Жуткие эксперименты, культы и секты. Реальные истории - Анастасия Александровна Шавырина

– не высокое и благородное чувство жалости к страданиям всего живого и чувствующего; это – одно из плохо замаскированных проявлений вечной вражды и борьбы невежества против науки, тьмы против света!»

А в работах Красногорского действительно главными участниками были дети от четырех до 15 лет. Николай Иванович рассматривал формирование условного рефлекса, связанного с пищевым поведением у детей с разными поведенческими особенностями и разными клиническими диагнозами на базе Петроградского медицинского института, а затем института физиологии им. И. П. Павлова. Для этого была создана специальная лаборатория, в которой экспериментатор находился полностью изолированным от ребенка, чтобы не допустить никаких внешних раздражителей во время исследования.

Основным критерием для регистрации сработанного рефлекса было открытие ребенком рта. Он ложился на кушетку, над головой располагался аппарат, в котором находились маленькие печенья. К руке ребенка в виде браслета прикреплялась маленькая надувная камера. Когда в камеру поступал воздух и она начинала пульсировать, ребенку подавалось печенье. Через некоторое время ученые могли увидеть выработанный рефлекс – ребенок открывал рот после пульсации в руке, хотя печенья ребенку не доставалось. Открывание рта – тонический рефлекс, регистрировался с помощью кимографа[7]. Под подбородком ребенка фиксировалась резинка, которая была связана с аппаратом так, что ученые могли регистрировать малейшие движения челюсти, а также измерять их интенсивность. В некоторых сессиях регистрировался и хватательный рефлекс ребенка, когда ребенок должен был сам положить себе угощение в рот. На кисть и локтевой сустав надевались резиновые манжеты, они наполнялись воздухом и так же фиксировались кимографом.

Успешно работая с двигательными рефлексами, авторы понимали важность изучения рефлексов секреторных. Проще говоря, группу Николая Ивановича, так же, как и И. П. Павлова, интересовала интенсивность выделения слюны у ребенка. Потому что она не была подвержена волевому контролю и могла дать более точные показатели. Но детей все еще никто не резал, и, забегая вперед, не будет. Существуют кадры из фильмов и фотографии, где в исследовании принимает участие ребенок с отверстием в щеке, к которому так же, как и у собак Павлова, прикреплена небольшая воронка для сбора слюны. Это была больная девочка К. Х. одиннадцати лет, она поступила в детскую клинику Первого медицинского института с фистулой околоушной железы. Была ли она врожденной или больная приобрела ее в результате травмы или заболевания, сказать сложно.

Пока девочка проходила лечение, она параллельно принимала участие в исследовании по принципам, уже описанным Павловым. Иногда рефлекс вызывался путем приготовления или разрезания на кусочки угощений перед ребенком, иногда перед девочкой включалась лампочка. Самым любимым ее лакомством был лимон с сахаром. Согласно записям, она участвовала в эксперименте пять дней, и этого было достаточно, чтобы произошла выработка условного рефлекса. Как потом выяснилось, у детей условный рефлекс, а также его торможение, возникает быстрее, чем у собак. А еще этого было достаточно для того, чтобы ученые поняли: изучение выделяемой секреции намного эффективнее и точнее описывает работу рефлекса и пищеварительной системы. Но как достичь таких результатов? Дети с фистулами в щеках – явление не частое.

Вскоре в лаборатории был сконструирован аппарат, который позволил измерять количество слюны, выделяемой у детей при предъявлении лакомств и в зависимости от внешнего раздражителя (света или запаха). А. А. Ющенко, работавший в клинике, предложил прикрепить к внутренней стороне щеки маленькую эбонитовую камеру посредством отрицательного давления. Для каждой из желез – околоушной или подчелюстной – была разработана своя форма сборника слюны, учитывающая анатомию строения. Ученые опробовали множество вариантов, ища самый подходящий, который не станет раздражать ребенка и не будет ему неудобен. С помощью вакуума пробирка присасывалась к внутренним слизистым, а для недопущения травматизации, чтобы кожа не втягивалась слишком сильно, в аппарат была вмонтирована серебряная сеточка.

Параллельно с нашими отечественными учеными К. С. Лешли в 1916 году сконструировал подобный аппарат, вдохновленный исследованиями Павлова, кстати, именно он им о нем и рассказал, когда группа Красногорского пришла к Ивану Петровичу продемонстрировать свой эксперимент. Но Рихтер и Вад, работавшие с этим аппаратом, не могли использовать его для человека, у них не получалось вызвать условный рефлекс: для этого было обязательным наличие отверстия-фистулы, что для исследований человека было невозможным. Красногорский и его команда проводили исследование без помощи иностранных коллег, так как не получали американскую литературу и шли по своему пути.

Когда было необходимо проверить аппарат, на помощь вновь пришла единственная и неповторимая девочка с врожденной (или приобретенной, но вне лаборатории) фистулой. Ученым удалось сравнить показатели слюнного секрета при демонстрации одинаковых раздражителей, но собранных разными способами. Так, они выяснили, что внутренний аппарат работает лучше, а подчелюстные железы чувствительнее околоушных. Этот факт говорит о том, что Николаю Ивановичу вообще не нужно было резать детям щеки, такие показатели не так точны и многословны, как работа с внутренними камерами.

Окончательный вариант аппарата был из серебра и изготавливался в разных размерных вариациях – чтобы учитывать возрастные изменения детей. В интересах ученых было создать комфортные физические условия для того, чтобы ребенка ничто не отвлекало. Дети могли говорить, открывать рот, жевать с аппаратом внутри все что угодно – от пюре до яблока.

Компаньон Красногорского А. А. Ющенко, сделал подробное описание этих исследований. Он отмечает только один травматичный опыт использования аппарата у больной 13 лет, поступившей с пороком сердца. У нее остался красный след, который исчезал в течение двух дней. Ющенко призывал учитывать индивидуальные особенности тканей и кровеносной системы ребенка. В своей работе он пишет: «Травма, наносимая здесь аппаратом, ничтожна. Снятая после двух-трехчасового эксперимента воронка оставляет после себя незначительную красноту, проходящую через несколько минут. В случае необходимости воронку можно укреплять на 5–10 часов».

Работу с нижними железами Ющенко описывает как проблематичную, непозволительную для работы с маленькими детьми из-за слабого волевого контроля. Ввиду повышенной травматизации он пишет о том, что эксперимент не мог проводиться чаще одного раза в день. В конце концов ученые получили данные, опубликовали свои работы о физиологии и процессах условных рефлексов человека и внесли огромный вклад в развитие медицинской и психофизиологической науки. Их труд был оценен, обсужден и не скрывался от общественности.

Можно ли сказать, что эксперимент был неэтичным? По современным понятиям – безусловно, да. Можно ли повторить его сейчас – нет. Сейчас допустимы только поведенческие эксперименты с детьми, без какого-либо физического вмешательства. Был ли этот эксперимент ужасным и шокирующим с этической стороны? Скорее всего, нет, если внимательно прочесть и разобраться в источниках и ходе исследования. Павлов, Красногорский и все их коллеги внесли неоценимый вклад в науку, плоды которого до сих пор позволяют современной медицине быть эффективной и безопасной.

Литература:

Красногорский Н. И. Труды по изучению