Тирмен - Андрей Валентинов

Когда прозвенел последний звонок, Данька слегка отстал от поваливших на выход одноклассников: сначала собирал рассыпавшиеся тетради, потом шнурок на кроссовке развязался. По лестнице он спускался в гордом одиночестве. Школу словно вымело: здание казалось пустыней, как Данькина голова сегодня утром.

Только без всяких предчувствий в животе и запаха жженой резины.

На втором этаже из приоткрытой двери учительской доносились голоса. Сам не зная зачем, он остановился. Возле учительской лучше не торчать: уличат в подслушивании – устроят головомойку. Да и вообще…

– …сбежала! – донесся до него возбужденный голос химички. – Представляете?!

– Из детского сада?!

– Да! Даже не сбежала – просто ушла. Воспитательница зазевалась, а она вышла за ворота – и только ее и видели!

– Доверяй им детей, разиням…

– Слава богу, нашлась, живая-здоровая. В нашем дворе. Я уж не знала, что и думать. Времена, сами знаете, какие! Места себе не нахожу, бегаю, ищу, зову. В милицию звонить хотела, и тут меня будто надоумили. Заглянула во двор: сидит в песочнице! Куличики лепит. Я к ней: «Ларочка, где ты была?!»

– А она?

– А она: «Мне в садике не нравится. Там оладушки без варенья. И спать днем заставляют. А Сережка «крысой-Ларисой» дразнится…»

Дальше Данька слушать не стал и припустил вниз по лестнице. На душе пел кот Леопольд: «Неприятность эту мы переживем!» Здорово, что у Веранды все обошлось. А он думал… Впрочем, не важно, что он думал. Все хорошо, все просто замечательно!

Бутылку «Кирюши» Жирный принял благосклонно, при свидетелях подтвердив, что они в расчете. Сплетник Кощей торчал неподалеку, готовый удавиться от расстройства чувств. Долги отданы, теперь – домой.

Мама была на работе. До вечера квартира находилась в полном Данькином распоряжении. Фофан небось «телок» сюда водил бы – если не врет, конечно. Жирный устроил бы ежедневное «каталово». Да мало ли, для чего еще пустая хата пригодится?! А он, Данька, наверное, и вправду лох. Счастья своего не понимает. Не устраивает из дома картежный притон, пиво с друзьями не дует…

А «телки» у него нет.

Он извлек из холодильника обед: гороховый суп и пара котлет с макаронами. Котлеты у мамы получаются замечательные. Отец всегда нахваливал, приговаривая: «Путь к сердцу мужчины лежит через желудок!» Врал небось. Развелись они с мамой, третий год уже. Правда, расходились по-хорошему. У других, говорят, до драк доходит. А мама с отцом не ругались, посуду не били, из-за барахла до хрипоты не спорили.

Но Данька все равно плакал.

Отец тогда с дядей Левой фирму открыли, гордо именуя друг друга «бизнесменами» и «компаньонами». Фирма называлась «Серафим». В название компаньоны вкладывали «некий сакральный смысл», как загадочно выражался отец. Дядя Лева, будучи в благодушном подпитии, однажды объяснил: есть, мол, в небесной иерархии такие ангелы с львиными мордами – серафимы. Понимаешь, брат, когда у одного компаньона фамилия Архангельский, а второго зовут Лев – ежу ясно, как назвать фирму. И звучит красиво.

Занимался «Серафим» чем попало: от торговли тушенкой и кровельным железом до изготовления визиток и издания супербестселлера «Двадцать тысяч километров по рекам Харьковщины». Отец пропадал на фирме сутками, клятвенно заверяя: «Ей-богу, Тань, в последний раз! Сделка очень важная. Вот засыплем в закрома – и вздохнем свободно…» Вслед за одной «сделкой века» возникала другая, за ней – третья, четвертая, а в закрома ничего особенного не сыпалось. Отец с дядей Левой ругательски ругали козлов-партнеров, которые их снова подставили…

На момент развода дела у «Серафима» шли, как ни странно, неплохо. Отец оставил матери с Данькой их старую двухкомнатную квартиру, а себе купил другую, точно такую же, на той же улице, только на противоположной стороне, через два дома. Ремонт сделал, мебель завез. Хотел еще взять крутой телик «Sony» с видухой и стереосистемой, но не успел. «Серафим» «кинули» по-крупному, денег едва-едва хватило отдать долги. Хорошо еще, квартиру продавать не пришлось. А дядя Лева таки продал новенький «Volvo» и снова ездил на пошарпанной «Audi», словно извлеченной со съемок «Безумного Макса-2» – с проржавевшим до дыр глушителем и стучащим движком.

Впрочем, компаньоны не унывали. Через пару месяцев у них имелась куча новых «прожектов», которые они с энтузиазмом, достойным лучшего применения, кинулись воплощать в жизнь.

Отец с мамой до сих пор в хороших отношениях. Даже лучше, чем перед разводом. Мама к нему заглядывает, прибирается. Иначе папа такой свинюшник разводит – хоть стой, хоть вешайся. Новый год вместе встречают, втроем, как раньше. Может, они опять поженятся? Хорошо бы…

Данька выхлебал чашку компота, вымыл посуду и минуту-другую пребывал в раздумьях. Пойти гулять? Книжку почитать? Отложенный до лучших времен Муркок манил закладкой, торчащей из «Повелителей мечей». Или уроки сделать? Он тяжело вздохнул. Герой Корум обождет, сперва – уроки. Чтоб не дергаться, как сегодня перед химией.

Что у нас на завтра?

Геометрия, история и украинский.

Покончив с первым признаком равенства треугольников и разобравшись с «двокрапкою у безсполучниковому реченнi», историю он оставил на вечер. Позвонил Санька Белогрив – звал в парк, играть в настольный теннис.

– Сетку свою не забудь прихватить! На кортах прокат опять подорожал. Мы на пионэрские столы пойдем, там на шару.

Слово «пионэрские» Санька произносил с вальяжным пренебрежением, через букву «э». У Даньки так никогда не получалось, как ни старался. В красных галстуках обоим довелось походить, но мало, и в памяти не осталось почти ничего, кроме праздничных линеек.

– Не забуду. Через час на пионерских. А ты шарики китайские возьми. У меня один остался.

Соседка, баба Надя, на улице вцепилась в него – не отодрать. Бабе Наде требовалась помощь: затащить на четвертый этаж тяжелые сумки. Сумки действительно оказались неподъемные – кирпичи она домой таскает, что ли? И как сама до подъезда доперла?! Оказавшись дома, старуха решила угостить хорошего мальчика коржиком – сама пекла, нет-нет, не смей отказываться, уже несу!.. В итоге, когда Данька слопал три черствых коржика и освободился, на корты он безнадежно опаздывал.

– Привет, Данила! Спешишь?

Дядя Лева. Папин компаньон. Трезвый, на машине.

Кажется, удача по-прежнему на Данькиной стороне!

– Здрасьте, дядя Лева. Ага, спешу. Я с ребятами в парке договорился…

– Так в чем проблема? Садись, подвезу.

Дядя Лева излучал радушие и полное довольство жизнью, независимо от любых капризов судьбы. Джинсовая куртка нараспашку; зеленая футболка пятьдесят последнего размера с надписью «Kamikaze» плотно обтянула внушительное «пивное» пузо.