Zero. Кольца анаконды - Юрий Горюнов

вы не единственная страна в этом мире и вынуждены считаться с мнением других. Конечно, если вам очень уж хочется потрясти мир, то и силу стараетесь показать, но во главе всего стоит расчет, стоят деньги. Я когда работаю, прорабатываю несколько вариантов, потому как если один начнет буксовать, то надо делать корректировку. Я иногда не понимаю ваших действий, как и ваших компаний. Но, чтобы разговаривать предметно, надо знать цель, и думать, как ее достичь. В компаниях свои правила игры, здесь шаблонов нет, поэтому у меня есть работа.

Я замолчал. Мои собеседники сидели и внимательно слушали меня. Ничего нового я им не открыл, им важно было на меня посмотреть, почувствовать, узнать ход моих мыслей, умение говорить, логически мыслить. Узнать, что я могу можно только на деле.

– Я предлагаю сейчас взять тайм-аут, – нарушил молчание Брукс. – Скоро начнется сезон отпусков. Мы еще обсудим, и если придем к согласию, то вам позвонят компании, но принимать решение будут они, привлекать вас к сотрудничеству или нет.

– Это я понимаю, но также и понимаю, что многое зависит от вас, как преподнести.

На этом наша встреча закончилась, четвертый ее участник так и не сказал ни слова. Интересный субъект.

– Что скажете? – спросил Брукс.

– Субъект интересный, но мне он интересен в другой области, – произнес тот, что сидел во время разговора, молча.

– Это понятно. Вот и посмотрим.

– Можно привлечь, не допуская до главного. Свежий взгляд полезен, а он как я понял, бывал там, где у нас есть интересы.

– Значит, пусть поработает. Выждем немного, а потом пусть поступит предложение.

– Смущает то, что он быстро входит в контакт и не боится говорить прямо, – с сомнением произнес непримечательный.

– Это твоя работа во всех сомневаться, – ответил Брукс. – Ты же проверял его. А что говорит прямо, так он имеет право, чего ему бояться?

– Проверял, чист. Даже знакомство с Филом случайно. Не люблю я случайности, но факт есть факт.

В тот же день я вернулся в Нью-Йорк. Было уже поздно, и я проехал домой. Войдя в квартиру, принял душ, включил кондиционер, так как за день квартира прогрелась, достал из бара мартини, налив на два пальца в стакан и положив в него кубик льда, сел в кресло.

Итак, первый реальный контакт состоялся. Теперь надо было снова ждать, хотя вероятность продолжения велика. У них были свои первоклассные специалисты, но Брукс был прав, что работая в одном направлении постоянно, перестаешь замечать мелочи, чего ясебе позволить не мог. Я всегда внимательно слушал, замечая взгляды, жесты. Мне постоянно приходится анализировать все и всех, чтобы не потерять нить, при этом, не раскрывая себя, не задавая лишних вопросов, понять суть.

На другой день я рассказал Майклу о результатах встречи; он все понял и мы включились в рабочие будни.

8

Лето заканчивалось. Последние его дни были чудесными – тихими и спокойными. Над городом кротко сияло лазурное небо. Я ежедневно, еще с весны, по утрам гулялв парке, иногда даже и вечером. Я приучал возможных наблюдателей к своим привычкам, чтобы притупилось зрение. Гуляя,встречал часто одних и тех же лиц, с которыми даже стал здороваться. У меня были любимые места, где иногда сидел на скамейке, любуясь природой. Золотые краски покрыли кроны деревьев, и толькокогда придут первые морозы, ихяркость померкнет, и время наложит свой тоскливый отпечаток на природу. Пока еще этого не было – я наслаждался.

За время, прошедшее со времени встречи с Бруксом, я съездил на неделю отдохнуть на океан. Не могу сказать, что я бездействовал, я собирал информацию о компаниях, людях. Общался строго по текущей работе. Привлекать даже потенциального человека к сотрудничеству не входило в мои обязанности, для этого существуют другие, на основании моих данных. Моя основная задача была – информация. Потенциальных носителей секретных материалов я выделял особо. Я начал работать и накапливая передавать информацию.

По устоявшейся привычке я дома ничего не хранил. Иногда посещал библиотеку, где на компьютере зашифровывал данные и отправлял, при этом не работал с одного и того же. Письма были обычные, никакой аббревиатуры. Ее наличие привлекает внимание. Просто переставлял слова, предложения и кто мог, тот понимал смыл. Иногда передавал записи через тайник. В этом случае я делал записи дома, но всегда их тут же убирал в магнитный контейнер и оставлял в нужном месте. Лично с курьерами не встречался. Личный контакт – слабое звено разведчика, каждый может притащить хвост и подставить другого «не засвеченного». Пустые контейнеры, которые я забирал,были безобидны. Обычная система безличных контактов с использованием тайников. Тайники были не только в парке, но и в крупных универмагах. Я, как и во Франции,имел несколько тайников и иногда оставлял информацию, в каком месте лежат данные.

И вот в один из дней мне позвонила Синди – жена Фила, и пригласила к ним в загородный дом.

– Что за повод?

– Лето заканчивается, – грустно произнесла она

– Но наступает замечательная осень.

– Вот и разберемся. Так вы приедете?

– С удовольствием. Не присылайте машину, я от станции доберусь сам.

– Тогда ждем вас в субботу с утра.

Ну что же, подумал я, когда разговор был закончен, лишними подобные встречи не бывают.

В субботу от вокзала я добрался на такси до усадьбы Моррисов. Едва машина подъехала, как дверь открылась и на пороге возникла Синди.

– Очень приятно, что вы выполнили мой маленький каприз и приехали.

– Такие капризы выполнять приятно.

Обменявшись любезностями, она попросила отнести служащего мои вещи в ту же комнату, где я и был раньше, а меня пригласила на веранду. Когда мы вошли, то на веранде, кроме известных мне лиц: Стива и его жены Марты, сидела еще одна женщина.

– Познакомьтесь – это Жан. Вы знаете всех, – обратилась она ко мне, – кроме Риты. Это наша подруга.

Теперь я понял, что меня пригласили для знакомства. Ну как же! Мужчина и один, не порядок. Интересно, они долго подбирали кандидатуру или меня для нее? Судя по ее лицу, она тоже не знала, что будет приглашен мужчина, и все это промелькнуло в одно мгновение, но я успел его поймать. Рита сидела в плетеном кресле, но я заметил, что ростом она была не маленькая. На вид ей можно было дать от тридцати до сорока; когда она улыбнулась, то легкие морщинки сообщали, что она старше, чем когда лицо было спокойным. Уже потом я узнал, что ей тридцать семь. У нее