Дело Килиоса - Иштван Немере

Наступила изумленная тишина: видимо, секретарь полковника не привык, чтобы с ним так разговаривали. Наконец я услышал:

— Негадес слушает. Кто говорит?

— Медина. Тот самый, что вчера в квартире Рамиреса вдвоем с коллегой управился с вашими болванами, полковник.

Последовала продолжительная пауза — шпилька угодила точно в десятку! Помолчав, мой собеседник заговорил уже другим тоном:

— Чего вы добиваетесь?

— Встречи с вами.

— Минуту! — на некоторое время в трубке воцарилась мертвая тишина. Потом что-то щелкнуло, и полковник продолжал:

— Зачем нам с вами встречаться?

— Это не телефонный разговор.

— Вы, надеюсь, не думаете, что я и в самом деле начну вести переговоры с незнакомыми людьми. Мое положение…

— Именно о вашем положении и пойдет речь, полковник. И о карьере тоже. Вы ведь не откажетесь разом перешагнуть две-три ступеньки иерархической лестницы? Подумайте, через десять минут я перезвоню вам.

Я повесил трубку и неторопливо вышел из зала ожидания. Как раз в это время из автомобиля, остановившегося у главного входа, выскочили двое полицейских в форме. Я спокойно продолжал свой путь к автостоянке. Баракс запустил мотор. Навстречу, завывая сиренами, пролетело еще несколько автомобилей, в одном из них были люди в штатском. К тому времени, когда полицейские окружили вокзал, мы были уже далеко и спокойно катили по широкой автостраде. Машину вел Баракс.

Вчера вечером он запечатлел в памяти план города, и необходимость в карте отпала. Несмотря на оживленное движение, мы без труда добрались до площади Святой Троицы и остановились возле телефонной будки. Я снова набрал номер Негадеса.

— Ай-яй-яй, полковник! — пожурил его я. — Вы пускаете в ход такие затасканные приемы!

Негадес только дышал в трубку. Следовало торопиться, потому что они снова могли засечь таксофон, с которого я звонил.

— Итак, я думаю, что у нас с вами есть о чем побеседовать. Для вашего же блага приходите через час в кафе «Кальвадос» на площади Святой Троицы. В руках у меня будет номер «Эль Диа». По ней вы меня узнаете.

И я поспешно бросил трубку. Из телефонной будки виднелась вывеска кафе «Кальвадос». Над выставленными на тротуар столиками легкий ветерок шевелил маркизы в красную и голубую полоску. Вокруг было спокойно. Однако я знал, что, возможно, в скором времени тишину разорвет грохот выстрелов. Тайная полиция способна на вс?.

Автомобиль мы припарковали на противоположной от кафе стороне площади. С заднего сиденья я взял вчерашний номер «Эль Диа». Вокруг не было заметно ничего подозрительного. Баракс с газетой в руках уселся за столиком на улице и, коверкая язык, как и положено иностранцу, заказал кофе. Я же тем временем поднялся на веранду и расположился в полном одиночестве у парапета, откуда можно было наблюдать за сидящим внизу Бараксом, и тоже заказал кофе и несколько пирожных: с детства люблю сладкое. Официантка была молодая и симпатичная. Чем-то она напоминала Флору. Странно, подумал я, женщины одинаково привлекательны во все времена.

Появились новые посетители. Сначала двое молодых плечистых людей заняли места за столиком Баракса, затем еще двое, наконец, еще трое. Потом человек постарше, правда, в гражданском, но с военной выправкой, занял место между Бараксом и черным ходом. Мой приятель спокойно сидел перед полной чашкой кофе. Наблюдая за ним, можно было заметить, что он к ней даже не притронулся. Газета, лежащая на столике, молодого человека тоже не интересовала.

В установленный час перед кафе остановился черный лимузин. Жаркое солнце ослепительно засверкало на его полированном корпусе. У входа в кафе пальмы в кадках грустно повесили свои листья.

В дверях появился человек лет пятидесяти. На его подбородке виднелся старый шрам. Взгляд был живой. Один из молодых людей невольно встал, чтобы поприветствовать начальника. Человек с военной выправкой закусил губу. Тот, что был со шрамом, бросил мрачный взгляд на проштрафившегося подчиненного и решительным шагом приблизился к Бараксу. Тот что-то негромко сказал. Атмосфера в кафе накалялась.

Секретные агенты в зале перестали дышать. Баракс тоже насторожился — на это у него были свои причины.

Негадес пожал плечами и направился к лестнице. Его люди, сидевшие в боевой готовности на краешках стульев, несколько расслабились.

Полковник поднялся ко мне на веранду.

— Прошу вас, сеньор Негадес, — я улыбнулся как можно приветливей и указал на кресло возле себя.

— Сеньор Медина?

— После двух телефонных разговоров могли бы уже узнавать мой голос, полковник. В нашей профессии это элементарнейшая вещь.

— В нашей профессии? Вы что, тоже служите в полиции?

— Да, сеньор Негадес. Даже, если быть точным, в тайной полиции. Только не в боливарской.

— В чьей же?

— Сейчас это неважно. Я говорил, что могу позаботиться о вашей карьере. Естественно, не безвозмездно.

Полковник откинулся в кресле. Официантка не появлялась: очевидно, ее задержали на кухне его люди.

— Мы встретились при довольно странных обстоятельствах, — начал Негадес. — Не знаю, могу ли я доверять вам.

— Вам не хочется стать президентом этой страны? Разве это не цель вашей жизни, а, полковник?

Он удивился.

— Стать президентом? — прошептал он. Глаза его как-то странно заблестели. Любопытство смешалось со страхом. Я попал в самое чувствительное место. Именно это было его горячим желанием. Я с легкостью мог так утверждать, потому что знал будущее! Даже если и не в деталях, а только в общих чертах, все равно мне было известно, какую роль сыграл позже Негадес. Я поспешно продолжал:

— Знаю: этого поста добиваются многие. Генералы, политиканы, еще кое-кто. Но сеньор Рамирес наверняка не захочет расстаться со своим креслом. Однако это не должно вас особенно беспокоить, полковник. Рамиресом займусь я.

— Что вы имеете в виду?

— Повторяю, если мы с вами договоримся, с теперешним президентом у вас хлопот не будет. Более того, не исключено, что совместными усилиями нам удастся отодвинуть в сторону и других претендентов.

Негадес глубоко вздохнул.

— Каковы ваши планы, Медина? Я должен их знать! Может быть, вы хотите разделить со мной власть?

— Нет. Я даже не останусь в этой стране. Говорить о подробностях пока рано, но верить мне вы можете. У меня мало времени, полковник. С этим делом я должен покончить как можно скорее. Самое большее — дня три-четыре.

На лице Негадеса было написано, что он не верит мне ни на грош. И вдруг совершенно привычным движением он выхватил из кармана пистолет и направил его на меня.