Эдемский Маг (СИ) - Швейц Игорь

Невыносимый храп облаком повис над синей кроватью. Храп, исполненный благодарности и истинного человеческого наслаждения. Даже Саркис оказался слаб перед потребностями своего тела. Может это было и к лучшему? Ведь всё это и делало человека человеком. Слабая ноющая душа, требующая еды, отдыха и спокойствия — как Саркис мог найти в этом нечто плохое?

***

Утро наступило довольно быстро, встретив похолодевший за ночь песок горячими солнечными лучами. В доме пока ещё было холодно. Такая тишь и спокойствие…

— Эрик… Я доберусь до тебя. Я знаю, что слова Авиада ложь. Ты не мог прервать жизнь столь сильного мага, как Демиург. Но если вдруг… — Саркис хрустнул костяшками пальцев. Желтые звериные глаза уставились на ярко-рыжий деревянный потолок, под сводами которого летела маленькая мушка. И отчего-то маг представил, словно это крохотное невесомое тельце принадлежит главе Церкви Сатаны. Хлоп. Насекомое навсегда осталось прилепленным к потолку, раздавленное в кашу.

Саркис прошёлся по спальне, разминая заледеневшие от холода мышцы. Тепло пробуждало тело и взор становился всё чётче, а картина происходящего — всё ярче.

За стенами был слышен свист стремительно несущегося ветра, звуки пробуждающейся деревни и ещё какие-то неясные стоны, всхлипы и причитания.

— Для кого-то утро недобрым обернулось. — заключил Саркис, довершая серию интенсивных упражнений.

Проснувшись и как следует разогревшись, богатырь пересёк небольшой арчатый проход, оказываясь в уже изрядно потеплевшей на солнце части дома. Длинный уютный полукруглый стол так и манил к себе лежащими на нём спелыми красными яблоками. Наливные и сочные, они ярко блестели в солнечном свете, так и маня к себе, просто зазывая.

И все было привольно, спокойно и обыденно. Атмосфера настоящего деревенского утра. Странно было лишь одно…

Всхлипы. Стоны. Неужто они раздавались не из-за стены? Неужто кто-то плакал в этом доме? Трясущееся, дрожащее от плача тело лежало подле резного стула. Сгорбленное, жалкое, но даже в таком положении очень милое.

— Аделия, да? Что вы забыли на полу? Вам не холодно? Может укрыть одеялком? — ехидно поинтересовался маг, хоть уже и понял, что должно было произойти нечто необычное. Случилось нечто такое, что сбило красотку с толка, что заставило её лежать и рыдать, попутно потирая воспалённое от слёз лицо.

— Демьян, он как-то вас обидел? — спросил маг, слыша, как рыдания участились и стали в разы громче. Аделия принялась кулаками бить пол и казалось, бить его женщина может бесконечно.

— Девушка… — растерялся маг, не найдя решение лучше, чем перевернуть её лицом к потолку. С лёгкостью обезьяны богатырь взялся за места подле подмышек и, приложив немалую толику силы, перевернул женщину на спину.

Аделия и не сопротивлялась, продолжая тереть своё лицо. К слову, оно было ужасно… Красное не только от слёз, но и от застывшей крови, оно являло собой один большой синяк. Искалеченное, обезображенное личико предстало перед Саркисом. Ранее это личико так тронуло сердце мага своей красотой, а вот уже сейчас оно было покрыто россыпью синяков, открытых ранений и сгустков крови, пузырящихся на пару с соплями.

— Кто такое сделал с вами? — поинтересовался Саркис, смотря на густое кровяное пятно, раскрашивающее деревянный пол.

Шипя и плюясь кровяными сгустками, Аделия подала голос:

— Я защищала его как только могла… Я била их и била, по лицу, по спине, по ногам… Но… Они оказались чересчур сильными… — её раны помнили эту боль. Ноги, несущиеся к её стройной талии, мощные кулаки, погружающиеся прямо в её аккуратное опрятное лицо. — Твари в капюшонах… Я никогда не забуду их безжалостные удары… — промямлила Аделия, вытирая кровь и слёзы.

— Твари в капюшонах. Снова они. Значит Демьян им и вправду зачем-то нужен…

— Не называй имя этого урода! — оборвала Аделия. — Видимо, он заодно с этими тварями.

— Заодно?

— Демьян поговорил с ними, шёпотом, лишь бы я не услышала, и добровольно сдался. Отдался им, как дешёвая сельская шалава. Он… — всхлипы и глубокие вздохи становились всё чаще. — Мой любимый племянник подошёл ко мне, плюнул в лицо и… Демьян ударил меня прямо в лицо. Он… Он выбил мне два зуба, ударил два раза своей тяжеленной ногой прямо в живот и просто ушёл.

— Что? — неверяще спросил Саркис.

— Я ненавижу его… Отныне он — не часть моей семьи! — отрезала Аделия, потирая разбитые в кашу руки.

Даже по этим нежным окровавленным рукам было видно, как же она старалась ради члена своей семьи. Но… неужто Демьян предал и мага, и свою тётю?

— Думаешь он лгун, да?

Аделия кивнула и, вероятно окончательно растроившись, зарыдала пуше прежнего.

Саркис же прошёлся по комнате, что-то интенсивно обдумывая.

— Аделия, ваш племянник был щитом. Я чувствовал в нём эту твёрдость, стойкость и силу. Хорошие щиты никогда не крошатся. — заключил эдемский маг, а женщина всё продолжала рыдать, лёжа на холодном полу.

— Да не реви ты. Демьян наверняка спас тебя, дурашка. Без его удара ты бы давно лежала мёртвой в близлежащей канаве, умерев от рук тех двух убийц в капюшонах. Лучше лишиться пары зубов, чем всей жизни, верно? — подметил Саркис, аккуратно беря хрупкую красотку на руки.

Спустя некоторое время маг положил её на кровать. Заплывшие в синяках глаза выражали любовь и благодарность. Саркис умел дарить надежду, умел дарить тепло и силу.

Порывшись на кухне, маг нашёл идеально белое полотенце, смочил его холодной водой и, бодрым шагом подскочив к женщине, сделал ей мини компресс.

— Спасибо тебе, Саркис. Может Демьян не предавал никого. Он просто хотел увести тех тварей подальше от деревни… Я надеюсь на это… Да-да, это похоже на него. — занервничала Аделия. — И… Эм, я хотела отметить — ты очень заботливый. — еле двигая губами пропела Аделия.

Саркис решил игнорировать все слова леди и уже было вышел из дома:

— Маг. Поцелуй меня.

Богатырь расправил грудь и посмотрел на Аделию. Если б не полотенце, скрывающее половину раскисшего в крови лица, Аделия была бы самой красивой женщиной в его жизни.

— Если тебе станет от этого легче, то… — Саркис деловито подошёл к кровати и, нагнувшись, впился в губы красавицы.

Поцелуй был горьким от крови и не таким сладким, каким мог бы быть, но богатырь стерпел. Эта женщина была опытна в любви и наверняка могла ублажить его своими нижними привлекающими губами.

Но не таким должен быть эдемский маг. Он не должен предавать свои взгляды и идеалы. Иначе какой он тогда воин?

Отстранившись, Аделия улыбнулась ослепительной улыбкой.

— Как же я мечтаю о таком племяннике, как ты. Демьян и пальца твоего не стоит. — горестно выдохнула женщина, снова погружаясь в уныние. — Спасибо, твой поцелуй дал мне сил. Не забывай обо мне и если вдруг что-то понадобится. — её рука нежно коснулась твёрдой ладони Саркиса. — всегда обращайся.

— Буду знать. Прости, но я обязан оставить тебя здесь один на один с тишиной.

— Не волнуйся, со мной всё будет нормально. Как-нибудь справлюсь, позову местного лекаря… — девушка игриво улыбнулась и, будто бы нечаянно, засветила те самые нижние губки. Прелестные, аккуратные и влажные. Саркис не смог удержаться от соблазна и вперил в них свой волчий суровый взор.

— Женщина, не думай, что я какой-то похотливый слабак. Потакать своей плоти — удел низших. Вообще дам тебе совет — надевай нижнее бельё, а то любой слабый недо-мужчина воспользуется тобой при первой же возможности. — маг обернулся к женщине спиной и пошёл к выходу.

— Я должна была понять, что ты не такой как все. И… И это прекрасно. Я благодарна, что на земле есть такие сильные и честные люди с твёрдыми идеалами и убеждениями. — нижние губки спрятались в складках платья. — Удачи тебе, Саркис. Спаси Демьяна. Я знаю, ты можешь. — добавила Аделия, любовно поглядывая на удаляющуюся спину.

Дверь шумно закрылась, оставив девушку один на один с тишиной, лёгким шумом песка за стеной и болью. Болью, что буквально сжигала её живот и лицо. Болью, что оставили ей не только двое тёмных адептов, но и Демьян. Тот самый любимый племянник, что думал о себе как о крепком и надёжном щите.