За пределами разрыва (ЛП) - Хедли Таниша

ЭЛИАНА

Следую за Гриффином, пока он идет к своему джипу, но останавливаюсь, когда вижу, как остальные члены команды усаживаются в фургон. На заднем сиденье Зейл яростно опускает окно и высовывает голову наружу.

— Элиана, — зовет он. — Теперь ты одна из нас. Нападение на тебя — это нападение на команду. Так что убедись, что ты не винишь себя в своей маленькой хорошенькой головке.

Не ожидала, что его слова заденут меня так сильно, как они задели, и я борюсь с теплом, колющимся в моих глазах, и со сжиманием в горле, потому что я винила себя. Если бы меня там не было, этот чудак не подошел бы ко мне с дурацкой бутылкой, а остальные могли бы продолжить веселую ночь.

Кто знает, что с ними будет теперь, когда бармен рассказал Габриэлю. Что, если он выгонит Зейла и Гриффина из команды? Или что, если в доме появится полиция и заберет их за то, что они ранили этого мерзавца? В таком случае я буду винить только себя. Я прочищаю горло и натягиваю на лицо небольшую улыбку.

— Спасибо, Зейл, — говорю я, мой голос дрожит.

— Ты доставишь ее домой в целости и сохранности, Фин! — кричит Малия со стороны пассажира, а затем смотрит на меня через лобовое стекло и шевелит бровями, на лице появляется ухмылка.

Я чувствую, как мое лицо краснеет от ее молчаливого намека. Кайри тоже одаривает меня зубастой улыбкой, после чего выезжает с парковки и сворачивает на дорогу, ведущую к дому Шреддера.

— Ты идешь?

Гриффин открывает дверь своего джипа со стороны пассажира, а его взгляд фокусируется на мне.

В свете парковки я лучше его разглядела. На нем черная футболка, облегающие черные джинсы и кроссовки. Не свожу с него глаз, пока он вопросительно не поднимает бровь.

Опускаю голову и быстро иду к нему, успевая сесть в машину до того, как он захлопнет за мной дверь.

Запрыгнув на водительское сиденье, Гриффин заводит машину и выезжает с парковки с агрессией, которая пугает меня, заставляя инстинктивно схватиться за ремень безопасности, чтобы убедиться, что он все еще там, в то время как тревожное чувство ползет по моему горлу.

— Пожалуйста, притормози, — говорю я, ненавидя свой испуганный голос.

Но он не сбавляет скорость, а продолжает увеличивать ее, пока мы едем по темной извилистой дороге. В моей голове раздается визг шин, звон разбитого стекла и крики родителей, я зажмуриваю глаза, так как дыхание становится затрудненным, а воспоминания об аварии нахлынули на меня.

— Гриффин, — хнычу я, — пожалуйста.

Я чувствую на себе его взгляд, но продолжаю закрывать глаза. Машина сбавляет скорость, и мы некоторое время едем в тишине, пока мое сердцебиение и дыхание не возвращаются к нормальному ритму.

— Что это было? — тихо спрашивает он.

Мне неловко, что он увидел меня в таком состоянии, близком к срыву, но я также злюсь, что он вел машину как сумасшедший. Поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него, и он поднимает вопросительную бровь в ответ.

— Ты мне скажи.

Я скрещиваю руки на груди.

Он вздыхает и возвращает свое внимание к дороге, предпочитая сидеть в тишине. Через несколько минут езды по темным дорогам я понимаю, что мы едем не к дому, а от него.

— Ты планируешь бросить меня на окраине города или что-то в этом роде? — спрашиваю я.

Его глаза ищут мои, прежде чем он вздыхает и отводит взгляд. Крепче сжимает руль, костяшки пальцев побелели.

— Ты действительно думаешь, что я бы вмешался сегодня, если бы так сильно хотел, чтобы ты ушла?

— Да, думаю. Ты не полный мудак.

Я повторяю за ним его слова, и он возвращает свои пронзительные серые глаза обратно в мои.

Избегаю его пристального взгляда и отворачиваюсь, чтобы посмотреть в окно со стороны пассажира, заметив вдалеке океан. Я наблюдаю за тем, как ночные волны приливают и отливают, и это зрелище гипнотизирует.

— Я не собиралась пить из его бутылки, просто чтобы ты знал, — бормочу я. — Я не дура.

— Я не думаю, что ты дура, — вздыхает он. — Сначала я не собирался вмешиваться, но когда увидел, как он схватил тебя, я просто…

— Что именно? — спрашиваю я, оборачиваясь, чтобы посмотреть на него, пока он сжимает челюсти и держит руль в смертельной хватке.

— Я просто не мог стоять в стороне и смотреть, — возвращает взгляд на дорогу. — Может, я переборщил. Мне жаль.

— Ты не переборщил.

Он больше ничего не говорит до конца поездки, пока не съезжает с дороги на парковку небольшой закусочной с мигающей надписью «Открыто» на двери.

— Оставайся в машине, я принесу тебе что-нибудь поесть, — говорит он под нос, прежде чем выскочить из машины и оставить меня позади.

Замки щелкают, запирая меня. Я слышу, как они щелкают еще три раза, пока наблюдаю, как он яростно нажимает на кнопку изнутри закусочной. Проводит рукой по волосам, словно переживает, что оставил меня здесь одну.

— Сильно параноит? — шепчу я, хотя в груди разливается тепло от его очевидной защитной натуры.

Что?

Нет. В моей груди нет тепла. То, что он заступился за меня в баре, ничего для меня не значит.

Как и тот факт, что он назвал меня своей, когда этот мерзавец спросил его, вместе ли мы. Я отказываюсь поддаваться на его игры разума. Должно быть, это вторая часть его плана, чтобы убрать меня отсюда.

Но, несмотря на то что я думаю, что все это было только ради шоу, я все равно благодарна ему за то, что он появился именно тогда, когда нужно было. Могу только представить, как плохо могла бы сложиться та встреча в баре, если бы Гриффин не вмешался. Тот парень не принял отказа.

Пока я жду, решаю пошарить в его машине, чтобы лучше понять, что делает его Гриффином. На зеркале заднего вида у него висит миниатюрный освежитель для машины в форме кобальтово-синей доски для серфинга.

На нем надпись «Океанский Бриз», и я могу подтвердить, что он действительно пахнет свежей соленой водой.

Если не считать желтого одеяла на заднем сиденье, его машина пуста.

Опускаю козырек со стороны пассажира, чтобы посмотреть на себя в зеркало, но вместо этого мне на колени падает полоска из фотобудки. На ней он и красивая загорелая девушка с прямыми черными волосами.

На первой фотографии они улыбаются в камеру, на второй — смеются, слегка размытые от движения, на третьей — он смотрит на нее с выражением, полным обожания и любви, а на последней — они целуются.

Замки машины открываются, и я быстро засовываю фотографию обратно в козырек, ложа ее на место, пока он забирается в машину. Гриффин с любопытством смотрит то на меня, то на козырек.

Пытаясь отвлечь его внимание, я быстро забираю у него пакеты с едой и наблюдаю, как он ставит оба напитка в подстаканники, а поднос бросает на заднее сиденье.

— Итак, у тебя есть правило «не есть в машине»? — спрашиваю я, пока он заводит двигатель и пристегивает ремень безопасности.

— Ты можешь есть в машине, но сначала я хочу тебе кое-что показать.

Он возвращает свое внимание к дороге, выезжая с парковки.

Отвозит нас на вершину близлежащего холма и паркует машину на красивом смотровом месте с видом на весь Сальтвотер-Спрингс, горы и океан. Мы единственная машина здесь, припаркованная рядом с большой ивой.

— Наверное, мало кто знает об этом месте?

О оглядываюсь по сторонам.

— Не так уж много людей заботятся о том, чтобы найти такое место, как это, когда перед ними прекрасный день на пляже или поход по нашим горам. Я думаю, что количество людей, которые знают об этом месте, можно пересчитать по пальцам одной руки.

Зачем он привез меня сюда? Он мог бы легко купить еду и отвезти нас обратно в дом, чтобы мы там поели, но вместо этого решил провести время в одиночестве, вместе любуясь красотой Сальтвотер-Спрингс.

Может, он планирует столкнуть меня с края этого обрыва?

Я вытесняю эту мысль из головы, когда он протягивает руку и открывает пакет с едой, лежащий у меня на коленях, его пальцы проводят по моему бедру, доставая завернутый бургер, который протягивает мне, прежде чем взять свой.