Ресторан «Кумихо» - Хенсук Пак

Его мать? Когда я подумал о ней, в памяти всколыхнулись смутные воспоминания. На душе стало тоскливо.

Бах… – открылась комнатная дверь. Это Ачжосси отправился в туалет.

– Я не отступлюсь, – сообщил он, вернувшись и усаживаясь на стул.

– Со Чжиён – это имя того человека, которого вы хотели увидеть?

– Сколько дней у нас осталось?

Не дождавшись ответа, он посмотрел на бумажку на стене.

Раз, два, три, четыре… – глазами считал он кружочки.

– Тогда почему Нана не дала вам ее номер телефона? Ведь они знакомы друг с другом?

Ачжосси, как и прежде, ничего не отвечал.

– Ни за что, ни за что не отступлюсь.

Глаза его сверкнули зловещим блеском, когда он резко сжал кулаки, словно приняв какое-то решение. Невозможно объяснить, что выражал его взгляд, но что-то в нем вызывало страх. Я впервые увидел Ачжосси таким за двадцать с лишним дней.

Вскоре он опять скрылся в комнате.

Я вытащил из кассового аппарата ящик с деньгами, которые переложил в целлофановый мешок и спрятал в укромное место на кухне возле холодильников.

– Так, а продукты у нас остались? – Я открыл один из них.

Его содержимое заметно убавилось с того времени, как мы впервые появились здесь.

Я оглядел кухню, на которую практически не заходил за исключением пары раз, когда жарил яичницу и мыл посуду, – она полностью принадлежала шефу и сейчас блестела чистотой. Даже посуда, оставшаяся после обеденных посетителей, была уже вымыта и аккуратными стопками стояла на кухонном столе, – кроме той, что в перевернутом виде лежала на сушилке. Тряпки сверкали белизной, а раковины Ачжосси начистил до блеска. Он в совершенстве владел качествами, необходимыми шеф-повару: вкусно готовил, любил порядок. Такие педантичные люди почти никогда не допускают ошибок в общении с другими. Вот только почему-то женщина по имени Нана смотрела на него, как на врага. Очевидно, что отношения у них были непростые.

Интересно, какая же между ними тайна?

Ночное происшествие

Брат не появлялся целых пять дней. Я попросил у одного из посетителей мобильник, чтобы позвонить ему, но тот не брал трубку. Что ни говори, а от этого типа никакой пользы. Мало того, что помощи от него не дождешься, так он еще и все нервы истрепать может.

Ачжосси ждал, не забывая о нем ни на минуту. Очевидно, он жаждал узнать телефон Наны. Словно сговорившись с братом, не появлялась и седая старушка, иногда заходившая к нам по пути. И без того синеватое лицо шефа стало таким жалким и отчаявшимся, что на него было тяжело смотреть, а остальная кожа, которая до этого была сиреневатого оттенка, теперь и вовсе стала фиолетовой. Казалось, что при таком раскладе он не протянет и нескольких дней, не говоря уж о двадцати.

– Может, нам лучше закрыть ресторан? Как бы у посетителей аппетит не пропал при взгляде на ваше лицо.

– Ни в коем случае!

– Вы хоть взгляните на себя в зеркало!

– Мы продолжаем работать.

– Мне кажется, все это бесполезно.

Ачжосси заблуждался. Он впал в иллюзию, думая о том, что если ресторан продолжит работать, то Нана и Со Чжиён придут сюда. По моим подсчетам, такая вероятность была почти равна нулю.

– Лучше поищи своего брата. Узнай, почему он не приходит, – попросил он.

Голос его был колючим. Я догадывался, что у него на душе, но где мне искать брата? У кого я должен узнать, почему он не приходит?

Ох уж этот так называемый братец! Я не обманывался на его счет, но, с другой стороны, мне было любопытно, что с ним.

– Время летит, как ветер. – Ачжосси нарисовал очередной кружок и бессильно уронил ручку.

Он несколько дней толком не спал и, видимо, сегодня, очень уставший, пораньше удалился в комнату. Я тоже ощущал тяжесть во всем теле, словно оно состояло из набухшей от воды ваты. Потушив свет, я плашмя повалился на столики.

Вдруг раздалось легкое дребезжание. Спросонья я подумал, что это ветер раскачивает плохо закрытое окно. Мне было лень вставать, да и открытое окно не сулило никаких проблем, поэтому я перевернулся на бок и попытался снова уснуть.

Бабах! – от резкого звука я проснулся. Когда глаза привыкли к темноте, мне удалось разглядеть размытую тень, отражающуюся в кухонном окне. Человеческую тень. Я вмиг стряхнул остатки сна. Вор! Нужно было закричать, но губы мои не двигались, словно мне их заклеили, тело одеревенело и не слушалось.

Тень осторожно пробралась на кухню. Послышался шорох, словно вор что-то искал. Дзынь! – раздался громкий звон упавшей кастрюли. Внезапно все стихло. Очевидно, грабитель испугался шума и затаился. Повисла напряженная, пугающая тишина. Через некоторое время он снова оживился. Тихие шорохи сменились более громкими. Видимо, вор решил, что хозяева спят глубоким сном, раз не отреагировали на звон.

Шшшш – послышался характерный звук, словно что-то тащат волоком. Я догадался – мешок с деньгами. Как же быть? Может, закашлять, чтобы вор сбежал? А вдруг он не сбежит, а нападет на меня? Это ни к чему. Но ведь нам с дядькой деньги не нужны; что с того, если их украдут? Нет, нельзя позволить унести мешок! Ни в коем случае! Будет обидно, если неизвестный грабитель утащит всё, с таким трудом нами заработанное.

Бабах! – Ачжосси в один миг избавил меня от колебаний. Видимо, он вышел в туалет. Двое против одного. Даже если грабитель силен, вдвоем у нас есть шансы одолеть его. Нужно действовать!

– Вор! Ачжосси, на кухне вор! – заорал я во все горло.

Вжих! – одновременно с шумом ветра на окне повисла тень. Я сам не понял, как бросился по направлению к ней. Вор хотел отшвырнуть меня, но я вцепился в его одежду, чтобы не дать ему уйти.

В тот момент, когда Ачжосси включил на кухне свет, грабитель оттолкнул меня и, выскочив в окно, скрылся в темноте.

– Ну и дела, – шеф не мог закрыть рта от удивления.

– Он приходил за этим, – я показал пальцем на мешок с деньгами, брошенный посреди кухни.

В тот момент я понял, что сжимаю в руке какой-то предмет. Это были две пуговицы. Без сомнения, они оторвались, когда я схватил вора за рубашку.

Ачжосси задвинул мешок с деньгами обратно между холодильниками.

– Зачем класть их на то же место, которое известно грабителю? Это равносильно тому, что сказать: «Забери их». Спрячьте в комнате. И впредь закрывайте окна хорошенько. Ведь это вы открыли их, чтобы проветрить помещение, а потом притворили, не задвинув шпингалет?

– Мы все равно уйдем через девятнадцать дней, оставив эти деньги в ресторане. – Он безучастно смотрел на мешок.

– Все равно – деньги желательно хранить в укромном месте.

Я затащил мешок в комнату и поставил в один из свободных углов, затем вышел и плотно закрыл окно. И только потом внимательно осмотрел пуговицы, все еще зажатые в руке. С первого взгляда они показались мне знакомыми: черные, с узором из мелких коричневых капель. Кажется, я уже где-то видел их, но где?

В тот момент, когда я выключил свет и собирался лечь, меня ошеломила страшная догадка. Я вспомнил рубашку брата. Точно! Эти пуговицы – с той рубашки.

– Так я и знал!

Я сжал их в руке. Подтвердились мои худшие опасения. Вот с какой целью он не появлялся несколько дней – хотел отвлечь внимание, заставить забыть о себе. Мое предположение, что брат и седая старушка сообщники, полностью подтвердилось, если судить по тому, что Седая тоже не показывалась последнее время в ресторане.

Уснуть не получалось. Ненавистный братец, как всегда, в своем репертуаре. Мало того, что он издевался надо мной при жизни, так и сейчас продолжает преследовать и надоедать мне. Он, конечно, не догадывался, что я Ван Доён. Ему такое и во сне не могло присниться. Уверен, в предыдущей жизни, мы были заклятыми врагами из знаменитой легенды: кошкой и собакой, которые переходили реку с жемчужиной и обронили ее в воду[15]. Очень уж подходящее сравнение.