, почувствовав как где-то глубоко в груди поднимается, уже ставшая знакомой, боль. Жестокие слова мужа эхом отозвались в её голове, вмиг разрушив тот слабый воздушный замок, который она выстроила в своём воображении.

— Как жаль, что нашей глупой малышке никогда не дано узнать настоящей любви. Даже собственная семья стыдится тебя, так почему я вынужден быть твоим мужем и терпеть подобное существо рядом с собой?! Я совершил серьёзную ошибку семь лет назад, согласившись на предложение Джонатана заменить Эмили тобой. Ты никогда не сможешь с ней сравниться! Ни в чём...

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Одинокая слезинка, в которой сосредоточилась вся боль и обида на свою судьбу, медленно скатилась по щеке девушки, капнув на гранит. Да, она знала это и без Виктора, видела эту разницу между собой и Эмили, но слушать подобное из уст того, кто является твоим мужем... Каждый раз просыпаться с мыслью о том, что ты незаконно занимаешь чужое место, живёшь другой жизнью... Боже, как же сильно она хотела бы навсегда уехать из этого города, как можно дальше от Манхэттена и своей родни, оказаться там, где её никто не знает... Вырваться из этой паутину лжи и высокомерия...