Жизнь и деятельность Балтазара Коссы. Папа Иоанн XXIII - Александр Парадисис

дубинкой вышиб из рук Коссы стилет. Крестьяне схватили путников, связали и повели в Ночеру. Их доставили к крепостной башне и втолкнули всех четверых в камеру, где и одному-то человеку было тесновато.

— Мы прекрасно устроились! — иронически произнес вечный нытик Гуиндаччо. — И надо же было высадиться именно здесь! Другого места не нашлось, что ли?

— Замолчи ты плакса, мерзкий слизняк, архитрус! — злобно закричал на него Косса, взбешённый постигшей их неудачей. — Тебя хлебом не корми, дай только поныть. Замолчи наконец, не раздражай меня, а то я тебя пристукну! Глупая ты цикада, безмозглый идиот, разве ночью мы видели, куда выбрасывает лодку? А её выбросило как нарочно туда, где всего лишь несколько месяцев назад мы грабили и убивали! Глупец, слюнтяй, замолчи лучше! Я так зол, что могу ненароком задушить тебя…

И вдруг его слова утонули в страшном грохоте. Стены крепости содрогнулись.

— Боже мой, — произнес Гуиндаччо, молитвенно вздымая руки. — Ах! Не успел я выполнить своего обета!

Тяжёлая рука Коссы опустилась на спину гиганта. Тот упал, треснувшись головой о мраморные плиты. Но тут за стенами крепости раздался новый удар, за ним второй, потом третий…

«Что происходит? — задумался Косса, забыв о повергнутом „драконе“. — Неужели стреляют по крепости? Но ведь город находится в глубине королевства, и, насколько мне известно, войны сейчас нет. Что же это может быть?»

Он вспомнил о королевских войсках, направлявшихся к Ночере, которые они видели по пути, и снова спросил себя: «Что всё это значит?»

Воин крепостной стражи, вооружённый копьем, появился в дверях вместе с надзирателем, который запер их в камеру. Надзиратель сделал знак Коссе следовать за ним.

Поднимаясь по лестнице, Косса с удивлением рассматривал богатое убранство крепостных помещений. Ему не приходилось до сих пор видеть такой роскоши. Но вот что-то заставило его вздрогнуть. Проходя мимо какой-то открытой двери, он увидел большую полупустую комнату и страшные предметы в ней: плети с узлами и без узлов, бурдюки с водой, веревки, ножи, острые колья, щипцы, клинья, разные пилы, столы, на которые клали истязуемых, и другие орудия пыток.

Коссу привели в огромный зал, занимавший весь верхний этаж крепости. Оттуда открывался вид на Ночеру.

Грохот не умолкал, удары по крепости не прекращались.

Косса старался разглядеть через окно, что происходит. Он увидел, что город окружен какими-то войсками. Люди стреляли из катапульт — орудий, которые обрушивали на здания огромные камни.

На какой-то миг Косса забыл о положении, в котором он находится, его занимала только одна мысль: что тут происходит? Это не королевские войска! Войско, окружившее город, было местным! Что же творится? Кого обстреливают?

В глубине зала, в кресле, которое стояло на деревянном помосте высотой около полуметра и напоминало трон, сидел человек лет шестидесяти, с серьёзным и строгим лицом. Человек этот устремил на Коссу пронизывающий взгляд, словно изучал его.

— Ты Косса? — коротко спросил он.

Балтазар обратил внимание на то, что все присутствующие опустились на колени. Лишь он один остался стоять, гордый и непреклонный.

— Грабитель Косса? — снова спросил человек.

— Пират, — поправил его Балтазар.

Новый удар по крепости сотряс её стены. Два огромных камня, разбив окно, влетели в зал. Присутствующие испуганно вздрогнули, и только два человека — Косса и старик — не шелохнулись.

Наш герой сразу оценил обстановку и быстро обдумал план защиты.

— Я причинял зло неверным мусульманам и не раскаиваюсь в этом, — спокойно сказал он.

Один из стоящих на коленях людей тут же опроверг слова Коссы.

— Святейший, — почтительно склонив голову, произнес он, — этот грабитель перерезал множество людей в прибрежных городах и деревнях, в Позитано и Амальфи, в Равелло, а также на Менорке и Мальорке.

«Вот оно что! — подумал Косса. — Всё ясно. Это папа! Что-то надо придумать!»

Он лицемерно склонился перед великим понтификом, преемником апостола Петра, наместником бога на земле.

— Святой отец! — с наигранным страданием в голосе произнёс он. — Я по неведению совершил зло и готов вернуть людям всё, что взял у них, всё награбленное добро, заплатить им за каждого погибшего родственника. Если правда, что я, христианин, нанёс вред другим христианам, смиренно прошу простить меня. И большей радости, большего счастья не желаю в этом суетном мире. Я хотел бы удалиться от всех дьявольских соблазнов. Я хотел бы стать монахом в монастыре… или священником в городе.

Гул пошел от перешёптывания присутствующих. Всем было ясно, что раскаяние грабителя — одно лицемерие. Кто-то даже прервал Коссу и осмелился обратиться к папе:

— Святой отец…

Но он не успел договорить, так как новый залп до самого основания потряс крепость. Камни величиной с апельсин влетели в окна, перебив почти все стёкла, и покатились к ногам святейшего, который надеялся, что толстые крепостные стены защитят его. Он сделал знак всем покинуть зал. Остались лишь два вооружённых до зубов стражника и Косса.

Странная, загадочная улыбка сверкнула в глазах святейшего, когда он перевёл взгляд на Коссу.

— Всё, что ты сказал, — правда? — спросил он.

— Да, святой отец. Я дал богу этот обет несколько дней назад, когда во время шторма мои грешные корабли раскалывались, как ореховые скорлупки. Я поклялся тогда пойти в монахи или стать диаконом, если спасусь. Бог и богоматерь смилостивились надо мной и спасли меня. Я ничего не хочу больше, как только выполнить свою клятву. Предоставьте нам эту возможность, святой отец. Не только мне, но и моим спутникам. Моя сестра и двое друзей вместе со мной каялись и давали такое же обещание. Дайте нам возможность спасти наши души, святой отец, помогите стать монахами или священниками, чтобы в чистой, достойной умиления жизни, которую мы будет вести, осознать всю глубину нашего морального падения, всю греховность нашей прежней жизни.

Святейший с трудом удерживал на губах загадочную улыбку.

— Твое желание будет исполнено. И желание твоих спутников — тоже. Но…

Косса насторожился. «Проклятье… Что готовит этот хитрец? Что он задумал?»

— Я хочу попросить тебя кое о чём до того, как надену на тебя сутану. Помоги мне. Все должны поддерживать главу христианства в борьбе с врагами. Христиане обязаны помогать мне в борьбе с изменниками, которые осмеливаются не только предъявлять разные обвинения мне, но и подло выступают против церкви вообще.

На душе у Коссы стало спокойнее.

— Я готов, святой отец, — произнёс он.

Спустившись через некоторое время в камеру, он в первую очередь дал пощёчину гиганту, которого увидел плачущим.

— Получай в последний раз! А то через несколько дней я буду ниже тебя. Ты будешь священником, а я диаконом… А теперь все выходите из