Дневник московского пАдонка - Александр Дым (LightSmoke)

Загрузились в собаку, поехали… Бля, скока видел, но такого… Платформ почти нет как таковых… Собака останавливаецца в лесу, люди спрыгивают и исчезают на каких-то тропинках… и появляюцца из ниоткуда… Любопытно. Рубились в карты до пункта назначения. Я выиграл у М. ужин (правда, когда я его увидел, отдал ему свой…). Приехали, нас построили и повели маршем через весь город, в нашу в. ч.

Ростов – вымирающий город, народу очень мало, много заколоченных домов, все в запустении, работы у них походу нету, зато есть один из самых высоких в России показателей по заболеванию СПИДОМ, вензаболеваниями и наркомании… Наша часть находицца прямо на берегу озера Неро (очень старое, причем такое илистое, что, говорят, там пара КамАЗов друг на друге может под ил уйти и не заметишь ничего…).

Распределили места в казарме, назначили каптера, свалили вещички и поротно отправились получать форму. ЭТО был 3,14здеЦЦЦЦ!!!!! Несмотря на то, что на улице стояла жара градусов под 25–27, нам выдали ЗИМНИЕ утепленные портянки (спасибо бате, я взял свои, тонкие и чистенькие). Сапоги не подходили почти никому, ни с портянками, ни без, мне дали кирзачи с таким слоем белой плесени на них, что отчистить мне его не удалось, пришлось просто замазать ваксой… Форма старого образца, цвета кошачьей блевотины… Исподнее а-ля узники Бухенвальда… Штаны мне дали такого размера, что в них можно было срать две недели, никто бы и не заметил разницы (на фотах не очень видно, зато в реале…)… тока по запаху. Когда я заправлял их в кирзу, то становился похож на запорожского казака (или бойца Золотой Орды) в широченных шароварах, когда в кеды – на Тупак Шакура в сапёрном варианте… Потом мы пошли по полю – ползать в противогазах, и до поля идти было километров 5; я стёр себе ногу до мяса и почти до присяги в кедах пробегал – и слава богам… А сказали перед сборами, что нам нулевую форму дадут… Звездоболы…

Хавчик… Кормили нас на 20 рублей в день. Каша, день кисель, день компот (за последние 100 лет хавчик в армии не меняецца), салат из дикого огурца (ужасно горький), суп, похожий на помои, хлеб с отрубями (довольно вкусный) и (вкус сезона!!!!) чай. Их чай на чай не похож ни вкусом, ни цветом. Выжимка из отвара старой заварки отходов производства суррогата чая четвертого сорта с добавлением мочи молодой верблюдицы, больной кандидозом… Сипец, короче.

Мытье… Были предусмотрены походы в баню раз в неделю, но я их проигнорировал (грибок там живет! и много, а лечить его – не приведи Создатель каждому…) – я обтирался полотенцем и раз в два дня менял нижнее белье. Ничо, не зачесался и прыщами не пошел.

Дедовщина – с солдатами проблем не было, почти весь полк служил в Чечне и в части оставили сапогов тока для несения караульно-уборочной службы. Они к нам нормально относились, они больше партизан не любят (мужиков со сборов военкомата). Больше разбирались между собой (когда столько щщей одновременно живут вместе больше 2-х дней и, соответственно, зацепляюцца – конфликтов не может не быть…). Я поучаствовал в двух махачах, а в ночь перед присягой вообще подрался с тремя дятлами сразу, в результате присягу принимал с довольно помятым и побитым лицом. Но ужасов и чмырения не было. Вот парни, которые после нас поехали, первым делом назначили ротную Машку… без комментариев.

Каждое утро – зарядка. Полроты клало на нее болт и спокойно спало до построения на завтрак.

Занятия начались на следующий день. Скажу сразу, что самым реальным впечатлением были стрельбы – остальное больше напоминало пытки…

Строевая подготовка – мрак и ужас – была на следующий день после нашего прибытия. Целый день мы, как угорелые, шагали по плацу и разучивали строевые песни, потея, как свиньи, жара стояла градусов под 25, и как никто из нас не грохнулся в обморок, до сих пор не понимаю. Наш ротный, гнусный алкаш, однажды нажрался (примерно на середине сборов), вывел нашу роту на плац, и мы, почти в кромешной темноте (не считая 2–3 сиротских фонариков на краю плаца), маршировали с песнями до 4-х утра. Ночь, луна, озеро, а мы, как беременные бегемоты, орем песню «на заре», романтика, одним словом.

Занятия в классах – ни фига не делали. Слушали, как наш подпол троцкил про мировую угрозу и геополитику…

Вождение инженерной техники – первый прикол. Вождения не было, поскольку, как я понял, всю горючку давным-давно толкнули налево прапоры… Полдня мы всем взводом в парке технику перетаскивали из одних боксов в другие – засраные голубями и раздолбаные «газики» и отмывали их от голубиного дерьма, потом грузили в какой-то грузовик громадные шины БелАЗа… В журнале написали, что каждый из нас честно откатал положенные 4 часа.

Сборка КВСУ (комплект войскового непомню убежища). Полдня трахались с отвертками и всякими хитрыми приблудами. Принимал все это дело ничего не соображавший со вчерашней похмелюги майор, так что проблем не было, тем более в нормативное время мы уложились. Вот разбирать это чудовище было гимором…

Стрельбы – рулеззз! С утра нас вывезли на полигон, там мы и отстрелялись. Из 30 выстрелов из Макарова я попал всего раз 5, поскольку он здорово дергался в руке, да и мандраж; зато из Калашникова поразил две мишени из 3 и то, у третьей мишени подъёмный механизм раздолбал чувак передо мной, поэтому она все время вставала и падала. Cупер-оружие! После стрельб – занятия по подрывному делу. Подорвали какое-то бревно. Клёво. Единственный день, который мне понравился.

Занятия по тактике. Два часа ползаем и бегаем в противогазах по полю, лучше бы засунули в газовую камеру… Тогда я понял, зачем придумали кирзу – в ней невозможно долго бегать. 50 метров пробегаешь и падаешь (я, между прочим, на тренировках без особого напряга в своих рибках 5 км бегал, а в кирзе – 50 метров…). То есть от врага ты всё равно не убежишь и хошь-не хошь придёцца сражацца. Умно.

Занятия по тактике-2. Всем выдали сапёрные лопатки – тупой кусок железа сантиметров в 60 длиной. Вешаецца она сзади на ремень, а до поля идти было километров 5. Пока пришли, почти все отбили себе этой лопаткой половину филейной части, благо шли строевым шагом… Рыли на время окопы для стрельбы лёжа, повезло тем, кто был поменьше – здоровые и толстые не уложились в нормативы… гы! Подпол хотел было предложить нам порыть окопы для стрельбы стоя, но, посмотрев на наши лица, передумал.

Потом подвезли мины (вернее, их муляжи), мы, по отделениям, устанавливали минные поля, потом разминировали чужие с миноискателем. Несколько мин так и не нашли. Один черт, некто П-н, в процессе разминирования, обвешанный соответствующими девайсами, подскользнулся на мине, которую кто-то так удачно прикрыл дерном. Упал так, что миноискателем разбил себе губу… Долго над ним пёрлись.

В основном это всё.

Все по нескольку раз сходили в наряды. Самое страшное – попасть в столовую – в посудомойке воняло такой прелостью, что тошнить начинало через пару секунд после того, как ты туда попадаешь. Я был тока дневальным – 4 часа стоишь на тумбочке и докладаешь когда требуецца. Тоска. Хотя ночью мне стоять нравилось – я частенько отходил в сортир поблизости и долго курил на окне, глядя на луну и огоньки по берегам озера. Вообще, от нарядов все косили, как могли, и это можно понять, благо были наряды, где впахивать надо было не по-децки. В казарме стояло такое амбрэ, что падали даже пролетающие за окном мухи…

Из-за плохого заточа на второй день у половины народа начался понос, у второй половины запор и никакие таблетки не помогали… Но к концу второй недели все нормализовалось. Тупели все стремительно, под конец двое стосов подрались из-за того, что не поделили место в строю. Маразм!

Свободное время было, и все убивали его по-своему. У многих начался бзик и, раздобыв иголки и куски наждачки, они часами драили свои пряги до блеска (я этого не понимаю, все равно в конце их пришлось сдать, к тому же тускнели они очень быстро), кто-то часами зависал на турниках, кто-то хавал все, что под руку попадёцца от стресса (была пара кренделей, которые приперли с собой по чемодану хавчика… мама дала на дорожку… гыгыгы). Нам выдали фляги, и сообразительный народ в увольнениях (каждый сходил в среднем два раза, отпускали группами по 8-10 человек на 3–4 часа, не разбежишься…:((() наливал в них водку и пиво. В общем, отдыхали.

Присягу принимали в Ростовском Кремле, где снимали «Иван Васильевич меняет профессию». Впрочем, шоу началось еще с утра, так как с 8 утра начали приезжать родственники и сочувствующие; под стоянку командир распорядился отдать плац. Картина – куча тачек на плацу, рядом с каждой стоит курсант и куча родичей, курсант затачивает все, что ему привезли родные, и с набитым ртом пытаецца что-то рассказывать. Чавканье стояло на всю часть… Ко мне приехали родичи: родители и девушка. Как же я хомячил…