Темная сторона. Ученица - Ника Ёрш

приказывая нам отправиться туда же. Затем посмотрел на меня и нетерпеливо повторил жест.

Через несколько шагов я невольно обернулась. Мой взгляд уперся в мужскую грудь, поднялся на упрямый подбородок, скользнул по недовольно искривленным губам, красивому прямому носу и… утонул в голубых, как безоблачное летнее небо, глазах.

Какое-то время мы глядели друг на друга, мне показалось, что между нами рождается самая настоящая магия. Но все испортил надменный голос блондина по имени Эран:

– Прекрасно, мне досталась глухая немощь.

– Почему глухая? – опешила я, моментально возвращаясь с небес на землю.

– Просто немощь? – заломил золотисто-коричневую бровь блондин.

Я нахмурилась, отступила и хотела обратиться к лерру Пьялле с просьбой заменить мерзавца на кого угодно. На любого парня с курса. Но… столкнулась с довольной, этакой мерзопакостной ухмылкой преподавателя.

– Танцу-уем, – пропел он, взмахивая руками. – Сегодня будем разучивать энергичные движения, так что весь ваш гонор выветрится в неизвестном направлении. Обещаю, деточки.

Удрученно посмотрела на блондина. Тот не менее удрученно покачал головой, тяжело вздохнул, словно я пудовый груз, который на него взвалили, и поманил к себе, предупреждая:

– Осторожнее с ботинками, немощь, они стоят дороже всего твоего гардероба.

И тут я обрадовалась: танец будет энергичным, на мне такие же казенные ботиночки с крепкими, хоть и невысокими каблучками… А мой партнер по танцам, видимо по привычке, желая уязвить, забыл, что на нас форма.

* * *

– Обожаю лерра Пьялле, – в пятый, кажется, раз повторила Рина, лежа на кровати и мечтательно глядя в потолок.

Я промолчала. За подругу, конечно, порадовалась, но, прямо сказать, не слишком искренне. У меня после двух часов танцев болели тело, душа и гордость – все. Да, оказывается, гордость умеет болеть. Выражалось это в судорожных попытках придумать запоздалые ответы на отпущенные в мой адрес оскорбления. У всех моих несчастий теперь имеется конкретное имя – Эран Дериш.

– Мерзкий, самодовольный, эгоистичный гад, – прошептала я, с силой взбивая подушку.

– Обожаю, – поддакнула Рина, явно не вслушиваясь в мои слова. – Знаешь, какой он?

– Отвратительный, – предложила самый подходящий вариант.

– Да-а-а… – она заулыбалась шире, отчего на щеках появились чудесные ямочки. – И такой надежный. Рядом с ним я могу кружиться в танце вечность. Понимаешь?

Поняла, что речь не о лерре Пьялле, а о ее Оллере. Я вздохнула, погасила настольную лампу и легла, укрывшись с головой. Перед внутренним взором тут же появилось красивое лицо Эрана, искаженное мукой.

«Осторожнее, немощь, – шипел он, крепче сжимая мою ладонь. – Неужели твой разум настолько скуден, что не позволяет запомнить элементарное движение?»

«Мне очень жаль, – отвечала я, растерянно моргая. – Надеюсь, дальше у меня выйдет лучше.»

Лучше так и не вышло. Хотя я очень старалась.

– Хороших снов, Вероничка, – прошептала наконец-то устроившаяся в кровати Рина. – Представляю, какие сны тебе сегодня будут сниться. После самого Эрана. Повезло же…

– Повезло, – повторила я мрачно, поворачиваясь на другой бок.

Чтобы забыть злосчастного Эрана, решила отвлечься и… почему-то вспомнились прекрасные крылья на широкой спине. Невольно я тихо, обреченно застонала, стараясь отогнать ненужное видение.

– Понимаю, – вздохнула Рина, – сама в таком же восторге. Знаешь, в академии совсем не так плохо, да?

– О, да… – выдохнула я, накрывая голову подушкой и начиная вспоминать самые сложные магические формулы…

* * *

К концу второй недели в академии я попривыкла к новому распорядку и почти смирилась с партнером по танцам. Даже меньше наступала ему на ноги. Эран, несомненно, оценив мой широкий жест перемирия, меньше поддевал колкими замечаниями. Правда, немощью называть не перестал, но я не отчаивалась, а, как здесь говорят, работала и в этом направлении.

Кроме того, я успешно запоминала магические формулы – совместная работа с отцом в аптеке и создание зелий помогали! Со сложными пока все не так радужно, но, почувствовав, что у меня очень даже хорошо получается, воспряла духом. Еще мне впервые удалось перестроить зрение на магическое, при помощи которого стало возможным увидеть наш мир в совершенно новом свете. И испугалась до слез, потому что не сразу удалось вернуть обычное зрение.

– На что это похоже? – приставала потом Рина. – Опиши?

Я долго подбирала слова, прежде чем передать свои ощущения:

– Это словно в очень яркий солнечный день взорвали тысячи банок разноцветной краски. И мир вокруг обрел самые невообразимые цвета, от которых болят глаза и кружится голова.

– О-о-о… – завороженно протянула Рина, – а магические нити ты видела? Которые нам предстоит плести.

– Нет, – с грустью ответила я. – Их рассмотреть не удалось. Да я вообще чуть не ослепла от того жуткого разноцветья.

– Ничего, все еще впереди, – подбодрила меня подруга. – Главное, что ты уже научилась перестраиваться. И даже раньше этой выскочки, Анжеики. Видела бы ты, как она смотрела, когда у тебя глаза засветились и преподаватель пояснил, что это и есть магическое зрение. Наша непризнанная королевна словно целиком лимон съела.

Мы переглянулись и рассмеялись. Опередить хоть в чем-то Анжеику, успеваемость которой считалась одной из лучших среди кадетов первого года обучения, казалось нам высшей наградой.

– Позволите пройти, лерры? – наше веселье бессовестно прервал мужской голос.

– Не позволим! – поддавшись настроению залихватски ответила я.

Обернулась – и забыла, как дышать. Передо мной стоял лерр Лерио собственной персоной.

Его не было в академии три дня. В это время боевые искусства вел другой наставник, не менее грозного вида, хоть и без крыльев. С одной стороны, это радовало, ведь мне стало на удивление проще сосредотачиваться на занятиях. С другой – новый преподаватель делал всем поблажки и выделял Анжеику с ее прихвостнями – любимчики у него нашлись. Так что… да, я ждала возвращения вечно хмурого черноглазого крылатого мужчины.

– Лерра Эйташ? – Грей Лерио слегка склонил голову, на его правом виске сверкнул фиолетовый рисунок. – Я действительно тороплюсь.

«Он торопится», – пронеслось в отказавшей мне голове. Хорошо, что Рина потянула меня в сторону с прохода.

– Благодарю за понимание, лерра Стретчет, – с иронией сказал Грей Лерио и быстро пошел дальше.

– Вероника, что с тобой? – с улыбкой спросила Рина, когда