Темный Апостол - Энтони Рейнольдс

Скрепляющий камни раствор мерзко пах и был тошнотворно розового цвета. Варн старался не смотреть на мерзкую субстанцию после того, как некоторое время назад нашел там человеческий зуб.

Это были мертвые Шинара, понял он тогда с ужасом. Их кости и плоть раздавили до состояния жидкой пасты, превратив в кровавый цемент.

Обмакнув кисть почти до ручки, Варн почувствовал мерзкий, металлический привкус на языке, а его ноздри ощутили противный запах.

Диссонанс парил рядом с трудившимися рабами, его щупальца слабо тряслись, когда он издавал адский шум своим голосовым аппаратом. Злобный хор голосов, говорящий нечто на языке, который Варн надеялся никогда не понять, вместе с рычанием демонов, воплями и свистящим шепотом доносился от жуткого существа. Варну показалось, что он услышал голос среди шума, своё тихо сказанное имя сквозь бормотание, рев и вопли. На мгновение в барабанные перепонки раба ударил безумный звук. «Убей его», - услышал он казавшийся разумным голос среди беспорядочных воплей, пугающих стонов, бессмысленного бормотания и треска статики извергаемого Диссонансом.

Когда прозвучала ещё одна резкая нота, Варн и Пиерло как раз закончили размазывать кровавый цемент по вершине строительного блока, и они быстро запрыгнули назад на подмостки. Вопли агонии доносились от оказавшихся слишком медленными рабов, когда их пытали надсмотрщики.

Рабы схватились за металлические балки затрясшихся подмостков. Внешняя стена башни была не совершенно гладкой, но скорее немного ступенчатой, каждый блок перекрывал другой на полшага. После установки каждых двадцати уровней блоков, механические подмостки начинали подниматься наверх, их поршни шипели, когда паукообразные ноги рамы маленькими шагами карабкались все выше по растущему строению. Варн был вынужден согласиться с тем, что это было искусное творение, хотя он и ненавидел его до глубины души.

Еле стоящий на ногах Варн опустился на корточки. Ему ухмыльнулся Пиерло, его глаза лихорадочно блестели. Варну казалось, что его знакомый начал сходить с ума, ведь он словно наслаждался этой адской работой. Почти десять минут уходило у рамы подмостков на то, чтобы перегруппироваться, и это была единственная возможность рабов передохнуть между изматывающей работой. Диссонанс вновь издал ненавистный звук.

– Так кем ты был раньше? - прошептал Варн. Он знал имя своего знакомого раба, знал, что тот прожил всю жизнь в Шинаре и у него не было детей. Но Варн не знал, чем тот занимался непосредственно перед вторжением. Казалось, что он избегает темы, и бывший силовик ждал возможности прямо его спросить.

Вымазанный кровавым цементом мужчина отвернулся. Варн повторил более настойчиво. - Так кем ты был?

– Предателем.

Варну показалось, что он различил это среди доносящихся от Диссонанса жутких звуков.

– Я был слугой и телохранителем,- сказал Пиерло, чьи глаза безумно метались, и внезапно Варн понял, где он его раньше видел.

– А я тебя раньше видел, - сказал он. Пиерло резко обернулся, неестественное возбуждение горело в его глазах. Он энергично потряс головой.

– Нет, я видел, - сказал Варн, - во дворце, прямо перед взрывом.

Убей его. Предателя.

Варн потряс головой и застонал, прижимая руки к ушам, пытаясь изгнать голоса. Его сводило с ума это место и проклятый Диссонанс. Не только Пиерло терял разум.

– Ты в порядке? - Он плохо расслышал голос Пиерло и кивнул.

– Кто-то придет, - сказал Май себе. - Кто-то обязательно придет, чтобы освободить Танакрег.

Пиерло истерично захихикал, тряся головой.

– Никто не придет. Мы здесь умрет, и хаос поглотит наши души.

Внезапно Варна наполнил жаркий гнев.

– Не говори такие вещи! Свет Императора защитит нас от тьмы!

– Хаос зовет нас, брат. Разве ты не слышишь этот зов?

Диссонанс вновь издал жуткий звук.

Убей его.

Варн закрыл глаза и начал медленно качаться взад и вперед, пытаясь выбросить из ушей жуткий грохот.

– Кто-то придет, - прошептал он. Варн чувствовал, как корчится вставленный в его лоб ненавистный символ. Ему казалось, что щупальца отвратительной вещи прорываются сквозь его череп, проникая в мозг.

Он безмолвно молился Императору, но потрескивающий, несогласованный лепет Диссонанса словно стал громче. Повторяющийся в этом шуме гул глубоких голосов бил по барабанным перепонкам Варна.

«Кто-то придет», - подумал он. - «Они должны».

Болезненное шипение сорвалось с мертвенно бледных губ Мардука, когда длинные паучьи пальцы хиругеонов снимали броню с его рук. Куски кожи были сорваны с него при снятии закругленных пластин, а в тех местах, где кожа осталась, скопились потоки крови. Тонкие шипы покрывали внутреннюю поверхность наручей: Мардук и его святая броня медленно становились единым целым. Это не было редкостью в Легионе.

Нагнувшиеся над ним горбатые хирургеоны запиликали и зашаркали прочь, чтобы положить окровавленные наручи рядом с перчатками. Мардук сжал перед собой кулаки, глядя на рябую, прозрачную и окровавленную мускулатуру своих рук. Она выглядела для него почти незнакомой.

Кол Бадар дирижировал жутким, многотонным песнопением Воинства, разносившимся по открытой поверхности под аккомпанемент рокочущих ударов пневматических молотов по огромным металлическим барабанам. Рев и адские вопли удерживаемых тяжелыми цепями демонических машин вклинивался в гул богослужения. Звуки ритуала разнесутся по всему городу, транслируемые сопровождающими рабов демонами-смотрителями.

На вершине алтаря стоял Ярулек, от наслаждения омывавшими его звуками службы он высоко поднял окровавленные руки. Алтарь освещали пылающие лампады, а толстые клубы благовонного дыма вылетали из пастей свирепых бронзовых горгулий. Далеко впереди него поднималась быстро растущая башня Гехемахнет. Сотня рабов склонилась перед алтарем, добавляя свою музыку к какофонии звуков. Они были скованы, их запястья были привязаны к лодыжкам, с перекошенными от ужаса, мучений и отчаяния лицами они смотрели на собравшихся воинов Несущих Слово.

Ярулек ходил позади коленопреклоненных рабов. Он сжал волосы одного, запрокинул голову и перерезал ему глотку длинным церемониальным ножом. Сегодня этот нож перерезал уже сотни глоток. Раб влажно захрипел и забулькал, а из раны хлынул фонтан крови. Двое избранных для выполнения этой почетной обязанности Несущих Слово отбросили его от алтаря, и скованный, умирающий человек упал на груду обескровленных трупов у его подножия. Горбатые надсмотрщики вытолкнули на его место другого плачущего раба. Ярулек шагнул к следующей жертве, быстро перерезал его глотку. Этот труп тоже отбросили.

Кровь жертв лилась в желоба и стекала в сосуды, откуда её перекачали по искривленной трубке в широкий, стоящий перед Мардуком бассейн. Он запенился, наполняясь теплой жизненной жидкостью, и Первый Послушник окунул в него свои обнаженный руки.

Все ещё поющий Кол Бадар выступил вперед, и Мардук потянулся ко лбу военачальника окровавленной рукой. Пальцем он нанес четыре перекрестные линии, образовывающие саму простую версию звезды хаоса, над его бровью. Огромный воин закрыл свои желтые и полные ненависти глаза, а Мардук оставил кровавые отпечатки пальцев у него на веках.

– Великие боги Хаоса направят тебя, боевой брат, - изрек Мардук, и Кол Бадар пошел прочь. Следующим был Буриас, чьё лицо закрывала грива черных волос. Он встал на колени перед Мардуком, Кол Бадар не мог выполнить эту часть церемонии в своей громоздкой терминаторской броне или не захотел. Мардук нанес звезду хаоса на его лоб и приложил пальцы к его векам.

– Великие боги Хаоса направят тебя, боевой брат, - изрек Мардук, и Буриас отступил. Нужно было нанести метки всему Воинству, чтобы они были благословлены богами перед началом новой священной битвы.

Он ощутил, как демон зашевелился в цепном мече, когда кровь капнула с ладони Первого Послушника на эфес. Мардук улыбнулся, нанося кровь на лицо огромного Помазанника. «Скоро, дорогой Борг'аш, скоро», - подумал он.

В течении следующего часа, Ярулек перерезал горла сотен рабов, прославляя богов Хаоса этой жертвой, а запах крови и смерти все усиливался. Неослабевающие и монотонные песнопения Воинства продолжались, и последний боевой брат был отмечен кровью.

Залитый кровью Ярулек горделиво отошел от алтаря, его церемониальная накидка из человеческой кожи развивалась позади, пока он легко шагал по ступеням. Как только он сошел на землю, все Воинство сразу же упало на колени, и даже ярящиеся демонические машины ненадолго утихли. Подойдя к Мардуку, Темный Апостол поднял голову Первого Послушника нежным нажатием под подбородок. Ярулек провел линии звезды Хаоса на лбу Мардука и приложил окровавленные пальцы к коже его век.

Его кожа горела там, где пульсирующая энергией и могуществом кровь стала сворачиваться. Открыв глаза, он заметил, что цвета стали более яркими, чем прежде, и ясно увидел мерцающий ореол силы Хаоса, окружающий Темного Апостола подобно тонкой призрачной накидке. Эта сила всегда была ощутима в присутствии Ярулека, но редко видима.