Невеста для Его Высочества (СИ) - Фарди Кира

Девочка свернулась в клубок, и вскоре заснула под стук колес по пыльной дороге. Она была совершенно уверена, что мама ее найдет, и даже не подозревала, что они расстаются на долгие годы.

Сколько времени прошло, Тера не знала. Она просыпалась, делала несколько глотков воды и снова засыпала. Когда очнулась в очередной раз, поняла, что повозка стоит на месте. Она услышала голоса у себя над головой.

— Разгружай быстрее, — ворчал отец Кенхо. — Что ты по одному караваю носишь?

— Я и так стараюсь, — огрызался мальчишка. — Тяжело. Я еще маленький.

— Ах, ты! Малыш нашелся! Я в твоем возрасте уже женился!

— Не ври! Мама говорила, что ты женился в пятнадцать лет, а мне еще двенадцать.

— Ты мне поговори, меньшак!

Такая перебранка была рядовым событием для Кенхо. Задача отца — воспитывать сына. Задача сына — сопротивляться воспитанию. На самом деле Тера знала, что Кенхо гордится отцом, сумевшим построить кузницу в глухой деревне и даже стать крепким хозяином.

— Выбирайся, скорее! — раздался над головой громкий шепот.

Тера села. Вокруг было темно, только где-то далеко горели фонари. Она хотела вскочить, но ноги подогнулись. Из-за долгого лежания в неудобном положении тело отказывалось повиноваться.

— Эх, ты! Девчонка! Лезь на меня.

Кое-как она забралась на спину друга, и он, сгибаясь под тяжестью, кинулся за угол дома. Только когда они скрылись от случайного взгляда, он посадил ее на землю. Тера огляделась. Они находились в закутке между двумя заборами из прутьев. Кроме детей, никто не мог пролезть в эту щель.

— Что дальше делать будешь? — спросил Кенхо.

— Маму ждать. У меня еще есть целый день. Она сказала, чтобы я искала ее у лавки книжника. Ты знаешь, где это?

— Нет. Да и отец собирается утром обратно.

— Ты меня бросишь? — Тера всхлипнула. Она вдруг почувствовала себя такой одинокой, не нужной ни матери, ни другу, что опять чуть не заплакала.

— Нет, конечно. Хочешь, убежим!

— А как же отец?

— Я ему скажу.

— Обо мне? — огромные глаза стали еще больше.

— Нет. Завтра в Сунексе праздник. Отец наверняка задержится. Будут бродячие артисты.

— А кто это?

— Эх, ничего ты не знаешь! — вздохнул Кенхо. — Это зрелище. На днях в кузнице стражники коней подковывали и рассказывали, что ходят от деревни к деревне люди и байки в масках рассказывают. Спектакль называется.

— А о чем рассказывают?

— О принцессе. Ее родной отец, король, убил при всем народе.

— О, ужас! — воскликнула Тера и испуганно закрыла рот ладошками. — Так и убил?

— Ага. Ударил ножом, кровь так и брызнула во все стороны.

— Зверюга! — Тера сжала пальцы в кулаки там сильно, что ладоням стало горячо от вырвавшейся на волю силы. — Вот я бы его! А дальше, что?

— Король положил корзинку с убитым ребенком в лодку, а ту пустил по реке к водопаду. Принцесса и канула в воду. Все видели.

— А может, она жива.

— Ты дура? — Кенхо скривил рожицу. — Сначала кинжал, а потом ревущий поток. Говорят, взрослый не выживет, а тут младенец.

— А-а-а, — Тера всхлипнула, от жалости к неизвестной принцессе у неё сжалось сердечко. — Бедный король.

— Да, какой он бедный? От собственного дитя избавился.

— Я тоже хочу на спектакль.

— Ладно, ночуй здесь, хороший закуток, никто не найдет. Я к бате, чтобы не заподозрил чего.

— Но отец не позволит. Ты же в кузнице помогаешь.

— Не позволит, значит, сбегу. Я все равно вернусь домой. Батя знает. Передам тебя на руки матери и вернусь. Жалко только расставаться.

Но не все оказалось так просто, как расписывал Кенхо. Отец категорически отказался смотреть на праздник.

— Дела ждут. Нечего развлекаться! Марш в повозку! — услышала Тера приказ кузнеца. Она пряталась за оградой постоялого двора в ожидании друга.

— Не пойду!

— Я тебе не пойду!

Кенхо помчался по двору, отец с кнутом — за ним. Догнал один раз и перетянул, что есть силы.

— Зачем ты так? Я праздник посмотрю и сам домой прибегу, — закричал Кенхо.

Тера от нетерпения и обиды за друга забыла о себе. Она сложила ладошки, скатала шарик и кинула под ноги кузнецу. Сфера мгновенно рассыпалась искрами, не причинив вреда. Отец от неожиданности забыл о сыне. Он смотрел на тающие огоньки и явно не понимал, что с ним случилось. Кенхо воспользовался его растерянностью и сбежал.

Дети, держась за руки и весело смеясь, неслись по улицам. Они выскочили на окраину и только тут остановились. Кенхо упал на траву и раскинул руки

— Как здорово! Свобода! — он повернулся к Тере, положил голову на руку и спросил: — Слушай, а что это было?

— Где? — сделала невинное лицо девочка.

— Тот шар, что ты бросила в ноги отцу.

— Ничего я не бросала. Тебе показалось. Молния сверкнула, или в лучах солнца какой-то металл.

— Ага! Батю таким не напугаешь.

— Отстань, пошли развлекаться!

Весь день дети веселились. Они сновали между толпами людей, заглядывали во все лавки, заодно нашли и книжника.

Тера, давно дальше деревни не выбиравшаяся, всему удивлялась. Она видела большие дома, в которых было два, а то и три этажа, и распахивала глаза:

— А как они держатся?

— Что? Дома? На сваях. Первый раз видишь такое?

— Ага! Ой, какие красивые бусы! — тут же восклицала она и бежала к очередному прилавку.

— Осторожно! — догонял ее Кенхо. — У нас нет денег.

— Я только посмотрю.

Тера ринулась в толпу девушек и женщин, окружавших прилавки с тканями и украшениями. Кенхо, как верный оруженосец, следовал за ней. Скоро они оказались возле постоялого двора на другом конце города и поняли, что смертельно проголодались. Денег, чтобы купить еду, не было. Пришлось искать другой выход.

— Тера, Тера, смотри! — Кенхо толкнул в бок подружку.

— Куда смотреть? — Тера высунула голову из-за ограды и огляделась.

— Видишь, эти два мужика сейчас уйдут, — горячее дыхание мальчишки опалило шею. — Хоть бы не все сожрали, уроды!

— Ага!

Дети наблюдали за дальним столиком, где сидели пьяные крестьяне, и сглатывали слюну: они уже давно не ели.

— Я пойду.

— Подожди, а вдруг поймают.

— Если что, разбегаемся в разные стороны.

— Ага.

Кенхо осторожно выбрался из-за ограды и стал красться вдоль стен длинного амбара, прячась за кустами. Вот он миновал один стол, за которым пировали купцы, потом другой. Тера с замиранием следила за ним, а желудок пел голодную песню. Она не хотела воровать еду, но, к кому бы они ни обращались, все гнали детей прочь.

Вдруг краем глаза она заметила движение у себя за спиной. Кто-то шумно захлопал крыльями. Тера испуганно оглянулась и от радости чуть не закричала: курица. Значит, где-то рядом есть хлев.

Она на четвереньках, как собачонка, побежала следом за птицей. Та никуда не торопилась. Клюнет что-то с земли, сделает два шага. Тера огляделась — никого. Тогда она тихонько хлопнула в ладоши. Невидимая струя тёплого воздуха ударила в несушку. Та подпрыгнула от неожиданности и побежала, взмахивая крыльями. Девочка — за ней.

Курица нырнула в хлев. Тера тоже. Здесь влажно пахло навозом и тёплым молоком, но скота не было.

Девочка проследила за несушкой: они любят оставлять яйца в укромных местах. И точно: в углу хлева, на кучке сена лежало яйцо. Тера сунула его в карман, на цыпочках пошла дальше и нашла ещё три. Можно выдохнуть: они с Кенхо спасены.

Она осторожно выбралась из хлева, стараясь не делать резких движений, и снова заняла место в засаде. Никто не заметил ее. Тера выглянула в щель: Кенхо по-прежнему сидел недалеко от стола с пьяными крестьянами, но они, кажется, не собирались уходить.

Тера сунула два пальца в рот и коротко свистнула. Кенхо оглянулся, но не тронулся с места: близкая еда манила, сводила с ума.

Тогда девочка сунула руки в карманы, где лежали яйца, и сжала их гладкие бока. Она чувствовала, как тепло ее ладоней проникает сквозь тонкую скорлупу и делает жидкое содержимое яйца твёрдым. На тепловую обработку требовалось время, но и оставаться с сырыми яйцами в карманах нельзя: если хрупкая добыча разобьётся, они с Кенхо не смогут утолить голод, который просто выворачивал наизнанку кишки.