Имперская реликвия - Уолтер Уильямс

Однако ее карьера взломщицы оказалась далекой от успеха. Два стандартных года назад она имела несчастье попасться при выполнении первого в жизни заказа, и спасти от строгости имперских законов ее могло только поступление на службу в полк Тайных Драгунов.

Размышляя на досуге о новой работе, находясь в ту пору в тюремной камере на Летарбе и выслушивая непрерывные упреки родителей, она решила, что предложение звучит интересно, даже привлекательно. Оно сулило посещение далеких планет, участие в интригующих проектах, нацеленных на развитие Империи, на встречи с Романтикой, Восторгом, Опасностью. Но вместо всего этого ей предложили место младшего офицера безопасности в консулатах Человеческого Созвездия, и работа эта состояла в основном в том, чтобы иметь дело со всякими людьми — чудаками, большей частью империалистами, утверждавшими, что им известны противоимперские заговоры и средство эти заговоры ликвидировать. Графиня Анастасия стала для сержанта очередной чудачкой, и Тви уже было разочаровалась в людях вообще. Неужели это та же самая цивилизация, которая породила Юлия Безумного и несравненного Вампира Содебергского?

Однако после того как барон Синн поручил ей особое задание, дела, похоже, немного оживились. Ситуация представлялась многообещающей. Тви предстояло выиграть гонку на время за Судьбу Империи, а соперником ее в этой гонке должен был стать не кто иной, как Майджстраль. Ведь именно он стоял в первых рядах воровского рейтинга и славился как мастер высокого стиля. И вот теперь Тви опоздала.

Проклятие! Теперь за дело возьмется этот мерзкий тупица Котвинн, а ей придется играть вторую скрипку в какой-нибудь скучнейшей работе типа расследования этого ограбления.

Дрянь. На Пеленге оказалось совсем невесело.

А следом за скоростной машиной сержанта Тви в небо взмыл такой же скоростной матово-черный флайер Пааво Куусинена. Хозалихский флайер ярко светился точкой на экране пульта управления. Куусинен последовал совету Николь и приобрел новый камзол местного покроя — самый лучший, какой только смог добыть. Куусинен, как он сказал Николь, изучал человеческую природу. Кроме того, как он сказал Майджстралю, на Пеленге он находился по делу.

Нынче вечером он занимался и тем и другим сразу: он пытался следить за Майджстралем. К своему удивлению, Куусинен обнаружил, что кроме него за Майджстралем следит еще кто-то — дама-хозалих. От нее Майджстраль накануне аккуратно увернулся, и теперь Куусинен, который тоже потерял Майджстраля, решил следовать за хозалихшей в надежде, что та выведет его на Майджстраля. Но вместо этого маленькая хозалихша отправилась на совершенно бесцельную экскурсию за город, а потом резко развернула машину и полетела обратно к городу.

«Интересно, — думал Куусинен, — соображают ли они, что делают?» Он начинал подозревать, что не соображают.

Вообще вся ситуация запутывалась. Он, Куусинен, всего-то и хотел наблюдать за Майджстралем, и, к его удивлению, вдруг оказалось, что те же самые цели преследует половина Имперской Дипломатической Службы.

Тут крылась какая-то тайна. И Куусинен решил, что раскрыть ее должен именно он.

Графиня Анастасия рассматривала свою стройную фигуру, отраженную в окне комнаты. Одета она была в тонкое черное платье с глубоким декольте — длинное, ниспадавшее до пола темной волной. Она прикоснулась к юбке, сняв с нее воображаемую пылинку — как только эти пылинки смеют прилипать к ее платью!

Она нервничала, злилась. «Майджстраль», — злобно шептало ее сознание, и уши сердито склонились вперед. Этот человек ей действительно досаждал.

— Этот Грегор интересовался Йенсен и ее приспешниками. Майджстраль от нее улизнул. Твоя взломщица, Тви, сообщает, что особняк Шолдера разрывается на части — так там вопит вся сигнализация. Что еще вам нужно, чтобы начать действовать?

Рядом с отражением графини в окне появилось отражение барона Синна. Он, как и графиня, курил, и сигарета торчала в уголке его рта. Этого порока — курения — он, как правило, избегал, однако в присутствии Анастасии курил — она, похоже, ценила такие старомодные тонкие любезности.

— У меня только два агента, — сказал барон. — А у Майджстраля тут и слуги, и связи. Если он спер Имперскую Реликвию, то скорее всего ушел в подполье.

— Будь он проклят, этот мерзавец. Почему он не согласился на подкуп?

— Возможно, сын не разделяет убеждений своего папаши.

Анастасия фыркнула. Дым вырвался из ее ноздрей маленькими белыми элегантными струйками, и она залюбовалась своим отражением в окне.

— Ему просто нравится выпендриваться, — заключила она. — Именно поэтому он занялся воровством, связался с этой мерзкой Николь. Только для того, чтобы досадить семье. Я всегда советовала его отцу держать мальчишку в ежовых рукавицах.

— Теперь, моя госпожа, уже слишком поздно.

Графиня скривилась и заметила, что крошка табака прилипла к белоснежному зубу.

— Для строгости, господин мой барон, никогда не поздно.

Так звучало одно из незыблемых правил ее жизни, однако это заявление оказалось несколько подпорчено тем, что ей пришлось соскрести с зуба табачную крошку.

Синн отмолчался.

— А эта Николь, — проговорила Анастасия, не отрывая взгляда от своего отражения, — Николь и Диадема. Вершина культуры Созвездия! Люди, чья единственная цель состоит в том, чтобы о них сплетничали. Можете ли себе такое представить?

Синн высунул язык и передвинул сигарету к уголку рта.

— Мы, графиня, говорили о Майджстрале и этой дамочке, Йенсен.

— Строгость, — повторила графиня, вернувшись к ранее сделанному заявлению. От злости у нее спина окаменела. — Если Майджстраль такая знаменитость и умеет сматываться, то Йенсен — не такая. И если Майджстралю не удастся никому пристроить Имперскую Реликвию, то…

— Это точно.

Барон Синн глянул на женщину-человека и не дал своей диафрагме судорожно дернуться от раздражения. «Она — союзница, — напомнил он себе. — Пусть и чудачка немыслимая, но зато богатая немыслимая чудачка, которая лично финансирует деятельность Имперской Партии в Созвездии…»

Он бросил сигарету в пепельницу.

— Хорошо, — сказал он. — Придется подключить Котвинна. Мы захватим Йенсен, как только она останется одна. Эта женщина сейчас развлекается с одним типом. Наваррой, — он человек военный, а нам не нужны осложнения.

Анастасия шагнула к барону и взяла его под руку, погладив ладонью мягкий темный мех.

— Вот и славно, — промурлыкала она, открыла рот и повертела языком, что по-хозалихски означало улыбку. Глаза ее радостно сверкали. — Наконец-то решительность.