Эхо далеких звезд (сборник) - Олег Пронин

— Отлично! Серега, ты молодец! — воскликнул Николай Панин. — В этом уже есть практический смысл, люди нам спасибо скажут. Короче, организуем научную экспедицию на Красное болото и назовем ее «Призрак». Как, Иван, согласен?

— Я-то согласен, — кивнул головой Иван, — но все же советую, давайте с дедом поговорим. Послушаем, что он скажет. Мало ли что, вдруг нам это пригодится.

— Ладно, Ваня, обязательно побеседуем с твоим дедом, — хлопая товарища по плечу, говорил Сергей, — даже интересно будет его послушать.

Приехав в Белый Ключ, друзья уже на следующий день, встретились возле дома Ивана Тихонова.

Дед Евсей сидел на скамье возле палисадника и дремал, закрыв глаза и уронив голову на грудь. Выцветшая соломенная шляпа съехала на бок, и из-под нее во все стороны торчали редкие пряди седых волос. Руки с крупными заскорузлыми пальцами опирались на толстую суховатую палку. На вид Евсею было лет семьдесят пять, а то и больше. Однако чувствовалось, сила у старика еще есть.

— Дедушка, — тронув деда за плечо, сказал Иван, — мы к тебе.

— Ко мне, — Евсей приподнял голову, из-под густых сросшихся бровей на юношей глянули живые голубые глаза. — Слушаю вас, ребятки. Да вы садитесь, — тут же предложил он, подвинувшись к краю скамьи.

— Нет, спасибо, мы постоим, — ответил за всех Сергей, — у нас к вам большая просьба. Расскажите что-нибудь о болотном призраке.

— О-о пр-и-зраке! — словно чего-то, испугавшись, переспросил Евсей. Он вдруг сразу начал заикаться. — Ребятки, зачем это вам?

— Дедушка, — подмигнув друзьям, сказал Николай, — мы хотим прогнать его с Красного болота, а то люди не только на болото и озеро, даже в лес ходить перестали. Все боятся призрака. — Николай замолчал, а дед смотрел на него, словно оценивая, шутит парень или нет. Но в данный момент лица друзей были серьезные.

— Сказать честно, — словно раздумывая, наконец, промолвил Евсей, — встречи с ним я вам не желаю, но рассказать расскажу все, что слышал об этом призраке и сам видел. А вы все же садитесь, говорить-то я буду долго. — Он уже успокоился и почти не заикался.

— Вот уже восьмой десяток живу и, насколько помню себя, помню и то, что на красном болоте и на озере ежегодно пропадают люди. Как правило, в первую очередь гибнут приезжие, которые не знают ни топких мест на болоте, ни холодных ключей в глубине озера.

— Дедушка, — прервал Евсея Иван, — а на озере что, тоже много людей гибло?

— Да, внучек, много.

— А тут-то из-за чего? Озеро — не болото, не засосет. Наверное, в холодные ключи попадали и из-за судорог?

— Во, во так все и думали. Разморит, значит, днем какого-нибудь рыбака, а то и охотника, и решит он в озере искупаться. Вода-то хорошая, теплая. Нырнет такой горемыка поглубже — и готов. Одежда и снасти на берегу, а человека нет.

— Дедушка, — опять прервал его Иван, — а как же тела утопленников, их что, не находили? Они ведь всплывать должны.

В том-то и загадка. Никто так и не всплыл, а народу-то за все годы пропало ужас сколько.

— Дедушка, ты нам о призраке давай.

— Вот я и говорю, думали из-за неосмотрительности гибнут люди, беспечности своей. Да я и сам на болото сколько раз ходил, но обязательно с вешкой. Увижу кочку, где ягод много, но прежде чем идти к ней, осмотрюсь хорошенько. Если вокруг трава высокая, густая, значит, и корни у нее крепкие, надежный плывун. Однако все равно обязательно вешкой проверю, общупаю, нет ли промоины. Ну, а если трава низкая, редкая, ни в жисть не пойду, как бы эти ягоды меня не манили. А еще есть обманные лужайки. Трава на них сочная, зеленая. Но не приведи господи вступить на такую лужайку — мигом в трясине скроешься.

— Дедушка, — вновь прервал Иван словоохотливого старика, — мы же тебя просим о призраке рассказать, а не о том, как ягоды собирать.

— А ты не перебивай, — сердито посмотрев на внука, сказал Евсей, — будет тебе и о призраке. В общем, ходил я на это болото без особой опаски. А был такой же, как и Ванька, неслух и торопыга.

Помню, год выдался особый, ягод уродилось ну тьма-тьмущая, люди с болота возами возили. Мы с отцом тоже часто ходили. Возьмем пирожков с собой, мать их заранее испечет, и на целый день, пока по две корзины с горкой не наберем.

Клюква-то хорошо шла. И варенье из нее варили, и настойку делали, вкусная была настойка, сейчас такую не делают. Да и государство клюкву принимало, деньги за нее большие давали. Ну, вот однажды, не помню, какой это был день, вроде воскресенье, пошли мы с отцом на красное болото. По первой корзине набрали быстро. Спрятали их на берегу в кустах и начали следующие набирать.

Вдруг слышу, зовет меня отец: «Евсейка, иди-ка сюда, посмотри, что здесь такое?» Поспешил я к отцу, думаю, наверное, на ягоды набрел. Но нет, вижу стоит отец, а возле него какие-то зеленые стебли колышутся, словно живые, и постепенно вверх поднимаются. Круглые, сильно на змей смахивают. Если бы не зеленый цвет, я бы так и принял их за змей.

Но все равно испугался сильно, кричу отцу: «Батя, уходи, уходи быстрее оттуда!» А он смотрит на меня и улыбается. Затем уже смутно помню, но словно бурун грязи образовался там, где отец стоял. Болотная жижа во все стороны разлетелась, и даже меня окатило вонючей жидкостью.

Опомнился я, смотрю, а зеленые змеи уже ко мне подбираются, целый пучок. И цветочки вокруг них, желтенькие такие, и тоже шевелятся. Хорошо тут мне стало, словно целый стакан клюквенной настойки выпил, до того приятно. Шагнул я навстречу пучку, и в этот момент словно прозрение наступило, даже показалось, будто кто-то прошептал на ухо: «Эти змеи твоего отца в болото утащили».

Жутко мне стало, думаю, чем бы в них запустить? Огляделся, ничего вокруг, кроме корзины с ягодами. А зеленые стебли совсем уже близко, в нескольких шагах извиваются. Размахнулся я тогда и корзину в змей бросил. Так они ее на лету поймали и разорвали тут же, только треск пошел, и прутья с ягодами во все стороны полетели. Ну, думаю, все, сейчас меня схватят.

В этот момент вспомнил, в правом кармане брюк каменная бита лежит для игры в голыши. Схватил я эту биту и прямо в гущу пучка метнул. Змеи сразу в болоте скрылись, а трясина подо мной прямо-таки ходуном заходила. Не помню, как тогда из болота выбрался да в лес побежал, упал где-то в беспамятстве.

Очнулся, уже дома лежу, люди принесли. Тошнило меня тогда сильно, тело сыпью да язвами покрылось. Доктора из города вызвали, а он и говорит: «Это от нервного потрясения, оттого, что отец на глазах в трясине утонул». Стал я про змей рассказывать, а никто не верит, говорят галлюцинация это.

Так-то ребятки. Но вам я вот что скажу, этот болотный призрак может одинаково жить как в болоте, так и в озере, а чтобы люди сами к нему шли, дурман на них напускает. Вот поэтому отец не убежал тогда, а ведь мог. Да и я на себе этот дурман испытал, из-за него и был, как пьяный. А змей этих видел точно, как вас сейчас вижу. — Дед Евсей замолчал, затем, глухо откашлявшись, спросил: — Так вы что, на самом деле решили призрак из болота гнать?