Смертельная обида - Николай Иванович Леонов

отсидел. И теперь, освободившись из заключения, он приступил к поискам работы. На прежнее место, на большие автобусы, где он раньше работал, его теперь не принимают. А если его спросят, где он сидел, он скажет, что сидел в третьем корпусе, и там у них замочили двух пацанов. Но он, хотя и сидел совсем рядом, не знает, кто их убил и как вообще обстояло дело. А хотелось бы узнать.

Продумав до мелочей свою легенду, Гуров отправился на конечную остановку двух маршруток. Он эту остановку приметил еще накануне и заметил, что там всегда толпятся водители.

Придя на намеченное место, сыщик не сразу кинулся расспрашивать водителей. Сначала следовало представиться диспетчеру, который важно восседал в своем «кабинете» – в машине, припаркованной неподалеку. Диспетчер, крупный, атлетически сложенный дядька, в котором Гуров, с его опытом, сразу распознал бывшего «сидельца», выслушал его историю, покивал головой и сказал, что на работу устроиться можно – водители требуются. Надо будет прийти завтра в офис, найти хозяина автопредприятия и с ним договориться об условиях.

– Только смотри, – назидательно закончил диспетчер, – если ты алкаш, то лучше к нашему хозяину и не подходи: он пьющих не любит. Сразу таких распознает и с работы выкидывает, так что летят вверх тормашками.

Гуров заверил, что пьет только по праздникам и что завтра непременно придет писать заявление на работу. А теперь хочет просто посидеть, познакомиться с будущими коллегами. Против этого диспетчер не возражал. И Гуров остался сидеть на скамейке на остановке. Одна за другой подъезжали все новые маршрутки, водители выходили покурить. Гуров то одного, то другого угощал сигаретами, заводил разговор. Некоторые водители отмалчивались, не желая разговаривать с болтливым незнакомцем, другие говорили охотно, но вскоре выяснялось, что в СИЗО они не сидели, а значит, интереса для сыщика не представляют.

Так прошел час, подходил к концу второй. Сыщик чувствовал, что скоро он надоест диспетчеру, и тот прогонит его с остановки. Нельзя же так долго глаза мозолить! И Гуров уже был готов признать неудачу этой попытки (ничего не поделаешь, сыскное дело не состоит из одних удач), когда к остановке подъехала очередная маршрутка. Из нее вихляющей, разболтанной походкой вышел мужик возрастом около пятидесяти, довольно потрепанного вида. Гуров с первого взгляда определил: «наш человек». То есть гражданин, имевший дело с правоохранительными органами – и не одно дело. Едва вновь приехавший полез в карман за сигаретами, Гуров уже был тут как тут – протягивал ему открытую пачку.

Они вместе закурили, присели на скамейку подальше от машины диспетчера и завели разговор. Оказалось, что нового знакомого сыщика зовут Виктор. Гуров угадал правильно: Виктор уже дважды за свою жизнь отбывал срок заключения и только полгода назад освободился. Правда, он сообщил Гурову, что в рубцовском СИЗО сидел давно, год назад. Услышав такое, сыщик уже было решил, что все его усилия пошли прахом, ничего он от нового знакомого о смерти Деменюка и Чердынцева не узнает. Но тут Виктор заявил:

– Да, давно я в нашей тюряге не был. Тут, можно считать, мне повезло. Потому что теперь там совсем менты власть взяли. Что хотят, то и делают. Вот двух парней ни за что зарезали…

– Да, было такое дело, – подтвердил Гуров. – И я в том же корпусе сидел, что эти двое. Но сейчас все помалкивают, никто об этом деле ничего не говорит. Так что хотя я там сидел, а ничего не знаю. А ты откуда можешь про это знать? Ведь ты говорил, что давно здесь не был?

– Я сам не был, это верно, – кивнул водитель. – Но у меня дружан верный там сидит. Там же, где и ты, в третьем корпусе, в коридоре «А». И он был с женой на свидании и все ей рассказал. А его жена – мне племянница, мы с ним в родстве, и она мне все передала. Так что я теперь знающий человек по этому делу, вот как! И если хочешь, я тебе тоже все расскажу.

– Эй, Витек, ты долго собрался разговоры разговаривать? – послышался окрик диспетчера. – Тебе в рейс пора. Давай, чтобы через минуту ты был на маршруте!

– Видишь, друг Лева, – сказал Виктор, поднимаясь, – не могу я сейчас с тобой этой историей поделиться.

– А и не надо сейчас, – отозвался Гуров. – Ты когда работу заканчиваешь?

– В девятнадцать ноль-ноль, – отвечал Виктор.

– Вот я к этому времени сюда подойду, – пообещал Гуров. – И мы с тобой сходим, где-нибудь посидим, пивка попьем. Я угощаю. С тебя рассказ, с меня пиво. Страсть как люблю слушать разные истории из жизни! Договорились?

Новый знакомый отвечал, что он не против. И в семь вечера они с Гуровым встретились на той же остановке и отправились в пивную, которую Гуров к тому времени присмотрел. Взяли по кружке пива, сели за столик, и Виктор начал свой рассказ.

– Друга моего, чтобы ты знал, зовут Николай, – сказал Виктор. – Сидит он в 316-й камере, а она расположена как раз напротив 303-й, где эти двое сидели. И вот как-то (это примерно неделю назад было) Коляну ночью не спалось. И он слышит шум за дверью. Он встал, ухо к двери приложил и стал слушать. Он, Николай то есть, вообще ужасно любопытный, все ему знать надо.

– Опасное свойство, – заметил Гуров. – Сам знаешь: любопытство сгубило кошку.

– Это верно, – согласился Виктор. – Он уже и получал за то, что нос в чужие дела совал, но все никак не отучится. Так вот, Николай ухо к двери приложил и различает разговор. Разговаривали трое: надзирательница, ее Ленкой зовут, и двое мужиков. И голос одного из этих мужиков показался Кольке знакомым. Он во многих местах работал, Николай, и одно время устроился в ЧОП «Бастион». А это, чтобы ты знал, крутое такое заведение, самое крутое в нашем городе. Владелец этого ЧОПа – сам Безруков, слышал о таком?

– Кто же о нем не слышал? – отозвался Гуров. – Человек известный. Значит, твой друг Николай работал у Безрукова?

– Ну да. И теперь, стоя в камере возле двери, услышал голос своего напарника, с которым вместе в ГБР, то есть группе быстрого реагирования, состоял. Николай мне и фамилию этого мужика называл, да я ее забыл – на что она мне сдалась? Помню только, что на букву «Ф» начиналась.

– Может, Фомин? – предположил Гуров.

– Нет, вроде длиннее немного. То ли Фоменко, то ли Фроленко – как-то так. Да это не важно, что нам его фамилия, мы же не протокол ментовский составляем! Да, а ты не считаешь, что нам пора еще по кружке взять?

– Точно замечено, – согласился Гуров. – Самое время. Вот, возьми