Эпоха Возрождения (СИ) - Бэйлор Алекс

Но сегодня Мия решила передохнуть от скучных прикладных книжек, и ее выбор пал на «Заводной апельсин» Энтони Берджесса. Потертая обложка из ее любимой серии «Эксклюзивной классики» немного обмякла, но сам текст был в полном порядке.

Чтение для нее стало неотъемлемой частью жизни. Мия старалась читать как можно больше каждый день. Выбираясь в город, она не упускала возможности пополнить свою библиотеку. Чаще всего она брала книги из заброшенных книжных, супермаркетов и городских библиотек. Но и, вламываясь в покинутую квартиру или дом, девушка не видела ничего предосудительного в том, чтобы забрать понравившийся роман у бывших жителей. Разве можно это считать за воровство? Мия брала вещи у людей, которые уже никогда не смогут ими воспользоваться. Все эти книги, одежда, столовые и бытовые приборы уже не являлись их собственностью. И в нынешних реалиях все сводится к простой формуле: кто взял первый, тот и стал новым владельцем.

Девушка сварила кофе в турке, налила ароматный напиток в чашку, и устроилась с книгой на веранде. На улице стоял ясный солнечный день. На небе не было ни единого облачка. Легкий ветерок шевелил опавшую листву, и приятно холодил кожу. Все говорило о скором приближении лета. После суровой, затянувшейся до конца марта зимы, Мия наконец могла не напяливать на себя тройной слой одежды.

Где-то вдалеке вспорхнули птицы, и скрылись в густой лесной чаще.

После чтения Мия прополола грядки моркови, кинзы и редиса, полила картошку и грядки с клубникой. В июне прошлого года девушке даже удалось вырастить пионы, но сейчас из-за резких перепадов погоды она бы не рискнула делать никаких прогнозов. Конечно, ей нравится видеть букет собранных цветов из собственного сада, но на первом месте всегда стоит забота о продовольствии. Мия обошла практически все супермаркеты и продуктовые лавки в радиусе нескольких километров. В какой-то момент ресурсы просто начнут заканчиваться. Вполне вероятно, что Мия сможет прожить на консервах и чипсах несколько лет. Если уж очень повезет, то даже до глубокой старости. Но с каждым прожитым днем она чувствовала все больше и больше уверенности в собственных силах. Мия понимала, что ей хотелось нечто большего, хотелось постоянства и уверенности в прочности своего жилища. На данном этапе для нее нет ничего важнее.

После полудня под палящими солнечными лучами стало слишком жарко, и девушка решила сделать перерыв на обед.

После отдыха — еще около часа чтения, и обязательное ведение дневника. Наверное, Мия и сама точно не знала, зачем она каждый день продолжала вести эти записи. Но почему-то она была уверена, что обязана продолжать это делать. Вероятнее всего, никто и никогда ее каракули даже в руки не возьмет. Но все-таки, пока существовала хоть малейшая надежда, что после ее смерти эти записи найдут некие «Люди нового поколения», «Новорожденные» или «Спасители», она будет неустанно делиться всеми мыслями, описаниями распорядка дня и собственными наблюдениями касательно различных природных катаклизмов. Слишком длинная и аномально суровая зима, и только один месяц лета, бешенство травоядных животных. Например, на прошлой неделе во время прогулки в лесу на них с Пряником напал заяц. Хорошо, что Мия успела вовремя вытащить нож. В противном случае, неизвестно, чем бы грозил укус бешенного животного, изо рта которого вытекала странная темно-зеленая слизь.

И, конечно, самое тревожащее, это яркие фиолетовые вспышки в небе. Мии до сих пор не удалось найти какую-то закономерность в их появлении. Они вспыхивали и исчезали произвольно, то днем, то ночью, а иногда и пропадали на несколько месяцев. Тот день, когда Мия увидела одну из этих вспышек впервые, она запомнит навсегда. Ведь именно тогда она и видела отца в последний раз.

Как только солнце стало садиться за горизонтом, Мия спешно собрала все садовые инструменты, и сложила их в сарае. Загнав Пряника в дом, она заперла все двери, зашторила окна. Когда все было сделано, можно было наконец-то выдохнуть. К вечеру она была уже совершенно измотана. Мия была даже не в состоянии приготовить поесть. Запихнув в себя остатки сырных крекеров, девушка взяла «Заводной апельсин», открыла пакетик персикового сока, и развалилась на кресле в гостиной. Пряник мерно посапывал, лежа на коврике у ее ног.

Читая аннотацию к «Заводному апельсину», Мия не думала, что книга так сильно ее увлечет. Несмотря на то, что она ужасно устала, и глаза уже слипались, она решила дочитать до конца. Затрагиваемая Берджессом тема сильно заинтересовала ее. Кто вообще устанавливает границы добра и зла? И обладает ли человек властью определения подобных границ? Или это подвластно только лишь Богу? Можно ли с помощью насилия искоренить из человека тягу к совершению преступлений? Впрочем, в нынешних реалиях она уже не сможет найти ответы на эти вопросы…

К половине двенадцатого роман был дочитан и убран обратно на полку. Мия допила сок, погладила зевающего Пряника. Наскоро умывшись в тазике в прихожей, рухнула в постель. Ноги пульсировали от напряжения, ужасно болела спина. Но несмотря ни на что, это было приятное чувство. День прошел удачно. Сегодня она могла быть довольна собой. Мия хрустнула позвонками, блаженно потянулась, и почти сразу заснула.

***

ИНТЕРВЬЮ № 1 — 13.05.2030 — МАРК

— С чего все началось? Я не имею ни малейшего понятия. Нет, серьезно, в то время, когда начался этот долбаный апокалипсис, я отлеживался в постели после ночной смены. До всего этого дерьма я работал охранником на складе стройматериалов. Накануне Дня Происшествия я пришел домой в шесть утра, и, едва сняв куртку и ботинки, рухнул на кровать. Черт возьми, я будто бы в спячку впал. Как мне сначала показалось, проспал до самого полудня. Только потом я понял, что времени прошло гораздо больше.

Как только я разомкнул глаза, пришло осознание — что-то не так. Некоторое время я лежал на постели, всматриваясь в точку на потолке. Тело до сих пор ломило после вчерашней тренировки. Наверное, и вправду стоило бы поменьше увлекаться занятиями на беговой дорожке. Так можно и в могилу себя загнать.

При этой мысли я невольно усмехнулся, и тут же об этом пожалел. Щемящая боль отдалась в пояснице.

Минут десять-пятнадцать я еще повалялся в кровати, прежде чем окончательно убедился, что снаружи стоит мертвецкая тишина… Жил я тогда на третьем этаже и окно было открыто нараспашку, но с улицы не доносилось ни звуков машин, ни перебранок пешеходов, ровным счетом ничего. Тишина, от которой у меня буквально поползли мурашки по коже.

Но еще более странное… этот свет… От недосыпа сначала я не приметил этого… но когда вышел на балкон и взглянул на небо… о Боже… это было одновременно поразительно и устрашающе… Все небо было окрашено в ослепительный фиолетовый цвет. Это было по истине удивительное и завораживающее зрелище. В тот миг я буквально застыл на месте, ни в силах отвести взгляд.

Когда я выбежал на улицу, то…

На глазах Марка выступили слезы. Мужчина закрыл лицо ладонями, и замолчал.

Мия оторвала взгляд от блокнота и выключила камеру.

— Если вы не хотите продолжать, я не буду настаивать, — Мия протянула ему флягу с водой, Марк благодарно кивнул и сделал пару глотков, — только скажите мне, и на этом закончим запись.

— Нет, извини, — Марк выдавил из себя улыбку, сморкнулся и утер тыльной стороной ладони слезы, — с ума сойти… что это я тут сопли перед тобой развел… Я готов, можем продолжать.

Девушка кивнула, и включила камеру.

— Вам не за что извиняться, — сказала Мия, — я прекрасно понимаю, через что вам пришлось пройти.

Мужчина кивнул, достал из кармана сигарету, и предложил Мии.

— Спасибо, но даже начинать не хочу, — улыбнулась девушка.

Мужчина хохотнул и пожал плечами. Чиркнув спичкой, поднес ее к сигарете, и сделал пару затяжек.

— Да я и сам бросил уже лет как пять назад, — Марк пустил пар изо рта, — жена заставила.

Мия сделала пометку в блокноте.

— А сейчас… да хрен бы с ним, — рассмеялся он и провел ладонью по воздуху, — сама понимаешь, после произошедшего дерьма тебя уже не заботят такие мелочи, как рак легких или СПИД. Я думаю, теперь на первый план выходят удовольствия. Один черт, как умирать. И так понятно, что долго из нас никто не протянет. Поэтому я лучше подольше наслажусь оставшимися в этом долбаном мире удовольствиями. Видит Бог, их и так уже с гулькин хер осталось. Так что перед смертью я лучше оттянусь на полную катушку.